ЕКАТЕРИНА II

[1729—1796]— как писательница является представительницей той дворянской дидактики, к-рая особенно характерна для русского XVIII в. Свое писательство она понимала как орудие популяризации идей просвещенного абсолютизма, защищавшихся ею в первую, «либеральную», пору ее царствования. Большинство ее произведений составляют сатиры. Выражая устремления крупного аристократического дворянства, Е. направляет острие своей сатиры, с одной стороны, против средне- и мелкопоместного дворянства, высмеивая некультурность и слепое подражание французам, а, с другой — против попыток самостоятельного анализа общественных вопросов зарождавшейся буржуазной интеллигенцией. Знание быта городского и провинциального дворянства передано было Е. окружавшими ее литераторами, в сотрудничестве с к-рыми она писала свои сочинения. Вообще авторство Е. не вполне покрывается ее именем. Первоначально она выступает как журналистка, основывая в 1769 журнал «Всякая всячина», где ей принадлежит несколько заметок («Письмо патр. Правдомыслова» и др.). С 1772 Е. пишет ряд комедий, среди к-рых следует отметить: «О, время», «Именины госпожи Ворчалкиной», «Госпожа Вестникова с семьей», «Думается тако, а делается инако». В 1783 Е. принимает близкое участие в журнале «Собеседник любителей российского слова» [1783—1784, издававшемся кн. Дашковой «иждивением Имп. академии наук», в к-ром Е. по существу являлась негласным редактором. Здесь напечатаны ее статьи под общим заглавием «Были и небылицы» — сатирические заметки на разные темы, преимущественно о нравах того времени, частью направленные  против окружавших ее придворных (И. Шувалов, Чоглоков). Она писала также комические оперы («Горе-богатырь», «Новгородский богатырь»), сказки утопического характера («Хлор», «Февей»), в к-рых излагала свои взгляды на задачи воспитания, «исторические представления» (о Рюрике, Олеге, Игоре). Следует отметить и борьбу Е. с масонством [комедии — «Обманщик», «Обольщенный», «Шаман сибирский», также пародии на масонскую ложу — «Тайна противонелепого общества (Anti-absurde), открытая непричастным оному». Плохо разбираясь в сущности учения и причисляя к его последователям и шамана и Калиостро, Е. чувствует его связь с «левыми» течениями, с к-рыми она позже, испуганная французской революцией, станет бороться более действительными средствами (ссылка Радищева в Сибирь, заключение Новикова в Шлиссельбург). От чисто литературных произведений Е. следует отличать ее работы историко-публицистического характера и переводные («Наказ», «Записки касательно российской истории», «Велизар», «Memoires» и др.). Не представляя большой лит-ой ценности, комедии Е. интересны гл. обр. заключенным в них публицистическим содержанием и легким сатирическим изображением тогдашних дворянских нравов. Строясь по обычному типу комедий XVIII в., с их незамысловатой любовной интригой, преувеличенно комическими персонажами и ловкими слугами («наперсниками»), произносящими нравоучительные сентенции, они высмеивают ханжество, сплетни, суеверие, скупость, щегольство, подражание французам и т. п. Наиболее удачны типы: ханжи — Ханжахиной, сплетницы — Вестниковой, прожектера — Некопейкина, петиметра — Фирлюфюшкова и др. Несмотря на участие в работе над комедиями Е. русских литераторов, язык последней не всегда правилен; однако он близок к разговорному. Упрощение речи она сама упорно отстаивала («Завещание» в «Собеседнике»: «Краткие и ясные выражения предпочитать длинным и кругловатым... кто писать будет, тому думать по-русски, из иностранных яз. не занимать слов, красноречия не употреблять нигде...» и т. д.). Авторство Е. долгое время скрывалось от публики. Библиография: I. Сочин. Е. на основании подлинных рукописей и с объяснительными примечаниями А. Н. Пыпина (по смерти его под ред. А. Барскова) изданы Академией наук в 1901—1908, в 12 тт. В это издание включено много ранее нигде ненапечатанных сочинений Е., автобиографических записок и даны подробные примечания об отдельных пьесах и переводах на иностранные яз. II. Пыпин А., История русской литературы, т. IV, изд. 4-е, СПБ., 1913 (гл. I—II, здесь же и библиография, изд. 1-е, СПБ., 1889). III. Неустроев А., Историческое розыскание о русских повременных изданиях и сборниках за 1703—1802, СПБ., 1874; Его же, «Указатель» к названной работе, СПБ., 1898; Голицын Н., кн., Библиографический словарь русских писательниц, СПБ., 1889; Мезьер А., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ., 1902; Венгеров С., Источники словаря русских писателей, т. II, СПБ.. 1910. Л. Т.

Смотреть больше слов в «Литературной энциклопедии»

ЕККЛЕЗИАСТ →← ЕКАЛАДЗЕ

Смотреть что такое ЕКАТЕРИНА II в других словарях:

ЕКАТЕРИНА II

императрица всероссийская (28 июня 1762 г. — 6 ноября 1796 г.). Ее царствование — одно из замечательнейших в русской истории; и темные и светлые сторон... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

        Алексеевна [21.4(2.5).1729, Штеттин. — 6(17).11.1796, Царское Село, ныне г. Пушкин], российская императрица с 28 июня 1762. Урождённая Софья Фр... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Екатерина II Екатерина Великая, Семирамида севера Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. — М.: Русский язык.З. Е. Александрова.2011. .... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна [21.4(2.5). 1729, Штеттин,-6(17). 11. 1796, Царское Село, ныне г. Пушкин], российская императрица с 28 июня 1762. Урождённая ... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Екатерина II — императрица всероссийская (28 июня 1762 г. — 6 ноября 1796 г.). Ее царствование — одно из замечательнейших в русской истории; и темные и светлые стороны его имели громадное влияние на последующие события, особенно на умственное и культурное развитие страны. Супруга Петра III, урожденная принцесса Ангальт-Цербтская (род. 24 апреля 1729), от природы одарена была великим умом, сильным характером; напротив, ее муж был человек слабый, дурно воспитанный. Не разделяя его удовольствий, Е. отдалась чтению и скоро от романов перешла к книгам историческим и философским. Вокруг нее составился избранный кружок, в котором наибольшим доверием Е. пользовались сначала Салтыков, а потом Станислав Понятовский, впоследствии король польский. Отношения ее к императрице Елизавете не отличалась особенной сердечностью: когда у Е. родился сын, Павел, императрица взяла ребенка к себе и редко дозволяла матери видеть его. 25 декабря 1761 г. умерла Елизавета; со вступлением на престол Петра III положение Е. стало еще хуже. Переворот 28 июня 1762 г. возвел Е. на престол (см. Петр III). Суровая школа жизни и громадный природный ум помогли Е. и самой выйти из весьма затруднительного положения, и вывести из него Россию. Казна была пуста; монополия давила торговлю и промышленность; крестьяне заводские и крепостные волновались слухами о свободе, то и дело возобновлявшимися; крестьяне с западной границы бежали в Польшу. При таких обстоятельствах вступила Е. на престол, права на который принадлежали ее сыну. Но она понимала, что этот сын сделался бы на престоле игрушкой партий, как Петр II. Регентство было делом непрочным. Судьба Меншикова, Бирона, Анны Леопольдовны у всех была в памяти. Проницательный взгляд Е. одинаково внимательно останавливался на явлениях жизни как дома, так и за границей. Узнав, через два месяца по вступлении на престол, что знаменитая французская Энциклопедия осуждена парижским парламентом за безбожие и продолжение ее запрещено, Е. предложила Вольтеру и Дидро издавать энциклопедию в Риге. Одно это предложение склонило на сторону Е. лучшие умы, дававшие тогда направление общественному мнению во всей Европе. Осенью 1762 г. Е. короновалась и пробыла зиму в Москве. Летом 1764 г. подпоручик Мирович задумал возвести на престол Иоанна Антоновича, сына Анны Леопольдовны и Антона Ульриха Брауншвейгского, содержавшегося в шлиссельбургской крепости. Замысел не удался — Иоанн Антонович, во время попытки к его освобождению, был застрелен одним из караульных солдат; Мирович был казнен по приговору суда. В 1764 г. князю Вяземскому, посланному усмирять крестьян, приписанных к заводам, велено было исследовать вопрос о выгоде вольного труда перед наемным. Тот же вопрос предложен был вновь учрежденному Экономическому обществу (см. Вольное экономическое общество и Крепостное право). Прежде всего предстояло решить вопрос о монастырских крестьянах, принявший особенно острый характер еще при Елизавете. Елизавета в начале своего царствования возвратила имения монастырям и церквам, но в 1757 г. и она, с окружавшими ее сановниками, пришла к убеждению в необходимости передать управление церковными имуществами в светские руки. Петр III приказал исполнить предначертание Елизаветы и передать управление церковными имуществами коллегии экономии. Описи монастырских имуществ производились, при Петре III, крайне грубо. При вступлении Е. II на престол архиереи подали ей жалобы и просили о возвращении им управления церковными имуществами. Е., по совету Бестужева-Рюмина, удовлетворила их желание, отменила коллегию экономии, но не оставила своего намерения, а только отложила его исполнение; она тогда же распорядилась, чтобы комиссия 1757 г. возобновила свои занятия. Приказано было произвести новые описи монастырским и церковным имуществам; но и новыми описями духовенство было недовольно; против них особенно восстал ростовский митрополит Арсений Мацеевич. В донесении к синоду он выражался резко, произвольно толкуя церковно-исторические факты, даже искажая их и делая оскорбительные для Е. сравнения. Синод представил дело императрице, в надежде (как думает Соловьев), что Е. и на этот раз выкажет свою обычную мягкость. Надежда не оправдалась: донесение Арсения вызвало такое раздражение в Е., какого не замечали в ней ни прежде, ни после. Она не могла простить Арсению сравнение ее с Юлианом и Иудой и желание выставить ее нарушительницей своего слова. Арсений был приговорен к ссылке в Архангельскую епархию, в Николаевский Корельский монастырь, а затем, вследствие новых обвинений, — к лишению монашеского сана и пожизненному заточению в Ревеле (см. Арсений Мацеевич). Характерен для Екатерины следующий случай из начала ее царствования. Докладывалось дело о дозволении евреям въезжать в Россию. Е. сказала, что начать царствование указом о свободном въезде евреев было бы плохим средством успокоить умы; признать въезд вредным — невозможно. Тогда сенатор князь Одоевский предложил взглянуть, что написала императрица Елизавета на полях такого же доклада. Е. потребовала доклад и прочла: "от врагов Христовых не желаю корыстной прибыли". Обратясь к генерал-прокурору, она сказала: "Я желаю, чтоб это дело было отложено". Увеличение числа крепостных крестьян посредством громадных раздач фаворитам и сановникам населенных имений, утверждение крепостного права в Малороссии, всецело ложатся темным пятном на память Е. Не следует, однако, упускать из виду, что малоразвитость русского общества сказывалась в то время на каждом шагу. Так, когда Е. задумала отменить пытку и предложила эту меру Сенату, сенаторы высказали опасение, что в случае отмены пытки никто, ложась спать, не будет уверен, жив ли он встанет поутру. Поэтому Е., не уничтожая пытки гласно, разослала секретное предписание, чтобы в делах, где употреблялась пытка, судьи основывали свои действия на Х главе Наказа, в которой пытка осуждена, как дело жестокое и крайне глупое. В начале царствования Е. II возобновилась попытка создать учреждение, напоминавшее верховный тайный совет или заменивший его Кабинет, в новой форме, под именем постоянного совета императрицы. Сочинителем проекта был граф Панин. Генерал-фельдцейхмейстер Вильбуа написал императрице: "я не знаю, кто составитель этого проекта, но мне кажется, как будто он, под видом защиты монархии, тонким образом более склоняется к аристократическому правлению". Вильбуа был прав; но Е. и сама понимала олигархический характер проекта. Она его подписала, но держала под сукном, и он никогда не был обнародован. Таким образом идея Панина о совете из шести постоянных членов осталась одной мечтой; частный совет Е. всегда состоял из сменяющихся членов. Зная, как переход Петра III на сторону Пруссии раздражил общественное мнение, Екатерина приказала русским генералам соблюдать нейтралитет и этим способствовала прекращению войны (см. Семилетняя война). Внутренние дела государства требовали особенного внимания: более всего поражало отсутствие правосудия. Е. по этому поводу выражалась энергично: "лихоимство возросло до такой степени, что едва ли есть самое малое место правительства, в котором бы суд без заражения сей язвы отправлялся; ищет ли кто место — платит; защищается ли кто от клеветы — обороняется деньгами; клевещет ли кто на кого — все хитрые происки свои подкрепляет дарами". Особенно поражена была Е., узнав, что в пределах нынешней Новгородской губернии брали с крестьян деньгами за приведение их к присяге на верность ей. Такое положение правосудия заставило Е. созвать в 1766 г. комиссию для издания Уложения. Этой комиссии Е. вручила Наказ, которым она должна была руководствоваться при составлении Уложения. Наказ был составлен на основании идей Монтескье и Беккарии (см. Наказ [ <i>Большой</i> ] и Комиссия 1766 г.). Дела польские, возникшая из них первая турецкая война и внутренние смуты приостановили законодательную деятельность Е. до 1775 г. Польские дела вызвали разделы и падение Польши: по первому разделу 1773 г. Россия получила нынешние губернии Могилевскую, Витебскую, часть Минской, т. е. большую часть Белоруссии (см. Польша). Первая турецкая война началась в 1768 г. и кончилась миром в Кучук-Кайнарджи, который был ратифицирован в 1775 г. По этому миру Порта признала независимость крымских и буджакских татар; уступила России Азов, Керчь, Еникале и Кинбурн; открыла русским кораблям свободный ход из Черного моря в Средиземное; даровала прощение христианам, принявшим участие в войне; допустила ходатайство России по делам молдавским. Во время первой турецкой войны в Москве свирепствовала чума, вызвавшая чумный бунт; на востоке России разгорелся еще более опасный бунт, известный под названием Пугачевщины. В 1770 г. чума из армии проникла в Малороссию, весной 1771 г. она появилась в Москве; главнокомандующий (по нынешнему — генерал-губернатор) граф Салтыков оставил город на произвол судьбы. Отставной генерал Еропкин принял на себя добровольно тяжелую обязанность — охранять порядок и предупредительными мерами ослабить чуму. Обыватели не исполняли его предписаний и не только не сжигали одежды и белья с умерших от чумы, но скрывали самую смерть их и хоронили на задворках. Чума усиливалась: в начале лета 1771 г. ежедневно умирало по 400 человек. Народ в ужасе толпился у Варварских ворот, перед чудотворной иконой. Зараза от скучивания народа, конечно, усиливалась. Тогдашний московский архиепископ Амвросий (см.), человек просвещенный, приказал снять икону. Немедленно распространился слух, что архиерей, заодно с лекарями, сговорился морить народ. Обезумевшая от страха невежественная и фанатическая толпа умертвила достойного архипастыря. Пошли слухи, что мятежники готовятся зажечь Москву, истребить лекарей и дворян. Еропкину, с несколькими ротами, удалось, однако, восстановить спокойствие. В последних числах сентября в Москву прибыл граф Григорий Орлов, тогда самое близкое лицо к Е.: но в это время чума уже ослабевала и в октябре прекратилась. От этой чумы в одной Москве погибло 130000 человек. Пугачевский мятеж подняли яицкие казаки, недовольные переменами в их казацком быту. В 1773 г. донской казак Емельян Пугачев (см.) принял имя Петра III и поднял знамя бунта. Екатерина поручила усмирение мятежа Бибикову, который сразу понял сущность дела; важен не Пугачев, сказал он, важно общее неудовольствие. К яицким казакам и к бунтовавшим крестьянам присоединились башкиры, калмыки, киргизы. Бибиков, распоряжаясь из Казани, двинул со всех сторон отряды в места более опасные; князь Голицын освободил Оренбург, Михельсон — Уфу, Мансуров — Яицкий городок. В начале 1774 г. бунт стал утихать, но Бибиков умер от изнеможения, и мятеж разгорелся вновь: Пугачев овладел Казанью и перебросился на правый берег Волги. Место Бибикова занял граф П. Панин, но не заменил его. Михельсон разбил Пугачева под Арзамасом и загородил ему путь к Москве. Пугачев бросился на юг, взял Пензу, Петровск, Саратов и везде вешал дворян. Из Саратова он двинулся к Царицыну, но был отбит и под Черным Яром снова был разбит Михельсоном. Когда к войску прибыл Суворов, самозванец чуть держался и был вскоре выдан своими сообщниками. В январе 1775 г. Пугачев был казнен в Москве (см. Пугачевщина). С 1775 г. возобновилась законодательная деятельность Е. II, вполне, впрочем, и перед тем не прекращавшаяся. Так, в 1768 г. упразднены были коммерческий и дворянский банки и учрежден так называемый ассигнационный или разменный банк (см. Ассигнации). В 1775 г. прекращено было существование Запорожской сечи, и без того клонившейся к падению. В том же 1775 г. начато преобразование провинциального управления. Издано было учреждение для управления губерний, которое вводилось целые двадцать лет: в 1775 г. оно началось с Тверской губернии и кончилось в 1796 г. учреждением Виленской губернии (см. Губерния). Таким образом, реформа провинциального управления, начатая Петром Великим, выведена была Е. II из хаотического состояния и закончена ею. В 1776 г. Е. повелела в прошениях слово <i>раб</i> заменить словом верноподданный. К концу первой турецкой войны получил особенно важное значение Потемкин, стремившийся к великим делам. Вместе со своим сотрудником, Безбородко, он составил проект, известный под названием греческого. Грандиозность этого проекта — разрушив Оттоманскую Порту, восстановить Греческую империю, на престол которой возвести Константина Павловича, — понравилась E. Противник влияния и планов Потемкина, граф Н. Панин, воспитатель цесаревича Павла и президент коллегии иностранных дел, чтобы отвлечь Е. от греческого проекта, поднес ей проект вооруженного нейтралитета, в 1780 г. Вооруженный нейтралитет (см.) имел целью оказать покровительство торговле нейтральных государств во время войны и направлен был против Англии, что было невыгодно для планов Потемкина. Преследуя свой широкий и бесполезный для России план, Потемкин подготовил крайне полезное и необходимое для России дело — присоединение Крыма. В Крыму, с признания его независимости, волновались две партии — русская и турецкая. Их борьба дала повод занять Крым и Кубанскую область. Манифестом 1783 г. объявлено присоединение Крыма и Кубанской области к России. Последний хан Шагин-Гирей отправлен был в Воронеж; Крым переименован в Таврическую губернию; набеги крымцев прекратились. Предполагают, что вследствие набегов крымцев Великая и Малая Россия и часть Польши, с XV в. до 1788 г., лишилась от 3-х до 4-х миллионов народонаселения: пленников обращали в рабов, пленницы наполняли гаремы или становились, как рабыни, в ряды женской прислуги. В Константинополе, у мамелюков кормилицы, няньки были русские. В XVI, XVII и даже в XVIII вв. Венеция и Франция употребляли закованных в кандалы русских рабов, купленных на рынках Леванта, в качестве работников на галерах. Благочестивый Людовик XIV старался только о том, чтобы эти рабы не оставались схизматиками. Присоединение Крыма положило конец позорной торговле русскими рабами (см. В. Ламанского в "Историческом Вестнике" за 1880 г.: "Могущество турок в Европе"). Вслед за тем Ираклий II, царь Грузии, признал протекторат России. 1785 год ознаменован двумя важными законодательными актами: <i> Жалованной грамотой дворянству</i> (см. Дворянство) и <i>Городовым положением</i> (см. Город). Устав о народных училищах 15 августа 1786 г. осуществлен был только в малых размерах. Проекты об основании университетов в Пскове, Чернигове, Пензе и Екатеринославе были отложены. В 1783 г. основана была Российская академия, для изучения родного языка. Основанием институтов положено было начало образованию женщин. Учреждены воспитательные дома, введено оспопрививание, снаряжена экспедиция Палласа для изучения отдаленных окраин. Враги Потемкина толковали, не понимая важности приобретения Крыма, что Крым и Новороссия не стоят потраченных на их устройство денег. Тогда Е. решилась сама осмотреть вновь приобретенный край. Сопровождаемая послами австрийским, английским и французским, с громадной свитой, в 1787 г. она отправилась в путешествие. Архиепископ могилевский, Георгий Конисский, в Мстиславле встретил ее речью, которая славилась современниками, как образец красноречия. Весь характер речи определяется ее началом: "Оставим астрономам доказывать, что Земля около Солнца обращается: наше солнце вокруг нас ходит". В Каневе встретил Е. Станислав Понятовский, король польский; близ Кейдан — император Иосиф II. Он с Е. положил первый камень города Екатеринослава, посетил Херсон и осмотрел только что созданный Потемкиным черноморский флот. Во время путешествия Иосиф замечал театральность в обстановке, видел, как наскоро сгоняли народ в якобы строящиеся селения; но в Херсоне он увидел настоящее дело — и отдал справедливость Потемкину. Вторая турецкая война при Е. II ведена была, в союзе в Иосифом II, с 1787 по 1791 г. В 1791 г., 29 декабря, заключен был мир в Яссах. За все победы Россия получила только Очаков да степь между Бугом и Днепром (см. Турецкие войны и Ясский мир). В то же время шла, с переменным счастьем, война со Швецией, объявленная Густавом III в 1789 г. (см. Швеция). Она окончилась 3 августа 1790 г. Верельским миром (см.), на основании status quo. Во время 2-ой турецкой войны произошел переворот в Польше: 3 мая 1791 г. обнародована была новая конституция, что повело ко второму разделу Польши, в 1793 г., а затем и к третьему, в 1795 г. (см. Польша). По второму разделу Россия получила остальную часть Минской губернии, Волынь и Подолию, по 3-ему — Гродненское воеводство и Курляндию. В 1796 г., в последнем году царствования Е., граф Валериан Зубов, назначенный главнокомандующим в походе против Персии, покорил Дербент и Баку; успехи его остановлены были смертью Е. Последние годы царствования Е. II омрачились, с 1790 г., реакционным направлением. Тогда разыгралась французская революция, и с нашей домашней реакцией вступила в союз реакция общеевропейская, иезуитско-олигархическая. Агентом и орудием ее был последний любимец Е., князь Платон Зубов, вместе с братом, графом Валерианом. Европейской реакции хотелось втянуть Россию в борьбу с революционной Францией — борьбу, чуждую прямым интересам России. Е. говорила представителям реакции любезные слова и не давала ни одного солдата. Тогда усилились подкопы под трон Е., возобновились обвинения, что она незаконно занимает престол, принадлежащий Павлу Петровичу. Есть основание предполагать, что в 1790 г. готовилась попытка возвести Павла Петровича на престол. С этой попыткой, вероятно, соединена высылка из Петербурга принца Фридриха Вюртембергского. Домашняя реакция тогда же обвиняла Е. якобы в чрезмерном свободомыслии. Основанием обвинения служило, между прочим, дозволение переводить Вольтера и участие в переводе Велизария, повести Мармонтеля, которую находили антирелигиозной, ибо в ней не указано различия между добродетелью христианской и языческой. Екатерина состарилась, прежней отважности и энергии почти не было и следа — и вот, при таких обстоятельствах, в 1790 г. появляется книга Радищева "Путешествие из Петербурга в Москву", с проектом освобождения крестьян, как бы выписанным из выпущенных статей ее Наказа. Несчастный Радищев был наказан ссылкой в Сибирь. Может быть, эта жестокость была результатом опасения, что исключение из Наказа статей об освобождении крестьян сочтут за лицемерие со стороны Е. В 1792 г. посажен в Шлиссельбург Новиков, столь много послуживший русскому просвещению. Тайным мотивом этой меры были сношения Новикова с Павлом Петровичем. В 1793 г. жестоко потерпел Княжнин за свою трагедию "Вадим". В 1795 г. даже Державин подвергся подозрению в революционном направлении, за переложение 81 псалма, озаглавленное "Властителям и судиям". Так кончилось поднявшее национальный дух просветительное царствование Е. Второй, этого <i> великого мужа</i> (Cathérine le grand). Несмотря на реакцию последних лет, название просветительного останется за ним в истории. С этого царствования в России начали сознавать значение гуманных идей, начали говорить о праве человека мыслить на благо себе подобных [Мы почти не коснулись слабостей Е. Второй, припоминая слова Ренана: "серьезная история не должна придавать слишком большого значения нравам государей, если эти нравы не имели большого влияния на общий ход дел". При Е. вредно было влияние Зубова, но только потому, что он был орудием вредной партии.]. <i> Литература.</i> Труды Колотова, Сумарокова, Лефорта — панегирики. Из новых более удовлетворительно сочинение Брикнера. Очень важный труд Бильбасова не окончен; по-русски вышел всего один том, по-немецки два. С. М. Соловьев в XXIX т. своей истории России остановился на мире в Кучук-Кайнарджи. Иностранные сочинения Рюльера и Кастера не могут быть обойдены только по незаслуженному к ним вниманию. Из бесчисленных мемуаров особенно важны мемуары Храповицкого (лучшее издание — Н. П. Барсукова). См. новейшее сочинение Waliszewski: "Le Roman d‘une impératrice". Сочинения по отдельным вопросам указываются в соответственных статьях. Чрезвычайно важны издания Императорского исторического общества. <i> Е. Белов. </i> Одаренная литературным талантом, восприимчивая и чуткая к явлениям окружающей жизни, Е. принимала деятельное участие и в литературе своего времени. Возбужденное ею литературное движение было посвящено разработке просветительных идей XVIII века. Мысли о воспитании, вкратце изложенные в одной из глав "Наказа", впоследствии были подробно развиты Е. в аллегорических сказках: "О царевиче Хлоре" (1781) и "О царевиче Февее" (1782), а главным образом в "Инструкции князю Н. Салтыкову", данной при назначении его воспитателем великих князей Александра и Константина Павловичей (1784). Педагогические идеи, выраженные в этих сочинениях, Е. преимущественно заимствовала у Монтеня и Локка: у первого она взяла общий взгляд на цели воспитания, вторым она пользовалась при разработке частностей. Руководясь Монтенем, Е. выдвинула на первое место в воспитании нравственный элемент — вкоренение в душе гуманности, справедливости, уважения к законам, снисходительности к людям. В то же время она требовала, чтобы умственная и физическая стороны воспитания получали надлежащее развитие. Лично ведя воспитание своих внуков до семилетнего возраста, она составила для них целую учебную библиотеку. Для великих князей были написаны Е. и "Записки касательно российской истории". В чисто беллетристических сочинениях, к которым принадлежат журнальные статьи и драматические произведения, Е. является гораздо более оригинальной, чем в сочинениях педагогического и законодательного характера. Указывая на фактические противоречия идеалам, существовавшим в обществе, ее комедии и сатирические статьи должны были в значительной мере содействовать развитию общественного сознания, делая более понятными важность и целесообразность предпринимаемых ею реформ. Начало публичной литературной деятельности Е. относится к 1769 г., когда она явилась деятельной сотрудницей и вдохновительницей сатирического журнала "Всякая Всячина" (см.). Покровительственный тон, усвоенный "Всякой Всячиной" по отношению к другим журналам, и неустойчивость ее направления вскоре вооружили против нее почти все тогдашние журналы; главным противником ее явился смелый и прямой "Трутень" Н. И. Новикова. Резкие нападки последнего на судей, воевод и прокуроров сильно не нравились "Всякой Всячине"; кем велась в этом журнале полемика против "Трутня" — нельзя сказать положительно, но достоверно известно, что одна из статей, направленных против Новикова, принадлежит самой императрице. В промежуток от 1769 до 1783 года, когда Е. снова выступила в роли журналиста, ею было написано пять комедий, и между ними лучшие ее пьесы: "О время" и "Именины госпожи Ворчалкиной". Чисто литературные достоинства комедий Е. не высоки: в них мало действия, интрига слишком несложна, развязка однообразна. Написаны они в духе и по образцу французских современных комедий, в которых слуги являются более развитыми и умными, чем их господа. Но вместе с тем в комедиях Е. выводятся на посмеяние чисто русские общественные пороки и появляются русские типы. Ханжество, суеверие, дурное воспитание, погоня за модой, слепое подражание французам — вот темы, которые разрабатывались Е. в ее комедиях. Темы эти были намечены уже ранее нашими сатирическими журналами 1769 г. и, между прочим, "Всякой Всячиной"; но то, что в журналах представлялось в виде отдельных картин, характеристик, набросков, в комедиях Е. получило более цельный и яркий образ. Типы скупой и бессердечной ханжи Ханжахиной, суеверной сплетницы Вестниковой в комедии "О время", петиметра Фирлюфюшкова и прожектера Некопейкова в комедии "Именины г-жи Ворчалкиной" принадлежат к числу наиболее удачных в русской комической литературе прошлого столетия. Вариации этих типов повторяются и в остальных комедиях Е. К 1783 г. относится деятельное участие Е. в "Собеседнике любителей российского слова", издававшемся при академии наук, под редакцией княгини Е. Р. Дашковой. Здесь Е. поместила ряд сатирических статеек, озаглавленных общим именем "Былей и Небылиц". Первоначальною целью этих статеек было, по-видимому, сатирическое изображение слабостей и смешных сторон современного императрице общества, причем оригиналы для таких портретов нередко брались государыней из среды приближенных к ней лиц. Скоро, однако, "Были и Небылицы" стали служить отражением журнальной жизни "Собеседника". Е. была негласным редактором этого журнала; как видно из переписки ее с Дашковой, она прочитывала еще в рукописи многие из статей, присылавшихся для помещения в журнале; некоторые из этих статей задевали ее за живое: она вступала в полемику с их авторами, нередко вышучивала их. Для читающей публики не было тайной участие Е. в журнале; по адресу сочинителя "Былей и Небылиц" нередко присылались статьи письма, в которых делались довольно прозрачные намеки. Государыня старалась по возможности сохранить хладнокровие и не выдать своего инкогнито; раз только, разгневанная "дерзкими и предосудительными" вопросами Фонвизина, она настолько ярко выразила свое раздражение в "Былях и Небылицах", что Фонвизин счел необходимым поспешить с покаянным письмом. Кроме "Былей и Небылиц", государыня поместила в "Собеседнике" несколько мелких полемических и сатирических статеек, по большей части осмеивавших напыщенные сочинения случайных сотрудников "Собеседника" — Любослова и графа С. П. Румянцева. Одна из таких статей ("Общества незнающих ежедневная записка"), в которой княгиня Дашкова увидела пародию на заседания только что тогда основанной, по ее мысли, российской академии, послужила поводом к прекращению участия Е. в журнале. В последующие годы (1785-1790) Е. написала 13 пьес, не считая драматических пословиц на французском языке, предназначавшихся для эрмитажного театра. Масоны уже давно привлекали внимание Е. Если верить ее словам, она дала себе труд подробно ознакомиться с громадной масонской литературой, но не нашла в масонстве ничего, кроме "сумасбродства". Пребывание в СПб. (в 1780 г.) Калиостро, о котором она выражалась как о негодяе, достойном виселицы, еще более вооружило ее против масонов. Получая тревожные вести обо все более и более усиливавшемся влиянии московских масонских кружков, видя среди своих приближенных многих последователей и защитников масонского учения, государыня решила бороться с этим "сумасбродством" литературным оружием, и в течение двух лет (1785-86) написала, одну за другой, три комедии ("Обманщик", "Обольщенный" и "Шаман Сибирский"), в которых осмеивала масонство. Только в комедии "Обольщенный" встречаются, однако, жизненные черты, напоминающие московских масонов. "Обманщик" направлен против Калиостро. В "Шамане Сибирском" Е., очевидно, незнакомая с сущностью масонского учения, не задумалась свести его на один уровень с шаманскими фокусами. Несомненно, что сатира Е. не оказала большого действия: масонство продолжало развиваться, и, чтобы нанести ему решительный удар, государыня прибегла уже не к кротким способам исправления, как называла она свою сатиру, а к крутым и решительным административным мерам. К указанному времени, по всей вероятности, относится и знакомство Е. с Шекспиром, во французских или немецких переводах. Она переделала для русской сцены "Виндзорских кумушек", но переделка эта вышла крайне слабой и весьма мало напоминает подлинного Шекспира. В подражание историческим его хроникам, она сочинила две пьесы из жизни древних русских князей — Рюрика и Олега. Главное значение этих "Исторических представлений", в литературном отношении крайне слабых, заключается в тех политических и нравственных идеях, которые Е. вкладывает в уста действующих лиц. Разумеется — это не идеи Рюрика или Олега, а мысли самой Е. В комических операх Е. не преследовала никакой серьезной цели: это были обстановочные пьесы, в которых главную роль играла сторона музыкальная и хореографическая. Сюжет для этих опер государыня брала, по большей части, из народных сказок и былин, известных ей по рукописным собраниям. Лишь "Горе-богатырь Косометович", несмотря на свой сказочный характер, заключает в себе элемент современности: эта опера выставляла в комическом свете шведского короля Густава III, открывшего в то время неприязненные действия против России, и была снята с репертуара тотчас же по заключении мира с Швецией. Французские пьесы Е., так называемые "пословицы" — небольшие одноактные пьески, сюжетами которых служили, по большей части, эпизоды из современной жизни. Особенного значения они не имеют, повторяя темы и типы, уже выведенные в других комедиях Е. Сама Е. не придавала значения своей литературной деятельности. "На мои сочинения, — писала она Гримму, — смотрю как на безделки. Я люблю делать опыты во всех родах, но мне кажется, что все написанное мною довольно посредственно, почему, кроме развлечения, я не придавала этому никакой важности". <i> Сочинения Е.</i> изданы А. Смирдиным (СПб., 1849-50). Исключительно литературные произведения Е. изданы дважды в 1893 г., под редакцией В. Ф. Солнцева и А. И. Введенского. <i>Отдельные статьи и монографии</i>: П. Пекарский, "Материалы для истории журнальной и литературной деятельности Е. II" (СПб., 1863); Добролюбов, ст. о "Собеседнике любителей российского слова" (X, 825); "Сочинения Державина", под ред. Я. Грота (СПб., 1873, т. VIII, стр. 310-339); M. Лонгинов, "Драматические сочинения Е. II" (М., 1857); Г. Геннади, "Еще о драматических сочинениях Е. II" (в "Библ. Зап.", 1858, №16); П. К. Щебальский, "Е. II как писательница" ("Заря", 1869-70); его же, "Драматические и нравоописательные сочинения императрицы Е. II" (в "Русском Вестнике", 1871, т. XVIII, №№ 5 и 6); Н. С. Тихонравов, "Литературные мелочи 1786 г." (в научно-литературном сборнике, изд. "Русскими Ведомостями" — "Помощь голодающим", М., 1892); Е. С. Шумигорский, "Очерки из русской истории. I. Императрица-публицист" (СПб., 1887); П. Бессонова, "О влиянии народного творчества на драмы императрицы Е. и о цельных русских песнях, сюда вставленных" (в журнале "Заря", 1870); В. С. Лебедев, "Шекспир в переделках Е. II" (в Русском Вестнике" (1878, № 3); Н. Лавровский, "О педагогическом значении сочинений Е. Великой" (Харьков, 1856); А. Брикнера, "Комическая опера Е. II "Горе-богатырь" ("Ж. М. Н. Пр.", 1870, № 12); А. Галахов, "Были и Небылицы, сочинение Е. II" ("Отечественные Записки" 1856, № 10). <i> В. Солнцев. </i> <i> </i><br><br><br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

— императрица всероссийская (28 июня 1762 г. — 6 ноября 1796 г.). Ее царствование — одно из замечательнейших в русской истории; и темные и светлые стор... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Екатерина II (в девичестве София-Августа-Фридерика) [21 IV (2 V) 1729, Штеттин – 5 (16) XI 1796, Петербург]. По происхождению принадлежала к дому нем. князей Ангальт-Цербетских.3 февр. 1744 Е. прибыла в Петербург в качестве невесты наследника рус. престола вел. кн. Петра Федоровича (Карла-Петра-Ульриха Голштинского), который приходился ей двоюродным братом. Семейство Е. к этому времени уже не принадлежало к числу владетельных князей: отец ее находился на прус. службе и был губернатором Штеттина. Для рус. правительства это служило гарантией от династических притязаний и вмешательства семьи Е. в рус.-нем. политические отношения. Одновременно брак этот должен был способствовать укреплению рус.-прус. союза.28 июля 1744 Е. приняла православие и крестилась под именем Екатерины Алексеевны; 25 авг. 1745 состоялось бракосочетание, давшее Е. титул вел. княгини. Последующие 20 лет жизни Е. были заняты приспособлением к быту, нравам и обычаям незнакомой страны, изучением сил, определявших придворную политику, и попытками найти опору в новой для нее среде.Малый двор вел. кн. был отстранен от государственных дел и не имел никакого политического влияния. По мысли бездетной императрицы Елизаветы Петровны наследная чета была должна лишь гарантировать непрерывность рус. престолонаследия. Е. пришлось завоевывать репутацию будущей рус. государыни крайне осторожно, с помощью личных знакомств и связей. При этом она проявила недюжинный ум, осмотрительность, понимание людей, способность нравиться им, умение находить единомышленников и внушать им доверие. Получая незначительное содержание, она не боялась входить в долги, чтобы проявить внимание к полезным ей лицам. Она была лишена чувства мстительности, никогда без особой надобности не отрекалась от людей, ставших ее друзьями. Однажды завязавшиеся отношения обычно становились прочными и длительными.Наставником Е. в православной вере был <em>Симон Тодорский</em>. В царствование набожной Елизаветы Е. отчетливо осознала силу рус. высшего духовенства и его влияние при дворе. Впосл. она провозглашала сплоченность народа вокруг идеи православия главной национальной особенностью России.Правилом ее поведения стало строгое соблюдение церковной обрядности, уважение религиозных обычаев народа; она гордилась, что знает порядок церковной службы не хуже священника.Рус. языку Е. с большим прилежанием обучалась у <em>В. Е. Адодурова</em>. Впрочем, первые рус. письма на самом деле не принадлежат Е.; они переводились с фр. Адодуровым. Регулярные занятия языком прервались ок. 1746. Есть основание думать, что причиной было опасение императрицы Елизаветы Петровны, будто Е. слишком быстро сближается с русскоязычным кругом придворных.В целом полученное Е. в 1730–1740-х гг. языковое образование было недостаточным. Она одинаково с ошибками писала и на родном нем. языке, и на фр., который был для нее языком литературным. Ее рус. правописание изобилует ошибками против грамматики, явно ориентируясь на живое произношение, с характерными для иностранки нарушениями рус. синтаксиса и согласований. Она никогда не пыталась впосл. восполнить этот пробел в своем образовании. Бумаги и сочинения ее правились секретарями и приближенными. Вместе с тем она обладала языковым чутьем и ориентировалась в произношении на петербургскую норму; позднее она вспоминала, что книжное малорос. произношение Тодорского при дворе казалось смешным. Современники засвидетельствовали, что устная речь Е. была вполне удовлетворительна и она знала много исконно рус. оборотов и выражений.Образование Е., в отличие от вел. кн., обучение которого продолжалось под наблюдением <em>Я. Я. Штелина</em>, считалось завершенным. Между тем домашнее воспитание, полученное ею, было крайне скудным. В детстве ее в основном обучали светским манерам, фр. языку и лютеранскому катехизису. Ее литературные впечатления были достаточно случайными. Кроме заученных наизусть басен Ж. Лафонтена Е., благодаря гувернантке-театралке м-ль Кардель, читала комедии Ж.-Б. Мольера. По приезде в Россию чтением она старалась восполнить недостаток систематического образования. Первоначально чтение это развлекало Е., а к 1750-м гг. стало серьезным и целеустремленным. По отрывочным сведениям о круге чтения Е. можно отчасти представить постепенное расширение ее интересов.Чтением Е. старалась прежде всего подкрепить непосредственное знакомство с Россией. Сохранилось несколько списков книг, которые выписывались для нее из Академии наук. В них перечисляются словари, разговорники, описания отдельных областей, городов, учреждений (ААН, ф. 3, оп. 1, кн. 93, л. 118–177; кн. 94, л. 235–240; ГПБ, ф. 871, № 929). Затем руководителями Е. в чтении стали образованные иностранцы при рус. дворе, в частности гр. К. Гилленборг, И.-И. Лесток, Станислав-Август Понятовский; в 1750-е гг. Е., очевидно, уже имела возможность пользоваться богатой библиотекой <em>И. И. Шувалова</em>. Среди упоминаемых Е. книг встречаются развлекательные прециозные романы; она была знакома также с «Историей Жиль Блаза...» А.-Р. Лесажа, «Дон-Кихотом» М. Сервантеса, «Комическим романом» П. Скаррона. «Гаргантюа» Ф. Рабле. Большое впечатление на нее произвели письма госпожи М. де Севинье – интимная хроника фр. двора эпохи Людовика XIV. Круг литературных впечатлений расширялся за счет оперного и драматического репертуара придворного театра, где иностранные труппы и рус. любители ставили наряду с пьесами повседневного репертуара и классику – Мольера, Ж. Расина, П. Корнеля и Вольтера.Тяготение к более серьезному чтению явно определялось мыслями о будущем царствовании. Е. прочла по-русски «Деяния церковные и гражданские» Цезаря Барония; в оригинале она читала европ. мемуары предшествовавшей эпохи (напр., «Жизнеописания» П. Брантома), исторические сочинения – «Общую историю Германии» Ж. Барре, «Историю короля Генриха Великого» Ардуина де Перефикса, общеобразовательную «Всеобщую историю путешествий» А.-Ф. Прево; во фр. переводах – «Сравнительные жизнеописания» Плутарха и «Анналы» Тацита. Путеводителем по вопросам государственного управления служил также «Философский словарь» П. Бейля, который Е. штудировала в нач. 1750-х гг. Из новейших авторов она остановилась на находившихся в зените славы Вольтере и Ш.-Л. Монтескье: Вольтер как литератор, а Монтескье как мыслитель сопровождали ее всю жизнь, их сочинения она знала очень основательно. Напр., «Орлеанскую девственницу» Б. прочла одной из первых в Петербурге, получив ее от Станислава-Августа Понятовского, а сочинения Монтескье по ее просьбе специально выписывали из Франции. Позднее она неоднократно подчеркивала, что произведения Вольтера были для нее не только любимым чтением, но и мерилом литературного вкуса; «О духе законов» Монтескье она положила в основу «Наказа». Ее внимание привлекла и начавшая выходить в 1751 «Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел» Дидро – Д’Аламбера, первые тома которой она конспектировала.Т. о., литературные и политические взгляды Е. сложились к 1760-м гг. на основе умеренно-просветительской литературы XVII – нач. XVIII в. После воцарения она читала сравнительно мало, знакомилась с современной литературой Европы в основном по «Литературной, философской и критической переписке» М. Гримма, а с рус. – по докладам секретарей, личному общению с писателями и по театральным постановкам. Субъективно она продолжала тяготеть к литературным впечатлениям юности. Из драматических жанров она более любила комедию, чем трагедию; в свою очередь из трагиков предпочитала Корнеля Расину: «… он мне всегда возвышал душу…»; рус. трагедии наводили на нее скуку. Лучшим комедиографом для нее на протяжении всей жизни оставался Мольер; из современных драматургов ей нравилась «серьезная» комедия М. Седена, по ее инициативе была переведена «Школа злословия» Р. Шеридана. Напротив, «Женитьбу Фигаро» П. Бомарше она считала произведением грубого вкуса и ставила ее в один ряд с «Историей Джонатана Уайльда Великого» Г. Филдинга: «Я никогда не находилась в таком дурном обществе, как на этой знаменитой свадьбе». Одобрив «Бригадира», она скептически оценила «Недоросля» Фонвизина. Вместе с тем она благосклонно отнеслась к ироикомическим поэмам М.-А. фон Тюммеля. Очевидно, что резкая, серьезная общественная сатира, с политическим и социальным оттенком, вызывала у нее раздражение. Более по вкусу ей были буффонада и фарс. Так, Е. любила ит. оперу-буфф и фр. комическую оперу, предпочитая их опере серьезной, поскольку не понимала серьезную музыку. Сентиментальный роман остался ей чужд, – она так и не смогла заставить себя дочитать «Клариссу» С. Ричардсона. Она была лишена чувства просодии и не написала за свою жизнь ни одного стихотворения, кроме фр. двустишия на смерть левретки: Е. совершенно не понимала живописи, хотя хорошо разбиралась в резных камнях, бывших ее увлечением. В архитектуре, видимо под влиянием германской старинной архитектуры, отдавала предпочтение строениям в готическом вкусе.Точную характеристику Е. как натуры не художественной, рациональной дал достаточно тонкий фр. литератор принц Ш.-Ж. де Линь: «Она не любила ничего грустного, чувствительного и претендующего на остроумие &amp;LT;...&amp;GT; не любила и не знала новейшей литературы. Она обладала более логикою, чем риторикою. &amp;LT;...&amp;GT; В ее слоге больше ясности, чем легкости &amp;LT;...&amp;GT; оттенки, прелесть мелких подробностей, живость слога были чужды ей».Личные вкусы Е. определяли не только собственную литературную деятельность императрицы, но сказывались на ее литературной политике, на театральном репертуаре Эрмитажа, на ангажементах иностранных артистов и музыкантов. Однако она умела подчинять свои личные пристрастия тому, что считала полезным и необходимым. Руководствуясь советами знатоков, она заложила основу великолепных картинных собраний Эрмитажа, приглашала в Россию лучших певцов, композиторов, балетмейстеров, поощряла постройки в самых различных стилях и гл. о. в стиле торжественного барокко.Прямая враждебность мужа и подозрительность императрицы Елизаветы Петровны сделали брак Е. несчастливым и заставили ее искать иную опору при дворе. Она исподволь завязывала личные отношения с дипломатами и молодыми придворными, с новой прослойкой влиятельных людей, появившихся при дворе в 1750-х гг. и противостоявших старой бюрократии. Фаворитом к этому времени стал галломан И. И. Шувалов, интересовавшийся искусством и литературой; гвардейские полки пополняются выпускниками Сухоп. шлях. корпуса и Унив. гимназии. Наиболее тесные отношения у Е. завязываются именно с этой европеизированной прослойкой. Деловым соображениям подчиняются даже интимные симпатии. Ее первый избранник С. В. Салтыков служил связующим звеном между Е. и канцлером А. П. Бестужевым-Рюминым; на смену Салтыкову пришел сначала Станислав-Август Понятовский (1755), выступавший в качестве посредника между Е. и англ. послом Ч.-Г. Уильямсом; а затем, после высылки Понятовского в 1758, Г. Г. Орлов, более серьезный и надежный, чем Салтыков, представитель гвардейского офицерства.Рождение Павла Петровича (20 сент. 1754) не упрочило статус «малого двора». У императрицы окрепло убеждение, что Петр Федорович не способен к государственным делам, и возник проект объявить родителей регентами при малолетнем цесаревиче. Придворные группировки в предвидении недалекой смерти Елизаветы Петровны начали вовлекать наследников в политическую игру. Е. сближается с оппозиционно настроенными вельможами – Бестужевым-Рюминым, Паниными, Разумовскими. При расследовании дела А. П. Бестужева-Рюмина (февр. 1758) выяснилось также, что Е. вела переписку с командующим рус. армией в Пруссии С. Ф. Апраксиным. Среди допрошенных по делу были Адодуров, <em>И. П. Елагин</em>, <em>А. П. Сумароков</em>, тесно связанные как с Сухоп. шлях. корпусом, так и с Лейб-Компанией, во главе которой стоял А. Г. Разумовский. Они представляли интеллектуальную дворянскую элиту, начинавшую печатно выступать с пропагандой своих взглядов. Ок. 1753 Елагин сатирой «На петиметра» бросил вызов литераторам круга Шувалова, открыв бурную рукописную полемику. Полемическим оказалось и участие связанных с Сумароковым литераторов в «Ежемес. соч.». Когда из-за разногласий с редакцией этого академического официального органа Сумароков организовал собственный журнал «Трудолюбивая пчела» (1759), он демонстративно посвятил его вел. княгине.После смерти Елизаветы Петровны (24 дек. 1761) Петр III предполагал расторгнуть династический брак и заключить жену в крепость, монастырь или выслать за границу. Поэтому уже в кон. 1761 Е., убедившись в растущей непопулярности Петра III, решается на организацию придворного заговора. Слабо законспирированный, он едва не был раскрыт, и успех в общем плохо подготовленного переворота был обеспечен в значительной степени благодаря решительности и быстроте действий самой Е. Тайно бежав из Петергофа в Петербург (утром 28 июня 1762), она встала во главе гвардии и организовала присягу войск и чиновников. Не успевший обратиться к армии Петр III был арестован и подписал отречение. Смерть его в Ропше, в пьяной драке с А. Г. Орловым, отменила вопрос о возможном двоевластии.Первые мероприятия Е. были весьма характерны для ее будущей политики «мягкой» власти. Основная цель – убедить европ. дворы, что ее восшествие на престол является результатом всенародного волеизъявления, – была достигнута через европ. прессу, по дипломатическим каналам и через частных лиц (напр., через Понятовского). В России смена власти не вызвала протеста, т. к. кандидатура Е. и программа «Пространного манифеста» (6 июля 1762) устраивали все слои дворянства. В неприкосновенности была оставлена старая бюрократическая машина, возвращены из ссылки пострадавшие при Елизавете Петровне, не было свойственных прежним переворотам массовых исключений из службы и судебных процессов. Вместе с тем на первые места выдвинулись активные сторонники Е. и непосредственные участники переворота – братья Орловы, И. П. Елагин, <em>Г. Н. Теплов</em>, Панины, Разумовские. 22 сент. 1762 была совершена поспешная, но торжественная коронация Е. в Москве. В сценарий приуроченного к ней маскарада «Торжествующая Миневра», подготовленный А. П. Сумароковым, <em>М. М. Херасковым</em> и <em>Ф. Г. Волковым</em>, были вставлены намеки на борьбу с пороками прежних царствований.Однако победа оказалась не безусловной. Е. вынуждена была лавировать между требованиями поддержавших ее группировок. Продолжал обсуждаться проект о регентстве, <em>Н. И. Панин</em> лелеял мысль организацией Тайного совета ограничить самодержавие по образцу Швеции, сторонники Орловых настаивали на браке Е. с Г. Г. Орловым, некоторые опасались династического брака ее с Понятовским. Реальным претендентом на престол оставался провозглашенный в 1742 наследником и заключенный в Шлиссельбург принц Иоанн Антонович Брауншвейгский.В лабиринте придворных интриг Е. удалось, используя придворные противоречия и благоприятные случайности, сохранить свободу действий. Принц Иоанн был убит охраной во время попытки В. Я. Мировича освободить его из крепости (5 июля 1764). Главари пропанинского заговора в пользу Павла I, братья Гурьевы и П. Хрущев, были пожизненно сосланы в Сибирь (окт. 1762); Ф. Хитрово отправлен безвыездно в свои поместья (июнь 1763). Воспользовавшись тем, что последний заговор был одновременно направлен против возвышения Орловых, Е. отклонила идею морганатического брака с Г. Г. Орловым, но вместе с тем, опираясь на Орловых, аннулировала проект Тайного совета. В 1772 (год совершеннолетия Павла) окончательно рухнули надежды панинской группировки хотя бы на частичное участие наследника в управлении страной. Восстание Пугачева (1773–1775) не только не поколебало единовластие Е., но сплотило вокруг нее все дворянство и купечество.Проблема укрепления единоличной власти решалась Е. одновременно с др. внутриполитическими вопросами, по которым к 1762 она имела достаточно критический, но сугубо умозрительный взгляд. Секретарь фр. посольства Ж.-Л. Фавье в это время дал ей следующую характеристику: «Вместо того чтобы приобрести теоретические и практические познания в государственном управлении, она бросилась в метафизику и нравственные теории наших новейших философов. От них она научилась, что не должно отделять искусство образовывать людей от искусства ими управлять. Из всех этих правил &amp;LT;...&amp;GT; составила свод политических убеждений, весьма возвышенных, но не приложимых к делу».Для знакомства со страной она предприняла путешествие в среднюю Россию (Ростов – Ярославль, май – июнь 1763), в Прибалтику (Митава, июнь – июль 1764), в Поволжье (от Твери до Симбирска, апр. – июль 1767); в 1787 во время путешествия в новоприобретенный Крым она посетила Украину и зап. губернии.Ряд практических и идеологических мероприятий 1760-х гг. свидетельствует, что, не собираясь отказываться от самодержавия, закрепленного законодательством Петра I, Е. искала более рациональные формы управления государством. Первыми ее мерами были реорганизация и разделение на департаменты Сената (1763), повышение жалованья чиновникам и исключение из службы взяточников (1763), секуляризация монастырских владений и перевод монастырских крестьян в разряд государственных (1764). Ориентируясь еще в основном на образованное столичное дворянство, Е. приступила затем к поискам средств для повышения эффективности помещичьего хозяйства и, чтобы предотвратить волнения крестьян, поставила на обсуждение вопрос об ограничении произвола помещиков. В июне 1765 она утвердила устав Вольного экон. о-ва «для приращения земледелия», а в 1766 объявила конкурс на лучшее предложение по экономическому устройству крепостных. Откликом явились 160 сочинений рус. и иностранных авторов (А. П. Сумароков, <em>А. Я. Поленов</em>, Вольтер, Ж.-Ф. Мармонтель и др.). В 1765–1767, готовя созыв широкой Комиссии депутатов от всех сословий для обсуждения проекта нового Уложения законов, Е. работает над «Наказом» для нее. В основу проекта рус. законодательства она положила принципы, почерпнутые из трудов Монтескье, Ч. Беккариа, И.-Г.-Г. Юсти и др. произведений умеренно-просветительской литературы, причем по большей части просто компилировала чужие тексты. Перед публикацией рукописный, более либеральный, вариант т. н. «Большого Наказа» подвергся обсуждению и редактуре со стороны ее ближайших советников (Орловы, Панин и др.). Обсуждение «Наказа» в Комиссии нового Уложения (1767–1768) вылилось в жаркую полемику по сословным проблемам и гл. о. по вопросу о пределах власти помещиков над крестьянами, выявившую враждебность широкой дворянской массы каким бы то ни было реформам. Роспуск Комиссии стал одновременно и завершением преобразовательных замыслов Е. Ее дальнейшее законодательство пошло по чисто прагматическому пути; крестьянский вопрос решался полицейскими средствами: крепостные лишились права жаловаться на владельца (1767), а помещики получили право ссылать их на каторгу (1765).Во время работы Комиссии дворянство познакомилось с императрицей, а она – с настроениями разных сословий; Комиссия создала Е. в России ореол «дворянской царицы». За границей широковещательный «Наказ» способствовал укреплению репутации Е. как государственного деятеля, способного осуществить идеал «просвещенной монархии». Е. усиленно пропагандировала «Наказ» в Европе. Одновременно с рус изданиями (1767, 1768, 1776 и 1796) «Наказ» был напечатан в России с параллельными переводами на нем. (1767), лат., нем., фр. (1770) и ново-греч. (1771) языки. Во Франции «Наказ» подвергся запрещению как слишком «вольное» сочинение (1769). Либеральные идеи «Наказа» (хотя он не имел юридической силы и ссылки на него в судебной практике были запрещены) оказали значительное влияние на рус. публицистику. Весьма важной задачей оставалось для Е. укрепление своего политического авторитета в Европе. Кроме дипломатических каналов, она удачно использовала в этих целях литераторов разной ориентации, группировавшихся вокруг «Энциклопедии» (Д. Дидро, Вольтер, Ж. Д’Аламбер, М. Гримм и др.) и оказывавших в эти годы сильное воздействие на общественное мнение, а также руководителей влиятельных политических салонов (М.-Т. Жоффрен, г-жа Бьельке). В 1760 – нач. 1770-х гг. она завязывает с ними оживленную переписку и делает несколько широких, но ни к чему не обязывающих жестов в отношении «энциклопедистов», стремясь зарекомендовать себя защитницей свободы мысли и покровительницей новейшей философии. В 1762 она предложила перенести печатание запрещенной во Франции «Энциклопедии» в Петербург, выразила готовность предоставить изгнаннику Вольтеру убежище в России, пригласила Д’Аламбера в воспитатели вел. кн.; купив библиотеку Дидро (1765), сделала его своим библиотекарем (в 1778 была куплена посмертно библиотека Вольтера) и, провозгласив себя ученицей философов, заявила о готовности применять на практике их теории. Вместе с придворными она переводит программный роман Ж.-Ф. Мармонтеля «Велизарий» об идеальном правителе (1767; изд. в 1768), по рекомендациям Дидро приглашает на рус. службу Э.-М. Фальконе, П.-П. Мерсье де ла Ривьера и др. лиц. В ответ Дидро берется консультировать ее художественнее приобретения и иностранные антрепризы, а в 1768 оказывает ей серьезную услугу, приостановив публикацию рукописи К.-К. де Рюльера о перевороте 1762. В 1773–1774 по приглашению Е. он посещает Петербург. Публицистические выступления Вольтера в защиту равноправия католиков, протестантов и православных в Польше, а также против религиозного фанатизма мусульман, Е. ловко использовала для оправдания своей политики в отношении Польши и Турции. Рукописный журнал М. Гримма «Литературная, философская и политическая переписка» (он вел его до 1773), распространявшийся при европ. дворах, оплачивался Е. и служил неофициальным рупором ее политики. В отдельных случаях Е. с расчетом на перлюстрацию корреспонденции использовала свою частную переписку (напр., с И.-Г. Циммерманом) для прямой политической дезинформации противников.С др. стороны, Е. сразу же принимает меры против распространения в России радикальных идей фр. Просвещения. Распоряжением 1763 она останавливает продажу «Эмиля» Ж.-Ж. Руссо, не допускает в печать перевод книги К.-А. Гельвеция «О человеке» (1773), с раздражением отзывается об «Истории обеих Индий» Г.-Т.-Ф. Рейналя. Она проницательно угадала антимонархический пафос этих произведений и позднее назвала Руссо человеком, подготовившим «безумства» фр. революции. В переписке с М. Гриммом она твердо и определенно сформулировала свое совсем не просветительское понимание отношений монарха и народа: «Мир никогда не обойдется без хозяина; все-таки лучше для него временное заблуждение одного, чем безумие множества, приводящее 20 млн. людей в ярость из-за слова <em>свобода</em>, которой они не находят и тени и за которой безумцы гонятся, никогда ее не достигая».Важным публицистическим произведением Е., появившимся вслед за «Наказом», стал «Antidote» (1770; 2<sup>е</sup> éd. Amsterdam, 1772; рус. пер.: Семнадцатый век. М., 1869, т. 4), опровержение на книгу аббата Ж. Шаппа д’Отроша «Voyage en Sibérie» (1768), напечатанное анонимно в Петербурге без указания места издания. Е. в первую очередь возражала на замечания Шаппа о деспотизме власти в России, рабстве народа, продажности чиновников. Одновременно она затронула вопрос о национальной самобытности русских, отрицая обвинения в грубости, невежестве, дурных природных качествах и т. д. Она противопоставила утверждениям Шаппа примеры успехов просвещения в России, – назвав крупнейших писателей (Сумароков, <em>М. В. Ломоносов</em>, <em>В. П. Петров</em> ) и указав на связь рус. быта и народного характера с историей страны. В этих суждениях содержался зародыш официального патриотизма, поощряемого Е. в литературе (в свои соч. она охотно включала пословицы, нар. песни, выбирала сюжеты из рус. истории) и быту (рус. покрой платья, праздники в нар. духе).Публицистика Е. первого периода царствования преследовала создание благоприятных условий для действий правительства и была совершенно новым явлением по сравнению с прежними сугубо запретительными мерами. Литераторы восприняли выступление императрицы как разрешение обсуждать злободневные вопросы в печати. Комедия и сатира подняли темы воспитания, судопроизводства, взяточничества, общественного предназначения дворянства и крестьянский вопрос. Из числа сотрудников Комиссии нового Уложения вышли мн. издатели и участники сатирических журналов. Дворянская передовая литература стала требовать проведения в жизнь провозглашенных в «Наказе» принципов, вступив в прямой конфликт с Е.Сохраняя видимость свободы мысли в России, Е. весьма искусно противодействовала общественному инакомыслию. Свою литературную политику она предпочитала проводить неофициальным путем. Специальное цензурное ведомство при Е. так и не было создано; лишь в 1796 была учреждена иностранная цензура при таможнях. Светская цензура продолжала оставаться в ведении учреждений, имевших типографии. Частные типографии (с 1771) были подчинены цензуре Академии наук и Моск. ун-та, а с 1783 – Управе благочиния. Отсутствие в ее Царствование четких критериев запрета сделало возможным появление масонских изданий <em>Н. И. Новикова</em> (1780-е гг.), «Путешествия» <em>А. Н. Радищева</em> (1790), «Вадима Новгородского» <em>Я. Б. Княжнина</em> (1793) и др. произведений, вызвавших затем полицейское преследование не только авторов, но также издателей и книготорговцев. Решения по таким делам принимала сама Е., и они свидетельствуют о постепенном ужесточении режима к кон. царствования.В целом, оставаясь «просвещенной государыней», Е. предпочитала не столько подавлять литературу, сколько, покровительствуя писателям, управлять ими. Напр., выбор книг для перевода на рус. язык она поручила Собранию, старающемуся о переводе иностр. книг (1768–1783), во главе которого стал <em>Г. В. Козицкий</em> и в котором предполагалось сосредоточить на весьма льготных условиях всю переводческую работу в России. Рукописи писателей, переводивших книги в соответствии с предлагаемым обществом списком, оплачивались из личных сумм Е. Позднее обсуждался проект создания Переводческого деп. при Академии наук (1790).Широко практиковалось издание сочинений рус. авторов на счет Кабинета е. и. в.; часть тиража автор обычно получал в награду за свои сочинения. Так печатали свои произведения <em>М. И. Попов</em>, <em>М. Д. Чулков</em> и др. малоимущие литераторы. Е. поощрила переход Н. И. Новикова от сатирической журналистики к изданию исторических документов, субсидировав его «Древнюю российскую вивлиофику» (1773–1775) и открыв ему доступ к бумагам Гос. арх. Общеизвестными становились случаи, когда авторы произведений, прославлявших императрицу, щедро вознаграждались (<em>Г. Р. Державин</em>, В. П. Петров, <em>Ип. Ф. Богданович</em> и ряд др.).По той же схеме развивались ее отношения с М. В. Ломоносовым и А. П. Сумароковым, авторитетнейшими и известными в Европе рус. писателями. Подписав в 1763 отставку Ломоносова, бывшего сторонника Шуваловых, из Академии наук и быстро почувствовав неблагоприятный резонанс этого увольнения, Е. погасила его царственным визитом к произведенному в ст. советники академику. В знак признания литературных заслуг Сумарокова Е. в 1762 приказала считать службой его литературную деятельность, а расходы по его изданиям взяла на себя. Несмотря на трения в отношениях с этим независимым и самолюбивым человеком, она до кон. его дней сохраняла его статус государственного пансионера.Публицистические выступления Е. после роспуска Комиссии нового Уложения также ставили задачу дать выход оппозиционным настроениям в печати и направить общественное мнение в нужное русло. Организовав журнал «Всякая всячина» (1769), объединявший узкий кружок приближенных, она в предисловии предложила издавать подобные периодические листки и др. писателям. Как и пр. участники, Е. печаталась во «Всякой всячине» анонимно или под постоянно меняющимися псевдонимами (предполагается, что ей принадлежат подписи «Патрикей Правдомыслов», «Адам Адамов Варгейт» и др.), поэтому неясно, насколько точно современники угадывали ее авторство, хотя руководящая роль Е. им была известна так же, как ясна и правительственная программа журнала.Лейтмотивом мн. статей во «Всякой всячине» была идея «сословного мира»: все состояния должны быть довольны своим положением, т. к. они члены одного тела – государства. Иносказательная «сказочка» о том, как мужичку шили кафтан, объясняла читателям, что законодательная Комиссия закончилась безрезультатно по вине не пришедших к согласию депутатов. Касаясь общественных недостатков, «Всякая всячина» настаивала, что они происходят от пороков, свойственных всем людям (приказные становятся взяточниками потому, что их соблазняют посулами просители), и главной задачей сатиры провозглашала исправление нравов: поскольку грубость свойственна необразованным людям, то, просветив помещиков, можно сделать их человечными по отношению к крепостным.Из издателей шести сатирических, журналов, которые стали выходить в качестве «потомства» «Всякой всячины», наиболее принципиальную борьбу с ее охранительным направлением начали Н. И. Новиков и <em>Ф. А. Эмин</em>, отстаивавшие право сатиры на обличение конкретных злоупотреблений и лиц, вплоть до самых знатных, чего Е. допускать не желала; прибегнув во «Всякой всячине» к прямым угрозам по адресу непокорных литераторов, она подвергла издаваемые ими журналы более строгому дополнительному контролю.Из немногочисленных литературно-критических отзывов во «Всякой всячине» заслуживают внимания защита пьес <em>В. И. Лукина</em> от нападок современников, насмешки над «Тилемахидой» и «Аргенидой» <em>В. К. Тредиаковского</em>, похвалы А. П. Сумарокову.В попытке подчинить себе независимое общественное мнение Е., однако, потерпела неудачу; впосл. она скрывала свою причастность к полемикам 1769.Более значительным (хотя также анонимным) было участие Е. в «Собеседнике» (1783–1784), общую редактуру которого она осуществляла вместе с <em>Е. Р. Дашковой</em>. Большую часть журнала занимали ее «Записки касательно российской истории» (отд. изд. 1787–1794). Возникнув из замысла написать пособие для внуков, «Записки» вылились в научно-публицистическое сочинение, над которым Е. проработала до самой смерти. По материалу они представляют собой сопоставительный хронологический свод фактов рус. и европ. истории, с подробно разработанной генеалогией рус. князей (доведены до 1390). Вместе с тем, объявляя древнерус. князей первыми рус. государями, Е. развивает в «Записках» апологию монархической формы правления в России. По убеждению Е. (основная мысль «Записок», отмеченная еще Н. А. Добролюбовым), в России национальное просвещение и все общеполезные действия всегда исходили от правительства, в то время как причиной междоусобий и несправедливостей были бояре и советчики царей. Подобная проекция истории на современность была одним из проявлений борьбы Е. против аристократической группировки Н. И. Панина, др. резким выпадом против которой явились ее «ответы» на «Несколько вопросов…» <em>Д. И. Фонвизина</em>. «Вопросы» напоминали о неосуществленном своде законов, системе фаворитизма, гонениях на независимое дворянство. В «ответах» Е. обвинила своего оппонента в «свободоязычии» и noдчеркнула, что рус. национальный характер должен состоять «в остром и скором понятии всего и в образцовом послушании». Е. пришлось также отвечать на критику своих исторических «Записок», содержавшуюся в статьях Любослова (псевд.) и <em>С. П. Румянцова</em>, появившихся в «Собеседнике». Некоторые насмешки над несогласными с нею вошли в печатавшиеся из номера в номер «Были и небылицы» (намеки на Фонвизина, И. И. Шувалова, которого Е. первоначально считала вдохновителем «вопросов», С. П. Румянцова); отразились здесь и какие-то придворные распри. В целом это сюжетно не связанное собрание рассказов «дедушки», с претензией на юмор, повторяет уже известные по «Всякой всячине» рассуждения о молодежи, не уважающей старших, о людях самолюбивых и умничающих, вестовщиках и пр.В «Собеседнике» Е. напечатала также начало «Общества незнающих ежедневной записки», как предполагается, пародирующей заседания Рос. Академии во главе с Е. Р. Дашковой (учрежд. 30 сент. 1783); сохранившееся рукописное продолжение уже приобретает форму литературной игры, в которой приняли участие Ш.-Ж. де Линь, Л. фон Кобенцль, Л.-Ф. Сегюр, К.-Х. Нассау-Зиген, <em>А. М. Дмитриев-Мамонов</em>. В рамках этой игры тогда же были написаны «домашние» шутки над гофмаршалом Л. А. Нарышкиным – «Le oniana» и «Relation authentique…». Составившийся кружок литераторов-дилетантов был привлечен Е. к работе над пьесами специально для ограниченного числа посетителей Эрмитажа. Пьесы эти относились к модному жанру драматических пословиц и фарсов, гл. о. на фр. языке, содержавших отклики на придворные происшествия. Иногда работа над пьесами велась коллективно. Е. писала в соавторстве с де Линем («L’Amant ridicule», 1787) и А. М. Дмитриевым-Мамоновым («L’Insouciant» (1788) – о Л. А. Нарышкине). Ей самой принадлежат «провербы» (драматизированные пословицы) – «Un tiens vaut toujours mieux que deux tu l’auras» (др. назв. – «Le tracassier», 1787), «Le flatteur et les flattés» (пост. 23 апр. 1788), «Qui’l n’y a point de mal sans bien» и «Le voyage de M-r Bontemps» (пост. 19 сент. 1788), «Le rậge aux proverbes» (1788). Будучи недовольна Е. P. Дашковой, она выводит ее под именем Постреловой в пьесе «За мухой с обухом» (совм. с Дмитриевым-Мамоновым, 1788; текст не сохр.). Фр. пьесы Е. частично вошли в сборник «Recueil des pièces de l’Hermitage» (1789, t. 1–4), напечатанный только для его участников (сокр. переизд.: Théâtre de l’Hermitage de Catherine II ... Paris, 1792, t. l–2; два рус. перевода под одинаковым загл., напечатанные в Сенат. и Унив. типографиях: Эрмитажный театр… М., 1802, ч. 1–2).Литературное наследие Е. велико по объему. Она писала быстро, мало занималась отделкой своих сочинений, часто пользовалась помощью секретарей и близких ко двору литераторов. Г. В. Козицкий и <em>А. П. Шувалов</em> делали выписки для «Наказа» и «Antidote», И. П. Елагин редактировал прозаические комедии, А. В. Храповицкий подбирал материалы и, сочинял стихи для комических опер и исторических драм. Широкий круг ценителей истории Е. вовлекла в исторические разыскания: А. П. Шувалов, <em>Платон Левшин</em>, И. П. Елагин, А. И. Мусин-Пушкин, <em>И. Н. Болтин</em>, <em>А. А. Барсов</em>, <em>X. А. Чеботарев</em>. В лингвистических трудах ей помогал П.-С. Паллас, который и осуществил издание «Сравнительных словарей всех языков и наречий» (1787–1789, т. 1–2).Е. была невысокого мнения о художественных достоинствах собственных произведений и не напечатала ни одного сочинения под своим именем. Характерно ее предпочтение драматическим жанрам, литературные недостатки которых отчасти скрывало сценическое исполнение. Пьесы Е. циклизуются по времени создания и тематике, поскольку их проблематика всегда была привязана к злобе дня.Первые комедии Е., написанные ок. 1772 и идейно связанные между собой, были представлены публике как «сочиненные в Ярославле», т. е. как труды провинциала. Комедия «О, время!» (пост. до апр. 1772) направлена против недовольных новым царствованием дворян, которые вину за любые непорядки возлагают на правительство. Три отрицательных персонажа – Ханжахина, Чудихина, Вестникова – ругают полицию, науки и просвещение, распускают слухи о голоде, небывалом наводнении в Петербурге, предъявляют несуразные претензии, вроде требований к правительству давать невестам приданое и пр. Грубость таких людей старого покроя, их вздохи по временам императрицы Елизаветы Петровны Е. осмеивает и в комедии «Госпожа Вестникова с семьею» (1774; пост. 25 нояб. 1780), куда вставляет также и насмешки над городскими слухами о каком-то «боярском» заговоре. В «Именинах госпожи Ворчалкиной» (пост. 27 апр. 1772) она расширяет выпады против «фрондеров», включая в их число и молодое поколение – петиметров, пустых прожектеров, дворян, чванящихся знатностью рода. В «Передней знатного боярина» (пост. 18 сент. 1772) перед зрителем проходят просители разных наций и состояний из числа таких дворян; боярин Хрисанф (выразитель мыслей автора) готов награждать достойных, но не тех, кто требует не по заслугам. К указанным пьесам примыкают не попавшие на сцену «Невеста-невидимка» и «Вопроситель» (последнюю П. Н. Берков относил к 1783, полагая, что она направлена против Фонвизина).«Ярославские» комедии явились откликом на брожение в обществе в предвидении совершеннолетия вел. кн. Павла Петровича и ответом недовольным, которых Е. изображает в подчеркнуто карикатурном виде. Современники находили в этих карикатурах портретные соответствия, ныне забытые. С некоторой достоверностью можно говорить лишь о намеках на <em>С. Е. Десницкого</em>, Мерсье де ла Ривьера, принца Генриха Прусского.С распространившимся к сер. 1780-х гг. масонством, представителей которого Е. подозревала в заговоре в пользу Павла Петровича и в сговоре с Фридрихом II, она также первоначально попыталась бороться литературными средствами. Избрав поводом пребывание в Петербурге гр. Калиостро, она пишет комедии «Обманщик» (пост. 4 янв. 1786), «Обольщенный» (пост. 2 февр. 1786) и «Шаман сибирский» (пост. 24 сент. 1786). Гр. Калиостро выведен в «Обманщике» под именем «Калифалкжерстон» как обирающий доверчивого Самблина шарлатан, притворяющийся, что умеет делать золото, брильянты и разговаривать с духами. В двух др. пьесах изображены проходимцы, действующие под покровом масонской ложи, и осмеяны доверчивые невежды, которые поддаются на толкования кабалистов, обещания чудесных исцелений и алхимические фокусы. Характерно, что слуги в комедиях Е. всегда противопоставлены своим господам как положительные персонажи; народ, наделенный здравым смыслом, ставится в пример вечно недовольному и сумасбродничающему дворянству. К бытовому материалу Е. обратилась еще дважды – в пьесах «Расстроенная семья осторожками и подозрениями» (пост. 29 дек. 1787) и «Недоумения» (nocв. 3 сент. 1789).К кон. 1780-х гг. она увлекается жанрами «без соблюдения обычных театральных правил» – комической оперой и историческими драмами. В комических операх Е. намеренно культивирует простонародный стиль, составляя их «из слов сказок и песен русских». Обращение к фольклору, само по себе примечательное как официозный пример для драматургов, не было, однако, глубоким и обычно прикрывало иносказательный смысл пьес. В «Февее» (пост. 19 апр. 1786), рассказе о злоключениях своевольного сына сибирского царя Тао-Ау, современники могли видеть урок Павлу. В опере «Новгородский богатырь Боеслаевич» (пост. 27 нояб. 1786), по назв. восходящей к былине, рассказывалось о том, как благородный наследник новгородского князя побеждает взбунтовавшихся посадников и возвращает себе престол. Сказочная опера «Храбрый и смелый витязь Ахридеич» (пост. 23 сент. 1787), по мотивам сказок об Иване-царевиче, была задумана и выполнена Е. в духе трюковой феерии. Особое политическое значение придавала Е. опере «Горе-богатырь Косометович» (пост. 29 янв. 1789), написанной после первых побед в напряженной войне со шведами и осмеивавшей неудачи короля Густава. Маленькая сценка «наподобие игрища» «Федул с детьми» (пост. 16 янв. 1791), почти целиком составленная из текстов народных песен, содержит намек на театральный скандал с Лизанькой Урановой (Сандуновой) и А. А. Безбородко.В «исторических представлениях» Е. собиралась подражать хроникам Шекспира, известного ей по нем. переводам. Реально ее исторические драмы были направлены против аллюзионной интерпретации истории в тираноборческих трагедиях рус. писателей. Драма «Из жизни Рюрика» (1786; 3-е изд. 1792; с примеч. И. Н. Болтина), не сценичная и не попавшая на театр, интересна тем, что является первой обработкой темы Вадима Новгородского, решенной в чисто монархическом духе. Смутьян Вадим вынужден уступить трон просвещенному монарху Рюрику, прощен им и становится верным слугой государя. Сюжетом «Начального управления Олега» (пост. 22 окт. 1790) Е. избрала его визант. поход. Это давало возможность не только напомнить об исконной военной мощи России, но и выразить перед завершением рус.-тур. войны свои честолюбивые планы завоевания Константинополя. Третья пьеса, «Игорь», осталась незавершенной. О важном политическом значении, которое Е. придавала этой трилогии, свидетельствуют пометки Г. А. Потемкина на рукописях пьес. «Олег», поставленный с необычайной пышностью, с хорами В. А. Пашкевича и Дж. Сарти на тексты Ломоносова, стал апофеозом рус. самодержавия.Музыку к операм и драмам Е. писали также Е. И. Фомин, В. Мартин-и-Солер, Э. Ванжура; над ними работали в Эрмитажном театре лучшие актеры, балетмейстеры и декораторы. На публичной сцене они ставились без особого успеха.Исторически самым значительным произведением Е., над которым она трудилась всю жизнь, стали ее «Мémoires» («Записки»), написанные на фр. языке. Они создавались не для печати, и в них Е. достигает наивысшей откровенности, какая была доступна этой актерской натуре, рожденной для политической сцены. Первоначальные наброски биографии и описания своего характера Е. делает в 1754–1756, затем в 1760 записывает еще несколько эпизодов жизни в России, явно уже имея в голове план последовательных воспоминаний. Переворот 1762 и последующие события прерывают работу.Новое обращение к мемуарам в собственном смысле слова датируется 21 апр. 1771. Первая редакция ч. 1 адресована близкой подруге Е., графине П. А. Брюс (урожд. Румянцевой), которой, как писала Е., «могу сказать все, не опасаясь последствий». Несмотря на посвящение, нет никаких доказательств, что рукопись действительно побывала в руках Брюс. К продолжению Е. приступила лишь после долгого перерыва; в 1791 Брюс умерла, и «Записки» адресуются теперь др. близкому лицу, принадлежащему также к ушедшему поколению, – барону А. Черкасову. По-видимому, в процессе работы у Е. возникает мысль придать мемуарам литературную форму и большую стройность. В 1794 она начинает их новую переработку и дополнение, доведя изложение до 1759. Текст разделяется на две части; к ч. 1 отнесены ранее написанные разделы, ч. 2 пишется заново; сохранилась также канва событий до 1760 и наброски отдельных эпизодов первых лет царствования. Появляется краткое предисловие, в котором Е. подчеркивает внутренний сюжет записок – сопоставление судеб своей и Петра III, и главную мысль – путь к престолу ей обеспечили личные достоинства и разумная политика. Последняя редакция в значительной степени ориентируется на мнение потомства; в соответствии с этим в прежний текст вносятся немногие, но важные изменения. Все тексты «Записок» переписывались Е. собственноручно, и современникам не было известно об их существовании. Рукопись имеет завещательную надпись Павлу I. Списки с автографа стали распространяться только после его смерти.Литературное творчество Е. насквозь публицистично и было всего лишь частью ее политической деятельности. Она поняла общественную силу литературы и постаралась использовать ее в государственных целях. В последние годы жизни, напуганная событиями фр. революции, она от полемики перешла к прямому уничтожению передовой литературы, закончив царствование процессом А. Н. Радищева и заточением Н. И. Новикова в Шлиссельбургскую крепость.«Сочинения» Е. (СПб., 1901–1907, т. 1–12) наиболее авторитетно изданы А. Н. Пыпиным и Я. Л. Барсковым, частично по рукописям, всегда на языке подлинника и без перевода. Среди не напечатанных при жизни Е. и незавершенных произведений в этом собрании опубликованы несколько подражаний европ. драматургам: «Расточитель», переделка «Тимона Афинского» Шекспира (1786); отрывок из переложенной на рус. нравы «Школы злословия» Р. Шеридана (1787); «Чулан», переделка фр. версии пьесы П. Кальдерона. Из печати не вышел т. 6 с текстом «Наказа»; издание также не включает письма Е. и большое количество чисто политических сочинений. Основная часть рукописей литературных сочинений Е. находится в ЦГАДА (ф. 10, оп. 1).<span style="color: brown;">Лит.: <em>Дирин П</em>. Вел. княгиня Екатерина Алексеевна. 1729–1761. СПб., 1884; <em>Брикнер А. Г</em>. История Екатерины II. СПб., 1885; Голицын. Словарь (1889); <em>Билъбасов В. А</em>. 1) История Екатерины II. 1725–1764. СПб., 1890–1891, т. 1–2; Берлин, 1897, т. 12, ч. 1–2; 2-е изд. Берлин, 1900, т. 1–2; 2) Ист. монографии. СПб., 1901, т. 2–5; <em>Храповицкий А. В</em>. Памятные зап. … М., 1901; Екатерина П. 1) Автобиогр. зап. [на фр. яз.]. – В кн.: Соч. СПб., 1907, т. 12, кн. 1–2; 2) Зап. / Пер. с подл.; изд. А. С. Суворина. СПб., 1907; Переворот 1762 года: Соч. и переписка участников и современников. М., 1908; 4-е изд. М., 1910; <em>Корнилович О. Е</em>. «Зап.» Екатерины II. – Журн. М-ва нар. просв., 1912, № 1; <em>Чечулин Н. Д</em>. Екатерина II в борьбе за престол. Л., 1924; Берков. Сатир. журналы Новикова (1951); Берков. Журналистика (1952); История рус. лит. XVIII в.: Библиогр. указ. Л., 968; Берков. История комедии (1977).</span><div style="margin-left:20px"><em>В. П. Степанов</em></div><br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

(1729-96) - русская императрица с 1762. Укрепление позиций России в Прибалтике, воссоединение находившихся под властью Польши украинских и белорусских ... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

1729-96) - русская императрица с 1762. Укрепление позиций России в Прибалтике, воссоединение находившихся под властью Польши украинских и белорусских земель, выход к Черному морю и освоение его северного побережья - были основной целью русской дипломатии во второй половине 18 в. В осуществление этих задач Е. приходилось преодолевать упорное сопротивление Франции - традиционной покровительницы Швеции, Польши и Турции. В начале царствования Е. внимание ее главным образом было обращено на Польшу, которую она стремилась превратить в вассальное государство. Для достижения этой цели Е. установила контакт с Пруссией. Истощенная Семилетней войной, Пруссия ради союза с Россией была готова пойти на серьезные уступки. 11. IV 1764 с Пруссией был заключен союзный договор. Одновременно Пруссия подписала секретную конвенцию о помощи в выдвижении на польский престол русского кандидата Станислава Понятовского, который в том же году стал польским королем. Дальнейшие успехи русских в Польше вызвали вмешательство Франции, которая поддержала антирусскую оппозицию в Польше и настаивала перед турецким правительством на объявлении войны России; придравшись к пограничному инциденту в Балте, Турция в октябре 1768 начала войну. Прусский король Фридрих II использовал создавшиеся для России затруднения и, давно стремясь завладеть польскими землями, предложил Е. раздел Польши. Е. вначале отнеслась к этому предложению холодно, предпочитая обойтись без дележа и опасаясь усиления Пруссии. Однако неблагоприятная международная обстановка в конце концов заставила ее пойти на предложение Фридриха II. К переговорам о разделе Е. привлекла и Австрию, платя ей украинскими землями (Галиция) за отказ от враждебной России позиции на Балканах. Первый раздел Польши между Россией, Пруссией и Австрией был оформлен тремя двусторонними актами 5. VIII 1772. Война 1768-74 с Турцией принесла России ряд военных успехов (победы при Чесме, Ларге, Кагуле), но Е. была вынуждена отказаться от первоначально выдвинутых ею обширных требовании (независимость Молдавии и Валахии, предоставление России острова в Архипелаге). Тем упорнее Е. настаивала на остальных своих требованиях, из которых основными были: признание Турцией независимости Крыма и разрешение русскому флоту свободного плавания в Черном море. После неудачи Фокшанского и Бухарестского конгрессов, сорвавшихся из-за упорства турецких представителей, решительное наступление русских войск заставило Турцию капитулировать и заключить Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1771 (см.). Победа над Турцией чрезвычайно усилила международный престиж России. Е. стремилась закрепить за собой положение арбитра в Европе. Во время австро-прусской войны за баварское наследство Россия выступила в качестве посредника при заключении в 1779 Тешенского мирного договора (см.), став таким образом гарантом государственного устройства Германской империи и закрепив в ней свое влияние. В 1780 Е. выступила против гегемонии Англии на морях с своей декларацией о вооруженном нейтралитете (см.). События первой турецкой войны и первого раздела Польши показали, что Фридрих II был ненадежным и опасным партнером. Более удобным союзником казалась Австрия, имевшая старые счеты с Турцией и крайне нуждавшаяся в поддержке России вследствие обострения соперничества с Пруссией. Русско-австрийское сближение завершилось подписанием 18. V 1781 союзного договора, секретная статья которого предусматривала совместные военные действия в случае оборонительной войны с Турцией. Новое направление внешней политики нашло свое выражение в том, что сторонник "прусской системы" Н. И. Панин был заменен А. А. Безбородко (см.). Последний был энергичным сторонником союза с Австрией и принимал деятельное участие в разработке т. н. "греческого проекта", предусматривавшего изгнание турок из Европы, раздел Турецкой империи и создание на Балканах вассального России греческого государства. Опираясь на союз с Австрией и учитывая ослабление позиций Франции на Ближнем Востоке, Е. готовилась к новому наступлению на Турцию. В 1783 был заключен Георгиевский трактат (см.), по которому Россия приняла под свое покровительство Грузию. Использовав благоприятный момент, Е. в 1783 присоединила к России Крым, Тамань и Кубанскую область. Однако вскоре стало ясно, что России придется иметь дело с новыми, более мощными противниками. В августе 1787 Турция объявила войну России, предъявив требование о возвращении Крыма. Шведский король Густав III в июне 1788 также начал военные действия против России, создав непосредственную угрозу Петербургу. Оба эти выступления были инспирированы враждебным России блоком Англии, Пруссии и Голландии (т. н. Тройственный союз). Однако ход военных действий обманул ожидания союзников. Тогда, угрожая войной, они потребовали, чтобы Россия приняла их посредничество и заключила мир с Швецией и Турцией на основе довоенного статус кво. Используя англо-прусские противоречия, Е. заставила Пруссию отказаться от замышляемого выступления против России, а Англии обещала заключение выгодного торгового договора. С Швецией был заключен Верельский мирный договор 1790 (см.), явившийся неожиданностью для Англии и Пруссии и расстроивший все их планы. Уверенная в военном превосходстве России, Е. отвергла повторные предложения союзников о статус кво и потребовала передачи России Очакова с округом от Буга до Днестра. Вильям Питт-младший, считавший Очаков ключом к Константинополю, призывал к войне, но воинственные планы Питта сорвались из-за решительного выступления против войны английских торгово-промышленных кругов, заинтересованных в русской торговле. Несмотря на то, что союзница России - Австрия вела военные действия против Турции весьма неудачно и закончила войну сепаратным Систовским мирным договором на основе статус кво, Порта, в результате блестящих побед русской армии (Очаков, Рымник, Измаил) и не получив поддержки от подстрекавших ее к войне держав, приняла русские требования. Все же Ясский мирный договор (см.), ввиду привлечения внимания Е. к борьбе против французской революции, не соответствовал успехам русского оружия. С первых же дней французской революции 1789 Е. стала ее заклятым врагом, опасаясь проникновения революционных идей в Россию и с тревогой наблюдая за широко развивавшимися под влиянием французской революции прогрессивными преобразованиями в Польше. В октябре 1791 между Россией и Швецией был заключен договор о совместных действиях против Франции; прибывавшие в Петербург роялистские агенты находили там радушный прием; эмигранты получали щедрые пособия. Е. всеми силами старалась образовать антифранцузскую коалицию монархических держав. В то же время, добиваясь присоединения Австрии и Пруссии к этой коалиции, Е. стремилась отвлечь их внимание от Польши и обеспечить для себя там свободу действий. Однако Пруссия настойчиво требовала своей доли добычи, и Е. была вынуждена пойти на сделку с Фридрихом Вильгельмом П. В 1793 был произведен второй раздел Польши. После подавления вспыхнувшего в 1794 национально-освободительного восстания под руководством Костюшко Польша подверглась третьему разделу (1795) и прекратила свое существование как самостоятельное государство. Е. подготовляла участие России в интервенции против революционной Франции, но смерть помешала ей это осуществить. Е. энергично вмешивалась во все важнейшие события международной жизни, но в то же время твердо отражала все попытки иностранных держав вырвать у нее инициативу, отказываясь принять навязываемое ей посредничество во время первой и второй турецких войн. В созданной Е. системе союзов она с большим искусством умела обеспечить преобладание России. Большое значение в этой связи имел широко практиковавшийся ею прием установления непосредственных отношений с иностранными государями и видными политиками как путем оживленной переписки (с Фридрихом II и Иосифом II), так и при личных свиданиях с ними. Ее письма к Вольтеру, Гримму, Циммерману и др., полные едкого остроумия, на первый взгляд как будто бы несколько небрежные, а на самом деле всегда тщательно обдуманные, - были средством политической пропаганды за границей и завоевали ей известную популярность в кругах либеральной европейской интеллигенции, видевшей в Е. в первый период ее царствования идеал "просвещенного монарха". Ей удалось склонить в пользу своей восточной политики передовых людей Франции, считавших "греческий проект" стремлением освободить колыбель европейской цивилизации от "турецкого фанатизма". В нарушение дипломатических обычаев Е. практиковала непосредственные переговоры с иностранными представителями в Петербурге (Сегюр, Л. Кобенцль, Фицгерберт) во время тайных аудиенций. Но в вопросах дипломатического этикета она была непреклонна, требуя строгого соблюдения церемониала при представлении ей иностранных послов. Так, Е. отказалась принять верительную грамоту французского посла, в которой не был упомянут ее императорский титул. Союзный договор с Австрией едва не сорвался из-за отказа Е. согласиться с требованием Иосифа II, который в нарушение обычая хотел подписать первым оба экземпляра договора. Руководящее личное участие Е. в решении вопросов внешней политики особенно сказывалось в подборе талантливых и энергичных помощников (Н. И. Панин, А. А. Безбородко, С. Р. Воронцов, Г. А. Потемкин. Литература: Маркс, К. и Энгельс, Ф. Сочинения. Т. IX. С. 401. Т. XIII. Ч. I. С. 159-160. Т. XVI. Ч. II. С. 3-40. Сталин, И. В. О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма". "Большевик". М. 1941. № 9. С. 1-5. - Mартенс, Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. Спб. Т. П. 1875. С. 1-280; т. VI. 1883. С. 1-181; т. IX (X). 1892. С. 203-387; т. XIII. 1902. С. 111-234. - Бумаги имп. Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве Министерства иностранных дел. Т. 1-5. Спб. 1871 - 1885. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 7, 10, 13, 27, 42).-Политическая переписка имп. Екатерины И. Т. 1-9. [1762-1777]. Спб. 1885 - 1914. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 48, 51, 57, 67, 87, 97, 118, 135, 145). [Т. 8 и 9 под загл. Дипломатическая переписка...]. - Переписка имп. Екатерины II с королем Фридрихом II. [1762-1781]. Спб. 1877. С. 150-396. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 20).-Бумаги кн. Н. В. Репнина [1763-1775 гг. Спб. 1870. С. 128-218. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 5). -Императрица Екатерина II и гр. Н. П. Румянцев. Переписка с 1790 по 1795 г. Сообщ. Н. К. Шильдер. "Русская старина". 1892. Окт., с. 5-23; 1894. Февр., с. 70-95; март, с. 94-112; апр., с. 157 - 178; май, с. 76-90. -Переписка Екатерины Великой с гр. С. Р. Воронцовым. "Русский архив". 1879. Кн. 1, с. 145- 167. - Дипломатические акты из архива кн. Н. В. Репнина, относящиеся до Тешенского конгресса 1779 года, изданные Ф. Ф. Мартенсом. Сиб. 1888. 511 с. (Сборник Русск. ист. о-ва. T. 65).-[Бумаги кн. Н. В. Репнина, относящиеся к польским делам. 1794-1796. I Спб. 1875. XXXI, XXI, 584 с. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 16.). -Бумаги Я. И. Булгакова. 1779-1798. Спб. 1885. П, VIII, 505 с. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 47). - Храповицкий, А. В. Дневник А. В. Храповицкого 1782-1793. Спб. 1874. XII, XXIV, 610 с. - Французская революция 1789 г. в донесениях русского посла в Париже И. И. Симолина. Публикация Е. Александровой. В кн.: Литературное наследство. Кн. 29-30. М. 1937. С. 343-358. - Из международных отношений в первые годы Французской революции (1789-1790 гг.). [Предисл.: Р. Авербух]. "Красный архив". 1939. № 4 (95). С. 103- 136.- Дипломатическая переписка австрийских послов и посланников при русском дворе. Т. 1-4. [1762- 1776]. Спб. 1876-1906. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 18, 46, 109, 125). - Дипломатическая переписка английских послов и посланников при русском дворе. Т. 1-2 (1762-1776). Спб. 1873-1876. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 12, 19).-Дипломатическая переписка прусских посланников при русском дворе. Т. 1-3. [1763-1774.] Спб. 1878-1891. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 22, 37, 72). - Дипломатическая переписка французских представителей при дворе имп. Екатерины II. Т. 1-3. [1762-1772]. Спб. 1912-1913. (Сборник Русск. ист. о-ва. Т. 140, 141, 143). - Соловьев, С. М. История России с древнейших времен. Кн. V-VI. Т. 25-29 и приложение "Обзор дипломатических сношений русского двора от Кучук-Кайнарджийского мира по 1780 год". Спб. [Б. Г.] - Соловьев, G. M. Собрание сочинений. Спб. [Б. Г.] С. 1-235. (История падения Польши). - Александров, П. А. Северная система. Опыт исследования идей и хода внешней политики России в первую половину царствования имп. Екатерины П. М. 1914. 211 с. - Чечулин, Н. Д. Внешняя политика России в начале царствования Екатерины II, 1762-1774. Спб. 1896. VII, 468, IV с. (Записки ист.-филолог. фак-та С.-Петербургск. ун-та. Ч. 40). - Brandt, О. Caspar von Saldern und die nordeurop?ische Politik im Zeitalters Katharinas II. Erlangen-Kiel. 1932. XVII, 301 S. - Mартенс, Ф. Ф. Россия и Пруссия при Екатерине II. Из истории наших международных отношений. "Вестник Европы". 1882. № 5-6. С. 226-26 8. - Григорович, Н. Канцлер князь Александр Андреевич Безбородко в связи с событиями его времени. Т. 1-2. Спб. 1879-1881.-Трачевский, А. Союз князей и немецкая политика Екатерины II, Фридриха II, Иосифа II. Спб. 1877. 527 с-Брикнер, А. Г. История Екатерины П. Спб. 1885. - Брикнер, А. Г. Россия, Англия и Пруссия 1787-1791 годов. "Русский вестник". 1887. Октябрь, с. 471-537; ноябрь, с. 1-65. - Брикнер, А. Г. Екатерина II и французская революция. "Исторический вестник". 1895. Август, с. 411-420.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (урожд . София Августа Фредерика, принцесса Анхальт-Цербстская) [21 апреля (2 мая) 1729, Штеттин - 6 (17) ноября 1796, Санкт-Петербург], российская императрица (с 1762-96). Происхождение, воспитание и образование Екатерина, дочь находившегося на прусской службе принца Христиана-Августа Анхальт-Цербстского и принцессы Иоганны-Елизаветы (урожденной принцессы Голштейн-Готторпской), состояла в родстве с королевскими домами Швеции, Пруссии и Англии. Она получила домашнее образование: обучалась немецкому и французскому языкам, танцам, музыке, основам истории, географии, богословия. Уже в детстве проявился ее независимый характер, любознательность, настойчивость и вместе с тем склонность к живым, подвижным играм. В 1744 Екатерина с матерью была вызвана в Россию императрицей Елизаветой Петровной, крещена по православному обычаю под именем Екатерины Алексеевны и наречена невестой великого князя Петра Федоровича (будущий император Петр III), с которым обвенчалась в 1745. Жизнь в России до вступления на престол Екатерина поставила себе цель завоевать расположение императрицы, своего мужа и русского народа. Однако ее личная жизнь складывалась неудачно: Петр был инфантилен, поэтому в течение первых лет брака между ними не существовало супружеских отношений. Отдав дань веселой жизни двора, Екатерина обратилась к чтению французских просветителей и трудам по истории, юриспруденции и экономике. Эти книги сформировали ее мировоззрение. Екатерина стала последовательной сторонницей идей Просвещения. Она также интересовалась историей, традициями и обычаями России. В начале 1750-х гг. Екатерина завела роман с гвардейским офицером С. В. Салтыковым, а в 1754 родила сына, будущего императора Павла I, однако слухи о том, что Салтыков был отцом Павла, не имеют под собой оснований. Во второй половине 1750-х гг. у Екатерины был роман с польским дипломатом С. Понятовским (впоследствии король Станислав Август), а в начале 1760-х гг. с Г. Г. Орловым, от которого она родила в 1762 сына Алексея, получившего фамилию Бобринский. Ухудшение отношений с мужем привело к тому, что она стала опасаться за свою судьбу в случае его прихода власти и принялась вербовать себе сторонников при дворе. Показное благочестие Екатерины, ее рассудительность, искренняя любовь к России - все это резко контрастировало с поведением Петра и позволило ей завоевать авторитет как среди великосветского столичного общества, так и в целом населения Петербурга. Вступление на престол В течение шести месяцев правления Петра III отношения Екатерины с мужем (который открыто появлялся в обществе любовницы Е. Р. Воронцовой) продолжали ухудшаться, став явно враждебными. Возникла угроза ее ареста и возможной высылки. Екатерина тщательно готовила заговор, опираясь на поддержку братьев Орловых, Н. И. Панина, К. Г. Разумовского, Е. Р. Дашковой и др. В ночь на 28 июня 1762, когда император находился в Ораниенбауме, Екатерина тайно прибыла в Петербург и в казармах Измайловского полка была провозглашена самодержавной императрицей. Вскоре к восставшим присоединились солдаты других полков. Весть о восшествии Екатерины на престол быстро разнеслась по городу и была с восторгом встречена петербуржцами. Для предупреждения действий свергнутого императора были посланы гонцы в армию и в Кронштадт. Между тем Петр, узнав о происшедшем, стал посылать к Екатерине предложения о переговорах, которые были отвергнуты. Сама императрица во главе гвардейских полков выступила в Петербург и по дороге получила письменное отречение Петра от престола. Характер и образ правления Екатерина II была тонким психологом и прекрасным знатоком людей, она умело подбирала себе помощников, не боясь людей ярких и талантливых. Именно поэтому екатерининское время отмечено появлением целой плеяды выдающихся государственных деятелей, полководцев, писателей, художников, музыкантов. В общении с подданными Екатерина была, как правило, сдержанна, терпелива, тактична. Она была прекрасным собеседником, умела внимательно выслушать каждого. По ее собственному признанию, она не обладала творческим умом, но хорошо улавливала всякую дельную мысль и использовала ее в своих целях. За все время царствования Екатерины практически не было шумных отставок, никто из вельмож не подвергался опале, не был сослан и тем более казнен. Поэтому сложилось представление об екатерининском царствовании как "золотом веке" русского дворянства. Вместе с тем Екатерина была очень тщеславна и более всего на свете дорожила своей властью. Ради ее сохранения она готова пойти на любые компромиссы в ущерб своим убеждениям. Отношение к религии и крестьянскому вопросу Екатерина отличалась показной набожностью, считала себя главой и защитницей Русской православной церкви и умело использовала религию в своих политических интересах. Вера ее, по-видимому, была не слишком глубока. В духе времени она проповедовала веротерпимость. При ней было прекращено преследование старообрядцев, строились католические и протестанские церкви, мечети, однако по-прежнему переход из православия в иную веру жестоко наказывался. Екатерина была убежденной противницей крепостного права, считая его антигуманным и противным самой природе человека. В ее бумагах сохранилось немало резких высказываний по этому поводу, а также рассуждений о различных вариантах ликвидации крепостничества. Однако сделать что-либо конкретное в этой области она не решалась из-за вполне обоснованной боязни дворянского бунта и очередного переворота. Вместе с тем Екатерина была убеждена в духовной неразвитости русских крестьян и потому в опасности предоставления им свободы, считая, что жизнь крестьян у заботливых помещиков достаточно благополучна. Внутренняя политика Екатерина вступила на престол, имея вполне определенную политическую программу, основанную, с одной стороны, на идеях Просвещения и, с другой, учитывавшую особенности исторического развития России. Важнейшими принципами осуществления этой программы были постепенность, последовательность, учет общественных настроений. В первые годы своего царствования Екатерина осуществила реформу Сената (1763), сделавшую работу этого учреждения более эффективной; провела секуляризацию церковных земель (1764), значительно пополнившую государственную казну и облегчившую положение миллиона крестьян; ликвидировала гетманство на Украине, что соответствовало ее представлениям о необходимости унификации управления на всей территории империи; пригласила в Россию немецких колонистов для освоения Поволжья и Причерноморья. В эти же годы был основан ряд новых учебных заведений, в том числе первые в России учебные заведения для женщин (Смольный институт, Екатерининское училище). В 1767 она объявила о созыве Комиссии для сочинения нового уложения, состоящей из выборных депутатов от всех социальных групп русского общества, за исключением крепостных крестьян. Екатерина написала для Комиссии "Наказ", являвшийся по сути либеральной программой ее царствования. Призывы Екатерины не были, однако, поняты депутатами Комиссии, которые вели споры по мелким вопросам. В ходе их дискуссий обнаружились глубокие противоречия между отдельными социальными группами, низкий уровень политической культуры и откровенный консерватизм большинства членов Комиссии. В конце 1768 Уложенная комиссия была распущена. Сама Екатерина оценила опыт Комиссии как важный урок, познакомивший ее с настроениями разных слоев населения страны. После окончания русско-турецкой войны 1768-74 и подавления восстания под предводительством Е. И. Пугачева начался новый этап екатерининских реформ, когда императрица уже сама разрабатывала важнейшие законодательные акты. В 1775 был издан манифест, дозволявший свободное заведение любых промышленных предприятий. В том же году была осуществлена губернская реформа, которой введено новое административно-территориальное деление страны, сохранившееся вплоть до Октябрьской революции 1917. В 1785 Екатерина издала свои важнейшие законодательные акты - жалованные грамоты дворянству и городам. Была подготовлена также третья грамота - государственным крестьянам, но политические обстоятельства не позволили ввести ее в действие. Основное значение грамот было связано с реализацией важнейшей из целей екатерининских реформ - созданием в России полноценных сословий западноевропейского типа. Для русского дворянства грамота означала юридическое закрепление почти всех имевшихся у него прав и привилегий. В 1780-х гг. была продолжена и реформа образования: создана сеть городских школьных учреждений, основанных на классно-урочной системе. В последние годы жизни Екатерина продолжала разрабатывать планы серьезных преобразований. На 1797 была намечена радикальная реформа центрального управления, введение законодательства о порядке наследования престола, создание высшей судебной инстанции, основанной на выборном представительстве от трех сословий. Однако завершить свою программу реформ Екатерина не успела. В целом екатерининские реформы явились прямым продолжением преобразований Петра I. Внешняя политика Вслед за Петром I Екатерина считала, что Россия должна занимать активную позицию на мировой арене, вести наступательную (и в определенной мере агрессивную) политику. Вступив на престол, она разорвала заключенный Петром III союзный договор с Пруссией. Благодаря ее усилиям был восстановлен на курляндском престоле герцог Э. И. Бирон. В 1763, опираясь на поддержку Пруссии, Россия добилась избрания своего ставленника Станислава Августа Понятовского на польский трон. Это привело к охлаждению отношений с Австрией, которая, опасаясь чрезмерного усиления России, стала подстрекать Турцию к войне с Российской империей. Русско-турецкая война 1768-74 была в целом успешной для России, однако сложная внутриполитическая обстановка побуждала Россию искать мира, для чего необходимо было восстановить отношения с Австрией. В результате был достигнут компромисс, жертвой которого пала Польша: в 1772 Россия, Пруссия и Австрия осуществили первый раздел части ее территории. С Турцией был подписан Кючук-Кайнарджийский мир, которым обеспечивалась выгодная для России независимость Крыма. В войне Англии с ее северо-американскими колониями Россия формально заняла нейтральную позицию и Екатерина отказала английскому королю помочь Великобритании войсками. По инициативе Н. И. Панина Россия выступила с Декларацией о вооруженном нейтралитете, к которой присоединился ряд европейских государств, что объективно способствовало победе колонистов. В последующие годы происходило укрепление российских позиций в Крыму и на Кавказе, завершившееся в 1782 включением Крыма в состав Российской империи и подписанием в 1783 Георгиевского трактата с Картли-Кахетинским царем Ираклием II, обеспечившего присутствие русских войск в Грузии, а впоследствии ее присоединение к России. Во второй половине 1770-х гг. сформировалась новая внешнеполитическая доктрина русского правительства - Греческий проект. Основной ее целью было восстановление Греческой (Византийской) империи со столицей в Константинополе и великим князем Константином Павловичем, внуком Екатерины, в качестве императора. В 1779 Россия значительно укрепила свой международный авторитет, участвуя в качестве посредника между Австрией и Пруссией в Тешенском конгрессе. В 1787 Екатерина, сопровождаемая двором, иностранными дипломатами, австрийским императором и польским королем совершила путешествие в Крым, ставшее грандиозной демонстрацией русской военной мощи. Вскоре после этого началась новая война с Турцией, причем Россия действовала в союзе с Австрией. Почти одновременно началась война со Швецией (1788-90), пытавшейся добиться реванша за поражение в Северной войне. Однако Россия успешно справилась с обоими противниками. Война с Турцией закончилась в 1791. В 1792 был подписан Ясский мир, закрепивший влияние России в Бессарабии и Закавказье, а также присоединение Крыма. В 1793 и 1795 произошли второй и третий разделы Польши, окончательно покончившие с польской государственностью. К событиям в революционной Франции Екатерина первоначально отнеслась с определенной долей симпатии, видя в них результат неразумной деспотической политики французских королей. Однако после казни Людовика XVI она увидела в революции опасность для всей Европы. Личная жизнь Время Екатерины II - это расцвет фаворитизма, характерного для европейской жизни второй половины 18 в. Расставшись в начале 1770-х гг. с Г. Г. Орловым, в последующие годы императрица сменила целый ряд фаворитов. К участию в решении политических вопросов они, как правило, не допускались. Лишь двое из известных ее любовников - Г. А. Потемкин и П. В. Завадовский - стали крупными государственными деятелями. Со своими фаворитами Екатерина жила по несколько лет, но затем расставалась по самым разным причинам (из-за смерти фаворита, его измены или недостойного поведения), но никто из них не был подвергнут опале. Все они были щедро награждены чинами, титулами, деньгами и крепостными крестьянами. Всю свою жизнь Екатерина искала мужчину, который был бы ее достоин, разделял бы ее увлечения, взгляды и т. д. Но найти такого человека ей, по-видимому, так и не удалось. Впрочем, существует предположение, что она тайно обвенчалась с Потемкиным, с которым сохраняла дружеские отношения вплоть до его смерти. Всевозможные слухи об оргиях при дворе, склонности Екатерины к нимфомании и т. п. - не более, чем беспочвенный миф.<br><br><br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

(урожд. София-Августа-Фридерика Ангальт-Цербская; 21.IV.1729, Штеттин — 5.XI.1796, Петербург) — императрица.Прибыла в Петербург 3 февр. 1744 в качестве... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Российская императрица с 1762 по 1796 г.Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербстская родилась в 1729 г., в 1745 г. вышла замуж за вели... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Екатерина II (Екатерина Алексеевна) (1729—1796 гг.) российская императрица Бранныя слова оскорбляют уста, из которых исходят, столько же, сколько и уш... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Алексеевна (21.IV.1729 - 6.XI.1796) - императрица всероссийская (с 28.VI.1762). Урожденная Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. Происходила из б... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II (1729—1796) — как писательница является представительницей той дворянской дидактики, к-рая особенно характерна для русского XVIII ... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II (1729-1796) - как писательница является представительницей той дворянской дидактики, к-рая особенно характерна для русского XVIII в. Свое... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (урождённая Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская) (1729-96), российская императрица с 1762. Из обедневшего немецкого кня... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II Великая (1729 - 96), российская императрица (с 1762). Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию, Г.Г. и А.Г. Орловых и др. Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию земель (1763 - 64), упразднила гетманство на Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767 - 69. Издала Учреждение для управления губерний 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768 - 74, 1787 - 91 Россия окончательно закрепилась на Черном море, присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Восточную Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795), произошло восстание Е. Пугачева. Переписывалась с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок" (1859, 1907). <br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИНА II Великая (1729-96), российская императрица (с 1762). Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию (Г. Г. и А. Г. Орловых и др.). Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию земель (1763-64), упразднила гетманство на Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767-69. При ней произошла Крестьянская война 1773-75. Издала Учреждение для управления губернией 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768-74, 1787-91 Россия окончательно закрепилась на Черном м., были присоединены Сев. Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Вост. Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Переписывалась с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок".<br><br><br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Великая (1729 - 96), российская императрица (с 1762). Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию, Г.Г. и А.Г. Орловых и др. Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию земель (1763 - 64), упразднила гетманство на Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767 - 69. Издала Учреждение для управления губерний 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768 - 74, 1787 - 91 Россия окончательно закрепилась на Черном море, присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Восточную Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795), произошло восстание Е. Пугачева. Переписывалась с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок" (1859, 1907).... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Алексеевна (1729 - 96), рос. императрица с 1762, нем. принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. Пришла к власти, свергнув с помощью гв. офи... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

1729—1796), императрица с 1762 года. Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 г. — в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762). При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768—1774, 1787—1791 Россия закрепилась на Черном море, присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Восточную Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Состояла в переписке с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

ЕКАТЕРИ́НА II (1729—1796), русская императрица, писательница. Цикл сатирич. и полемич. статей «Были и небылицы» (1783). Аллегорич. «Сказка о царевиче Х... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Екатерина II, императрица росс. (24 апр. 1729 — 6 нояб. 1796)Псевдонимы: И. Е. В.; И. Е. II; Известный каноник — с А. А. Нарышкиным; Любомудров из Яро... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Алексеевна (1729-96), рос. императрица (с 1762). Из нем. княжеской семьи. Вышла замуж за наследника рос. престола, будущего имп. Петра III, который ею ... смотреть

ЕКАТЕРИНА II

Алексеевна (1729- 1796), нем. принцесса Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербтская; рус. императрица с 1762 г. Одна из самых колоритных фигур самодержав... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА, Императрица Всероссийская, царствовала с 28 июня 1762 г. по 6 нбр. 1796 г. Дочь владет. пр. Ангальт-Цербстскаго, Е. (прежде Со... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

ЕКАТЕРИ́НА II АЛЕКСЕ́ЕВНА (1729-96) - рос. имп., жена имп. Петра III Федоровича. До принятия православия - София-Августина-Фредерика, княжна Ангальт-Цербстская. Род. в Штеттине. В 1744 приглашена в Россию имп. Елизаветой Петровной; вскоре приняла православие и была обручена с вел. кн. Петром Федоровичем, наследником рос. престола. В 1745 вступила с ним в брак, в 1754 родила сына (будущего имп. Павла I). С воцарением мужа в 1761 стала имп. В результате заговора гвардейских офицеров и осуществленного ими 28-29 июня 1762 гос. переворота Петр III был свергнут с престола, а через неск. дней убит в Ропше. Е. была провозглашена самодержавной имп. и вскоре короновалась.<p class="tab">В царствование Е. существенно изменилась внутренняя и внешняя политика России. В 1763-64 была проведена секуляризация церк. имений. В интересах улучшения экономич. жизни в Россию были приглашены иностранцы-колонисты, к-рым гарантировались податные льготы, религ. свобода и пр. В Малороссии было упразднено "гетманское правление". В целях обеспечения строгой законности, порядка в гос. управлении Е. намеревалась дать России новый законодательный кодекс - Уложение, для создания к-рого специальная законодательная Комиссия приступила к работе. Уложение не было принято; в качестве первого шага в этом направлении Е. был составлен "Наказ", проникнутый либеральными идеями. Уже в первые годы своего правления имп. посетила Ростов, Ярославль, прибалтийские губ., проехала по Ладожскому каналу и Волге. В 1775 она провела губернскую реформу, коренным образом изменившую систему территориального управления. В 1785 издана "Жалованная грамота дворянству", обеспечившая этому сословию ряд личных и корпоративных прав и привилегий. Одновременно обнародована "Грамота на права и выгоды городам Российской Империи".</p><p class="tab">При Е. еще более жесткие очертания приобрело крепостное право, распространившееся с 1783 и на малороссийских крестьян.</p><p class="tab">В 1773-75 важнейшим событием внутриполитич. жизни России была крестьянская война под предводительством Е. Пугачева.В области внешней политики Е. акцентировала внимание на двух регионах - Причерноморье с Крымом и Сев. Кавказом, а также Речи Посполитой. В результате двух войн с Турцией (1768-74, 1787-91) Россия утвердилась на Черном море. Польско-литовское гос-во стало объектом особого внимания Е. после смерти короля Августа III (1763) и возведения на престол бывшего фаворита Е. графа Станислава Понятовского. Итогом дипломатич. и военных действий стали 3 раздела Польши (1772, 1793 и 1795), в результате к-рых к России отошла значит. часть зап.-укр., белорус. и литов. земель.</p><p class="tab">Е. внесла заметный вклад в развитие просвещения и культуры. Было начато создание системы общего образования, в т. ч. женского. В 1764 имп. учредила спец. заведение для обучения и воспитания "благородных девиц" (Смольный ин-т). Начала работать первая в России публ. б-ка, было учреждено Вольное экономич. об-во и т. п.</p><p class="tab">Интерес Е. к отеч. истории способствовал собиранию и изданию ист. источников, появлению серьезных ист. иссл. Екатерининская эпоха стала временем зарождения рос. интеллигенции. Сама Е. была автором неск. лит. опытов, в частности, ею были написаны 5 комедий по образцу франц. произв. этого жанра (наиб. изв. - "О, время" и "Именины госпожи Ворчалкиной"). Е. сотрудничала в издававшемся под ред. Е. Р. Дашковой "Собеседнике любителей рус. слова" (сатирич. ст. под общим назв. "Быль и небылица"), покровительствовала журналистике (в ее правление в России появилось неск. ж.: "Всякая всячина", "Трутень" и др.). Вела обширную переписку с Вольтером, энциклопедистами, бароном М. Гриммом - хроникером и аналитиком культурных событий совр. Европы и др., оставила потомкам свои автобиографич. "Записки". Ум. в СПб., погребена в Петропавловском соборе.</p><center> <p class="tab"></p> <h3>Императрица Екатерина II</h3> <img style="max-width:300px;" src="https://words-storage.s3.eu-central-1.amazonaws.com/production/article_images/1597/4d8ed97e-212b-4687-b6c5-0bbf151c0513" title="ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА фото" alt="ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА фото" class="responsive-img img-responsive"> </center>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

— Императрица Всероссийская, царствовала с 28 июня 1762 г. по 6 ноябр. 1796 г. Дочь владет. пр. Ангальт-Цербстского, Е. (прежде София-Фредерика-Августа... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

(1729- 1796), нем. принцесса Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербтская; рус. императрица с 1762 г. Одна из самых колоритных фигур самодержавия, создавш... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

Екатерина II Алексеевна - императрица Всероссийская в 1762 - 96 годах, рожденная София-Фредерика-Амалия, принцесса Ангальт-Цербстская. Родилась 21 апреля 1729 г. Она была дочерью младшего брата маленького немецкого "фюрста"; мать ее происходила из дома Гольштейн-Готторп и приходилась двоюродной теткой будущему Петру III . Екатерина выросла в небогатой семье и получила посредственное воспитание. Кроме позднее создавшихся слухов, нет определенных фактов, указывающих на ее преждевременное развитие и раннее проявление дарований. В 1743 г. мать Екатерины и она сама получили приглашение от императрицы Елизаветы Петровны приехать в Петербург. Елизавета, по разным мотивам, выбрала в невесты своему наследнику Петру Феодоровичу именно Екатерину. Приехав в Москву, Екатерина, несмотря на юные годы, быстро освоилась с положением и поняла свою задачу: приспособиться к условиям, к Елизавете, ее двору, ко всей русской жизни, усвоить русский язык и православную веру. Обладая привлекательной внешностью, Екатерина расположила в свою пользу и Елизавету, и двор. 21 августа 1745 г. Екатерина была обвенчана с великим князем Петром, но только 20 сентября 1754 г. у Екатерины родился сын Павел . Екатерина жила в условиях неблагоприятных. Сплетни, интриги, распущенная, праздная жизнь, в которой безудержное веселье, балы, охоты и маскарады сменялись приливами безысходной скуки, - такова была атмосфера Елизаветинского двора. Екатерина чувствовала себя стесненной; ее держали под присмотром, и даже ее большой такт и ум не избавляли ее от ошибок и крупных неприятностей. Екатерина и Петр еще до свадьбы друг к другу охладели. Обезображенный оспой, хилый физически, малоразвитой, чудаковатый, Петр ничего не делал, чтобы быть любимым; он огорчал и оскорблял Екатерину своей бестактностью, волокитством и странными выходками. Рождение сына, отнятого у Екатерины императрицей Елизаветой, не внесло улучшения в супружескую жизнь, которая затем окончательно расстроилась под влиянием сторонних увлечений (Елизавета Воронцова, Салтыков, Станислав-Август Понятовский).Годы, горькие испытания, грубое общество приучили Екатерину искать утешения и радости в чтении, уходить в мир высших интересов. Тацит, Вольтер, Бейль, Монтескьё стали ее любимыми авторами. Когда она вступила на престол, она была женщиной высокообразованной. Большое значение в жизни Екатерины имели скомпрометировавшие ее сношения с Апраксиным , Понятовским и английским послом Вильямсом; последнее императрица Елизавета имела основание рассматривать как государственную измену. Наличие этих сношений бесспорно доказано недавно открытой и опубликованной перепиской. Два ночных свидания с Елизаветой привели к прощению Екатерины и, как думают некоторые (Н.Д. Чечулин ), явились моментом большого перелома в жизни Екатерины: в ее стремление к власти вошли моменты нравственного порядка. К кончине императрицы Елизаветы Петр и Екатерина отнеслись разно: новый император вел себя странно и беззастенчиво, императрица подчеркивала свое уважение к памяти усопшей. Император явно шел к разрыву; Екатерину ждал развод, монастырь, может быть, смерть. Различные кружки лелеяли мысль о низложении Петра III. Екатерина, пользовавшаяся популярностью в народе, имела свои планы. Гвардейцы мечтали видеть ее на престоле; сановники помышляли о замене Петра его сыном под регентством Екатерины. Случай вызвал преждевременный взрыв. В центре движения стояли гвардейцы: сановникам пришлось признать совершившийся факт воцарения Екатерины. Петр III был низложен 28 июня 1762 г. военным мятежом, без выстрела, без пролития капли крови. В последовавшей затем смерти Петра III (6 июля 1762 г.) Екатерина неповинна. Воцарение Екатерины было узурпацией; нельзя было подыскать никаких легальных для него оснований. Приходилось дать нравственно-политическую мотивировку событию; этой цели служили манифесты 28 июня (краткий) и 6 июля ("обстоятельный"). Последний, по повелению Павла I (Памятники Свода Законов № 17759) был объявлен уничтоженным и в Памятники Свода Законов не вошел. Это, в сущности, политический памфлет, в котором дана уничтожающая характеристика личности и правления Петра III. Екатерина указывала на его презрение к православию, ставя этот факт во главу угла, на опасность мятежа и распадения империи. Все это оправдывало низложение Петра III, но не оправдывало воцарение Екатерины; для этого оправдания, кроме ссылки на чудесное действие промысла Божия, была изобретена фикция "народного избрания". Наряду с указанием на "общее и нелицемерное желание" (манифест 28-го июня), была сделана ссылка на "всеобщее и единогласное... прошение" (рескрипт послу в Берлине), на помощь "любезного отечества через избранных своих" (манифест 6 июля). Еще яснее было сказано в одном дипломатическом акте: "Народ, который занимает треть известного света, единодушно вручил мне власть над собой", и в манифесте 14 декабря 1766 г.: "Бог един и любезное Наше отечество чрез избранных своих вручил нам скипетр". Положение избранника обязывало: "избиратели", т. е. участники заговора, были щедро награждены; "любезному отечеству" было обещано "просить Бога денно и нощно да поможет нам поднять Скипетр в соблюдение нашего православного закона, в укрепление и защищение любезного отечества, в сохранение правосудия... А как Наше искреннее и нелицемерное желание есть прямым делом доказать, сколь Мы хотим быть достойны любви Нашего народа, для которого признаваем Себя быть возведенными на престол: то... здесь наиторжественнейше обещаем Нашим Императорским словом, узаконить такие государственные установления, по которым бы правительство Нашего любезного отечества в своей силе и принадлежащих границах течение свое имело так, чтобы и в потомки каждое государственное место имело свои пределы и законы к соблюдению доброго во всем порядка..." (манифест 6 июля). Придворная конъюнктура определялась условиями воцарения; внутренняя политика вытекала из них же и слагалась под влиянием идей "просветительной" философии, которые Екатерина впитала и принялась осуществлять, а еще более - громогласно провозглашать. Она являлась "философом на троне", представительницей школы "просвещенных деспотов", столь многочисленной в то время в Европе. Екатерина укрепляла свое положение и осторожным проведением своей воли (особо тактичные отношения к Сенату, преобладающую роль которого в елизаветинское время Екатерина считала недопустимой), и снисканием популярности среди населения, особенно среди того класса, который выдвинул заговорщиков, т. е. дворянства. В первые месяцы царствования был выработан канцлером Н.И. Паниным проект Учреждения "Императорского Совета"; Екатерина хотя и подписала его, но он не был опубликован, вероятно потому, что мог привести к ограничению самодержавия (позднее при Екатерине состоял Государственный совет, но это было чисто совещательное учреждение, состав которого зависел от усмотрения Екатерины). Во время коронационных торжеств Гурьев и Хрущов помышляли о возвращении престола Иоанну Антоновичу : Хитрово, Ласунский и Рославлев грозились убить Григория Орлова , если Екатерина вступит с ним в брак, о чем тогда серьезно говорили. Оба дела кончились наказанием виновных и значения не имели. Серьезнее было дело Арсения Мацеевича , митрополита Ростовского (см. III, 725; о нем новая книга священника М.С. Попова "Арсений Мацеевич и его дело", Санкт-Петербург, 1912). В феврале и марте 1763 г. Арсений выступил с резким протестом против того решения вопроса о церковных имениях, какое наметила Екатерина. Арсений был лишен сана и заточен, а вопрос о церковных имениях решен в смысле экспроприации большей их части, с установлением штатов монастырей и епископских кафедр. Решение это проводил раньше Петр III, и это было одной из причин его гибели; Екатерине удалось справиться с задачей благополучно. 5 июля 1764 г. было совершено Мировичем романтическое покушение на освобождение из шлиссельбургской крепости Иоанна Антоновича. Последний при этом погиб, а Мировича казнили (подробности см. Иоанн VI). С самого начала царствования волновались крестьяне, ждавшие освобождения от крепостного тягла. Крестьянские бунты усмирялись воинскими командами. В 1765 г. был издан манифест о "генеральном межевании". Меры к возврату из Польши беглых обещанием амнистий, вызов в Россию колонистов для заселения южных окраин вытекали из модной в XVIII в. идеи о необходимости умножения населения. Улучшение административной техники вносило порядок в дела; меры к окончательному искоренению кормлений давали более действительные средства для борьбы с взяточничеством. Для ускорения производства дел в Сенате число его департаментов было увеличено. Из прививки оспы себе и наследнику престола (1768) Екатерина создала внушительную демонстрацию монаршего попечения о подданных. Несогласно со своим внутренним убеждением Екатерина провела запрещение крестьянам жаловаться на господ. Это запрещение стояло в связи с обязательством Екатерины перед сословием, из среды которого вышли заговорщики. Особенное значение в первые годы царствования Екатерины имел созыв комиссии о сочинении проекта нового уложения, последней и наиболее выдающейся в ряду законодательных комиссий XVIII в. У нее были две главные черты: избирателям было предложено составить и вручить депутатам наказы о местных пользах и отягощениях и об общегосударственных потребностях, и сама Екатерина изготовила в руководство комиссии наказ, содержавший изложение ее взглядов по целому ряду вопросов государственного и правового характера. Путем Наказа, в основу которого легли "дух Законов" Монтескьё, "О преступлении и наказании" Беккарии, "Institutions politiques" Бильфельда и некоторые другие сочинения, Екатерина вносила в сознание правительства и общества передовые политические идеи. Теория сословной монархии, закономерной монархии, теория разделения властей, учение о хранилище законов - все это содержится в "Наказе", провозглашавшем принцип религиозной терпимости, осуждение пыток и другие прогрессивные идеи криминалистики. Наименее разработанной и довольно неопределенной является глава о крестьянах; в официальном издании Екатерина не решилась выступить сторонницей эмансипации, и на эту главу оказали наибольшее влияние те лица, которым Екатерина давала Наказ для прочтения и критики. Эффект, произведенный Наказом в комиссии и обществе, был громадный, его влияние - несомненно. Выборы в комиссии прошли оживленно. Наказы депутатам и прения в комиссии подали Екатерине, по ее выражению, "свет", повлияли на общественное развитие, но положительных законодательных результатов комиссии непосредственно не дала; торжественно открытая 30 июля 1767 г., она была временно распущена 18 декабря 1768 г., ввиду начала турецкой войны, и ее общее собрание более не созывалось; работали только ее частные комиссии (подготовительные, числом 19) до 25 октября 1773 г., когда и они были распущены, оставив крупные труды, послужившие источником для позднейшего законодательства Екатерины. Все эти труды покоятся неизданными и малоизвестными в архиве государственного совета. Самая комиссия официально не была упразднена, а существовала в виде бюрократической канцелярии без особого значения до конца царствования Екатерины. Так кончилась эта затея Екатерины, доставившая ей большую славу. - Внешняя политика Екатерины имела в первые годы царствования большое значение. Поддерживая мир с Пруссией, Екатерина стала интенсивно вмешиваться в польские дела и провела на польский престол своего кандидата - Станислава-Августа Понятовского. Она явно стремилась к разрушению Речи Посполитой и с этой целью возобновила с особой силой диссидентский вопрос. Польша отказалась признать домогательства Екатерины и вступила с ней в борьбу. В то же время объявила России войну Турция (1768). Война, после первых вялых ее месяцев и частичных небольших неудач, шла успешно. Польша была занята русскими войсками, Барская конфедерация (1769 - 71) усмирена, и в 1772 - 73 годах состоялся первый раздел Польши. Россия получила Белоруссию и дала свою "гарантию" польскому устройству - точнее, "безнарядию", - получив, таким образом, право вмешиваться в польские внутренние дела. В войне с Турцией на суше наибольшее значение имела Кагульская битва (Румянцев ), на море - сожжение турецкого флота в Чесменской бухте (Алексей Орлов , Спиридов ). По миру в Кючук-Кайнарджи (1774) России достались Азов, Кинбури, южные степи, право на покровительство турецким христианам, торговые выгоды и контрибуция. Во время войны произошли немалые внутренние осложнения. Занесенная из армии чума свила себе прочное гнездо в Москве (1770). Главнокомандующий Салтыков бежал; народ обвинял в беде врачей, а архиепископ Амвросий, приказавший увезти чудотворную икону, к которой стекались толпы людей, от чего зараза сильно развивалась, был убит. Только энергия генерала Еропкина положила конец бунту, а чрезвычайные меры (присылка в Москву Григория Орлова) прекратили болезнь. Еще опаснее был Пугачевский бунт, выросший на почве социально-бытовых условий юго-восточной окраины; это было острое проявление социально-политического протеста казаков, крестьян и инородцев против петербургской абсолютной монархии и крепостного строя. Начавшись на Яике (Урале), среди тамошних казаков, движение нашло благоприятную почву в слухах и толках, порожденных вольностью дворянства, низложением Петра III и комиссией 1767 г. Казак Емельян Пугачев принял имя Петра III. Движение получило грозный характер; начатое подавление его было прервано смертью А.И. Бибикова , но затем энергичные меры П.И. Панина , Михельсона , Суворова положили конец движению, и 10 января 1775 г. Пугачев был казнен. С годом окончания Пугачевщины совпал год издания учреждения о губерниях. Этот акт был ответом на заявления наказов. Губернские учреждения Екатерины давали некоторую децентрализацию, вносили принципы выборности и сословности в местное управление, отдавали в нем преобладание дворянству, проводили, хотя не вполне выдержанно, принцип разделения властей судебной, административной и финансовой, вносили известный порядок и стройность в местное управление. При Екатерине "Учреждение" было постепенно распространено на большую часть России. Особенно гордилась Екатерина приказом общественного призрения и совестным судом, учреждениями выборными и хорошо задуманными, но не оправдавшими возлагавшихся на них надежд. В связи с губернской реформой стояли меры Екатерины относительно центрального управления: ряд коллегий был за ненадобностью упразднен, другие склонялись к упадку; особое значение получил генерал-прокурор; подготовлялось торжество министерского начала. К просветительным мерам, в которых Екатерина хотела быть на уровне века, принадлежит учреждение Воспитательных домов и женских институтов, имевших целью создать "новую породу людей", а также выработка особой комиссией широкого, но слабо осуществленного плана народного образования. Важное значение имели указ о вольных типографиях, устав благочиния (1782), содержавший много гуманных идей и нравственных сентенций, наконец, жалованные грамоты дворянству и городам (1785), оформившие положение дворянского класса и городских обществ, давшие обоим самоуправление, а за дворянством закрепившие, наряду с сословно корпоративной организацией, преобладающее значение в государстве. Вопреки требованиям многих дворян в эпоху комиссии, было сохранено начало выслуги дворянства, т. е. сохранен его некастовый характер. Гораздо хуже обстояло дело с крестьянским вопросом. Екатерина не предприняла существенных мер к улучшению крестьянского быта; она закрепила за дворянством право на владение населенными имениями, хотя и не дала отчетливого определения крепостного права; в редких случаях она карала помещиков-истязателей и вменяла в обязанность наместникам пресекать "тиранство и мучительство", но, с другой стороны, умножила число крепостных щедрыми пожалованиями населенных имений своим сотрудникам и фаворитам и распространением крепостного права на Малороссию, вообще все более и более, после уничтожения гетманства, утрачивавшую свою самобытность и вольность. После жалованных грамот 1785 г. реформаторская деятельность Екатерины замирает. Самое проведение в жизнь реформ, наблюдение за применением законов было осуществляемо недостаточно энергично, планомерно и обдуманно; контроль вообще был наиболее слабым местом в управлении Екатерины. Финансовая политика была явно ошибочна; громадные расходы вели к кризисам казначейства, к удвоению налогового бремени; учреждение ассигнационного банка (1786) оказалось мерой хорошо задуманной, но выполненной неудачно, расстроившей денежное обращение. Екатерина вступала на путь реакции и застоя. Французская революция осталась ей непонятой и вызвала ее живое негодование. Она всюду стала видеть заговорщиков, якобинцев, подосланных убийц; реакционное настроение ее питали эмигранты, иностранные дворы, приближенные, особенно Зубов - последний ее фаворит. Гонения на печать и интеллигенцию (Новиков и мартинисты, Радищев , Державин , Княжнин ) отметили последние годы царствования Екатерины. Она считала вредными бреднями те идеи, которые ей самой когда-то не были чужды. Она прекращала сатирические журналы, ею вскормленные, имевшие своим прообразом "Всякую Всячину", в которой она участвовала. Деньгами и дипломатическим путем Екатерина поддерживала борьбу с революцией. В последний год царствования она замышляла вооруженное вмешательство. Внешняя политика Екатерины после 1774 г. была, несмотря на частичные неудачи, блестяща по результатам. Успешно выступив посредницей в борьбе за баварское наследство (1778 - 79), Екатерина еще более подняла престиж России, проведя в жизнь, во время борьбы Англии с ее североамериканскими колониями, "вооруженный нейтралитет", т. е. международную охрану торгового мореплавания (1780). В том же году Екатерина не возобновила союза с Пруссией и сблизилась в Австрией; Иосиф II имел с Екатериной два свидания (1782 и 1787). Последнее из них совпало со знаменитым путешествием Екатерины по Днепру в Новороссию и Крым. Сближение с Австрией не только породило несбыточный, фантастичный "греческий проект", т. е. мысль о восстановлении Византийской империи под державой внука Екатерины, великого князя Константина Павловича , но и дало России возможность присоединить Крым, Тамань и Кубанскую область (1783) и вести вторую турецкую войну (1787 - 91). Эта война была тяжела для России; в то же время приходилось воевать с Швецией (1788 - 90) и терпеть усиление возрождавшейся Польши, которая в эпоху "четырехлетнего" сейма (1788 - 92) не считалась с русской "гарантией". Ряд неудач в войне с Турцией, приведших в отчаяние Потемкина , был искуплен взятием Очакова, победами Суворова при Фокшанах и Рымнике, взятием Измаила, победой при Мачине. По Ясскому миру, заключенному Безбородко (канцлером после Панина), Россия получила подтверждение Кючук-Кайнарджийского мира, Очаков и признание присоединения Крыма и Кубани; результат этот не отвечал тяжести затрат, безрезультатна была также тяжелая война со Швецией, закончившаяся Верельским миром. Не желая допустить усиления Польши и видя в польских реформах проявление "якобинской заразы", Екатерина создала, в противовес реформам, Тарговицкую конфедерацию и ввела свои войска в Польшу. Разделы 1793 г. (между Россией и Пруссией) и 1795 г. (между ними же и Австрией) положили конец государственному существованию Польши и дали России Литву, Волынь, Подолию и часть теперешнего Привислинского края. В 1795 г. курляндское дворянство постановило присоединить герцогство Курляндию, ленное владение Польши, давно входившее в сферу русского влияния, к Российской империи. Война с Персией, предпринятая Екатериной, не имела значения. Екатерина скончалась от удара 6 ноября 1796 г. - Личность Екатерины. "У Екатерины был ум не особенно тонкий и глубокий, но гибкий и осторожный, сообразительный. У нее не было никакой выдающейся способности, одного господствующего таланта, который давил бы все остальные силы, нарушая равновесие духа. Но у нее был один счастливый дар, производивший наиболее сильное впечатление: памятливость, наблюдательность, догадливость, чутье положения, уменье быстро схватить и обобщить все наличные данные, чтобы вовремя выбрать тон" (Ключевский ). У нее было удивительное уменье приспособляться к обстоятельствам. Она обладала сильным характером, умела понимать людей и влиять на них; смелая и отважная, она никогда не теряла присутствия духа. Она была очень трудолюбива и вела жизнь размеренную, рано ложась и рано вставая; любила во все входить сама и любила, чтобы об этом знали. Славолюбие было основной чертой ее характера и стимулом ее деятельности, хотя она и действительно дорожила величием и блеском России, а ее мечта, чтобы после окончания законодательства русский народ был самым справедливым и процветающим на земле, отдавала, быть может, не одной сентиментальностью. Екатерина переписывалась с Вольтером, д'Аламбером, Бюффоном, принимала у себя в Петербурге Гримма и Дидро. Не чуждая отвлеченных умозрений, она была политиком-реалистом, хорошо разбиралась в экономических и психологических факторах, отдавала себе отчет в том, что ей приходится иметь дело с живыми людьми, которые "почувствительнее и пощекотливее, чем бумага, которая все терпит" (слова, сказанные ей Дидро). Она была убеждена, что для черни нужны религия и церковь. Положение православной императрицы обязывало, и как бы ни относилась Екатерина лично к религии, она по внешности была очень набожна (продолжительные богомолья), а с годами, быть может, и действительно стала верующей дочерью церкви. Екатерина была обворожительна в обращении; она очаровывала людей и при дворе умела создать атмосферу известной свободы. Она любила критику, если она была прилична по форме и ограничена некоторыми пределами. С годами эти пределы суживались: Екатерина все более и более проникалась убеждением, что она натура исключительная и гениальная, ее решения безошибочны; лесть, которую она любила (ей льстили русские и иностранцы, монархи и философы), вредно действовала на нее. Круг интересов Екатерины был широк и разнообразен, образование - обширное; она работала, как дипломат, юрист, писатель, педагог, любитель искусства (одна музыка была ей чужда и непонятна); она основала Академию Художеств и собрала значительную часть художественных сокровищ Эрмитажа. Наружность Екатерины была привлекательна и величественна. Она обладала железным здоровьем и медленно дряхлела. Между ней и сыном не было искренности и любви; отношения их были не только холодные, но прямо враждебные (см. Павел I); всю силу материнского чувства Екатерина перенесла на внуков, особенно на Александра . Личная интимная жизнь Екатерины была бурная, полная впечатлений; обладая темпераментом страстным и вынеся много горя в супружестве, Екатерина имела немало сердечных увлечений; судя о них, нельзя забывать об индивидуальных условиях и общем нравственном уровне XVIII в. - Значение царствования Екатерины велико. Внешние его результаты имели большое влияние на судьбы России как политического тела; внутри крупными фактами являлись некоторые законы и учреждения, например, учреждение о губерниях. Гуманные идеи и мероприятия вносили в общество культурность и гражданственность, а комиссия 1767 г. приучала общество думать о запретных политических темах. При оценке царствования Екатерины следует, однако, тщательно отделять красивый фасад и феерические декорации от внутренности здания, блестящие слова - от темноты, бедности и дикости дворянско-крепостной России. - Источники и литература. Хорошей библиографии нет; имеется лишь очень ценный, хотя и не исчерпывающий обзор иностранных сочинений о Екатерине в XII томах "Истории Екатерины II", В.А. Бильбасова , напечатана в Берлине. Источники, хранящиеся в архивах, лишь частично опубликованы; наиболее крупные издания: "Сборник Императорского Русского Исторического Общества". Законодательные памятники см. в Памятники Свода Законов томах XVI-XXIII. "Сочинения Екатерины II" и "Записки императрицы Екатерины II" (французский подлинник) изданы Академией Наук (русский перевод "Записок", Санкт-Петербург, 1907). См. Записки Станислава-Августа Понятовского, Дашковой , Грибовского, Храповицкого, Теплова, Болотова, Неплюева, Державина и др.; Соловьев , тома XXI - XXIX (до 1774 г. и отрывочно до 1780); его же "Сочинения" (издание "Общественной Пользы"); Брикнер "История Екатерины II"; В.А. Бильбасов "История Екатерины II" (т. I, Санкт-Петербург, 1890, и Берлин, 1900 [полнее]; т. II, Санкт-Петербург, 1891 [уничтожен], Берлин 1900 и 1903 и Лейпциг, 1895; очень ценный труд); С.Ф. Платонов "Лекции" (8-е изд., Санкт-Петербург, 1913); K. Waliszewsky "Le roman d'une Imperatrice" и "Autour du trone" (есть русский перевод; имеет скорее литературное, чем научное значение); М.Н. Покровский "Русская История" (издание "Мир", Москва, т. IV; марксистская точка зрения); статьи Ключевского ("Очерки и Речи", ib., 1913); А.С. Лаппо-Данилевский "Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II" (в журнале "Космополис" за 1896 г. и отдельно, Санкт-Петербург, 1898). В юбилейных изданиях Сытина "Отечественная война" (т. I, Москва, 1912), "три века" (тома IV-V) и "Государи из дома Романовых" (т. II; оба - Москва, 1913) много интересных популярных статей. Монографии: Н.Д. Чечулин "Внешняя политика 1762 - 74" (Санкт-Петербург, 1896); его же "Финансы" (ib., 1906); В.И. Семевский "Крестьяне" (ib., 1881); его же "Крестьянский вопрос" (ib., 1888); С.В. Рождественский "Очерки по истории систем народного просвещения в России" (ib., 1912). А. Елачич.<br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (урожд. София Августа Фредерика - принцесса Анхальт-Цербстская) ЕКАТЕРИНА АРАГОНСКАЯ (Catherine of Aragon) (1485-1536) - первая жена английского короля Генриха VIII (с 1509). Его развод с Екатериной Арагонской (официально в 1533) и женитьба на Анне Болейн послужили поводом для разрыва с папой римским и началом Реформации в Англии.<br>... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

Екатерина II Алексеевна       (урожденная принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская) (1729—1796), императрица, в 1745 вышла замуж за на... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА

Екатери́на II Алексеевна (урождённая Софья Фредерика Августа, принцесса Анхальт-Цербстская) (1729, Штеттин — 1796, Царское Село), императрица (с 28 июн... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА ВЕЛИКАЯ

21.04.1729 - 06.11.1796), российская императрица (с 1762), урожденная София Августа Фредерика, принадлежала к дому немецких князей Анхальт-Цербстских. Царствование Екатерины II было особенно блестящим. Как и имп. Елизавета Петровна, она окружила себя исключительными выдающимися русскими людьми. Несмотря на вполне западническую теорию абсолютизма, которым отличается правление Екатерины II, она пишет в своем "Наказе": "Мы думаем и за Славу себе вменяем сказать, что мы сотворены для нашего народа, а не он для нас". Со времени кончины Петра Великого прошло около 40 лет. Сложности в вопросе наследования престола, обусловившие появление временщиков и приведшие к власти нерусские элементы, для которых все русское было чуждо и непонятно; полный отрыв от коренного населения страны, подпавшего под иностранное влияние высшего класса, при одновременном унижении раздираемой внутренним расколом Церкви, - все это вызвало к жизни большое количество проблем, так и не получивших своего разрешения. Немецко-протестантское влияние в царствование Екатерины II стало заменяться еще более опасным: французско-философским, масонским и атеистическим, которое получило при Екатерине II решающее значение. Обладая огромным умом и большим тактом, Екатерина Великая, с одной стороны, благоволила французским энциклопедистам и философам, поддерживала с ними переписку, сама возглавляла это направление мысли в России, но одновременно сказала однажды Дидро, что "бумага все терпит, а ей, несчастной Императрице, приходится иметь дело с людьми, которые бывают чрезвычайно чувствительны". Во всей правительственной деятельности Екатерина Великая не увлекается теориями, скорее наоборот, философия является лучшим украшением ее трона перед лицом Европы, орудием ее славы, а философы - лучшими глашатаями по Европе. Внутри же России она сама управляла этим течением и не дала ему принять те формы, в которые оно вылилось тогда же во Франции. Императрица соблюдала посты, ежегодно говела и заставляла говеть двор, почтительно относилась к духовенству, но считала скорее вредным экономическое могущество Церкви, боясь проявления папского ненасытного властолюбия. При ней была произведена секуляризация церковных земель и определено денежное содержание всем епархиям и монастырям. Митр. Платон потерял расположение имп. Екатерины Великой к концу ее царствования за свою близость к наследнику Павлу Петровичу, на которого он оказал большое влияние, так же как и на его супругу, будущую имп. Марию Феодоровну. Почти все обер-прокуроры Святейшего Синода этого времени не только не были достойны своего положения, но отличались чисто масонскими, как Мелиссино, или прямо атеистическими, как Чебышев, взглядами. Влияние их на церковные дела было всегда чрезвычайно вредным. Несмотря на это, за время царствования Екатерины Великой общее положение Церкви значительно улучшилось после потрясений при Петре Великом и его ближайших наследниках. После короткого изменения внешней политики при Петре III Екатерина Великая вела ряд войн, но всегда защищая исключительно русские интересы. Ввиду постоянных насилий католиков в Польше, как над православным, так и над протестантским населением, длительные войны произошли с Польшей, окончившиеся: первым разделом Польши в 1773, вторым разделом - в 1793 и, наконец, третьим - в 1795, по которому Польша перестала существовать. В эти годы прославился величайший русский полководец А.В. Суворов. Одновременно с польскими войнами произошли две войны против Турции, каждый раз начинаемые турками под влиянием Франции. В первой выдвинулся граф П.А. Румянцев-Задунайский и Суворов. Армия кн. Долгорукова вернула России древнюю русскую землю - Крым. Балтийский русский флот, под командой адмирала Спиридова, обогнул Европу и сжег турецкий флот в Чесме. Эта большая военная операция была организована Алексеем Орловым, получившим за это титул графа Чесменского. Завоеванные земли получили название Новороссии, устройство их поручено Потемкину, создан Черноморский флот. Потемкин получил титул светлейшего князя Таврического. В конце 1787 Турция снова напала на Россию, и началась вторая война. Главнокомандующим был Потемкин, но главные победы одержаны Суворовым. Швеция пыталась воспользоваться этими войнами с Турцией и напала на Россию, но эта попытка была отбита, и границы остались прежними. Когда англичане объявили блокаду американских берегов и стали захватывать нейтральные корабли, Екатерина Великая издала "декларацию о вооруженном нейтралитете", к которой присоединились и другие державы, и послала русский флот для защиты свободы плавания. На научном поприще выделяется в это время всеобъемлющий гений М.В. Ломоносова. Во внутреннем устройстве государства при Екатерине Великой страна была разделена на 50 губерний с населением в 300-400 тыс. в каждой, губернии на уезды по 20-30 тыс. жителей. Были введены выборные суды и "судебные палаты" для разбора уголовных и гражданских дел. Наконец, "совестные" суды для малолетних и больных. Со времени Петра Великого, когда все "шляхетство" было обязано пожизненной службой государству, а "крестьянство" такой же службой шляхетству, произошли постепенные перемены. Екатерина Великая, в числе прочих реформ, желала внести также стройность в жизнь сословий. В 1785 была издана "Жалованная грамота дворянству", по которой все дворянские роды выделялись из петровского "шляхетства". Духовное сословие оставалось, по существу, как и прежде, изолированным. В том же году была дана "Грамота" и городам, по которой города получили самоуправление. Но крестьянство не получило освобождения от крепостной зависимости, как того хотела императрица, главным образом из-за происшедшего в 1773 страшного Пугачевского бунта. Казак-конокрад, Емельян Пугачев, называя себя будто бы спасшимся имп. Петром III, поднял восстание среди яицких казаков, где скрывалось множество гонимых раскольников. К нему присоединилось значительное число инородцев и недовольных, которым он всем обещал исполнение всех их пожеланий. Дворяне, офицеры, вообще все зажиточные люди, а также и все православное духовенство убивалось восставшими, которые захватили огромную территорию и ряд городов. Только к сентябрю 1774 бунт удалось подавить, и Пугачев со своими главными сообщниками был казнен. Но это восстание заставило Екатерину Великую отложить намечавшуюся реформу, которая осуществилась только через 10 лет, что в свою очередь роковым образом отразилось на всей дальнейшей истории России. В 1755 был создан первый в России университет, в 1764 - Смольный институт, в 1782 выработан стройный план открытых учебных заведений для всех сословий. В эти же годы были учреждены кадетские корпуса. Екатерина II осознавала опасность для России в иудаизме и масонстве. По ее указу для евреев была введена черта оседлости, т.е. определены места, где им разрешалось проживать. В конце своего царствования императрица запретила масонство, всеми силами препятствуя его проникновению в Россию. Н. Сахновский... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА ВЕЛИКАЯ

1729 - 1796) - императрица (1762 - 1796). Родилась в померанском городе Штеттине в семье небогатого принца Ангальт - Цербстского Христиана - Августа. Семья жила очень стесненно. В феврале 1744 г. по приглашению императрицы Елизаветы Петровны София - Августа с матерью приехала в Москву в качестве возможной невесты для наследника престола Петра Федоровича. В июне того же года она приняла православие под именем Екатерины Алексеевны. Бракосочетание с Петром Федоровичем состоялось в августе 1745 г. 28 июля 1762 г. гвардейские офицеры во главе с братьями Г.Г. и А.Г. Орловыми низвергла Петра III и провозгласила 33- летнюю Екатерину императрицей. Одаренная незаурядным умом, сильной волей и завидной работоспособностью Екатерина II стала истинно русской царицей и многое сделала для процветания России. Были достигнуты большие успехи во внутренней политике: создана система среднего образования в России, произошли существенные изменения в области культуры, зодчества, изобразительного искусства. Не менее впечатляющи были успехи во внешней политике: присоединено Крымское ханство, северное Причерноморье, Кубань. Екатерина правила 34 года. Ее правление - одна из блестящих страниц русской истории.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА ВЕЛИКАЯ

(урожд. Софья Фредерика Августа, принцесса Анхальт-Цербская) (1729—1796) — российская императрица с 1762 г. По приглашению императрицы Елизаветы Петровны в 1744 г., избравшей ее в невесты своему племяннику Петру Федоровичу, прибыла в Петербург. Приняв православие, стала называться Екатериной Алексеевной, а в 1745 г. вышла замуж. В 1754 г. у нее родился сын Павел. Еще при жизни Елизаветы Петровны стала втягиваться в политику. С приходом к власти императора Петра III ее отношения с мужем обострились, ей грозило удаление от двора. Переворот 1762 г., осуществленный Екатериной II с помощью гвардии, сделал ее самодержавной императрицей. Муж был убит, а сын удален из дворца. Ее правление вошло в историю как еще одна модернизация России вслед за Петром I, а проводимая политика — как политика просвещенного абсолютизма. В результате этой политики была создана законная, сословная, самодержавная дворянская монархия. Крупнейшими вехами на этом пути были реорганизация Сената (1763), секуляризация церковного имущества (1764), упразднение гетманщины на Украине (1764), начало генерального межевания (1765), созыв Уложенной комиссии, для которой она составила «Наказ» (1767), подавление Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева (1773—1775), издание Учреждения о губерниях (1775) и Жалованных грамот дворянству и городам (1785).Екатерина II вела успешную внешнюю политику. При ней в результате Русско-турецких войн в состав России вошли Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье, Новороссия. В результате разделов Польши Балтийское 1робережье к западу от Риги, Литва, Курляндия, Белоруссия и Правобережная Украина. По Георгиевскому трактату (1783) приняла под свое покровительство Восточную Грузию. Декларация о вооруженном нейтралитете (1780) способствовала победе североамериканских колоний в войне за независимость, которая завершилась образованием США. Была в коалиции с европейскими монархами против республиканской Франции в период Великой французской революции. Екатерина II способствовала развитию русской культуры и науки. При ней было открыто Вольное экономическое общество (ВЭО), учебные классы АХ, Смольный институт, воспитательные дома, коммерческие училища, проведена школьная реформа, появились первые благотворительные учреждения. Екатерина II переписывалась с Вольтером и другими просветителями, была автором законов, манифестов, литературных произведений и др. В то же время при Екатерине арестовываются Н. И. Новиков, А. Н. Радищев, шли гонения на масонов, журнальные репрессии. Время Екатерины II не случайно называли золотым веком русского дворянства, двор императрицы отличался великолепием и пышностью. Круг ее талантливых помощников и единомышленников получил название «Екатерининские орлы» (А В. Суворов, Ф. Ф. Ушаков, Г. А. Потемкин, А. А. Безбородко и др.).... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА ВЕЛИКАЯ

(21.04.1729-06.11.1796), российская императрица (с 1762), урожденная София Августа Фредерика, принадлежала к дому немецких князей Анхальт-Цербстских. Ц... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА ИМПЕРАТРИЦА

Всероссийская в 1762 - 96 годах, рожденная София-Фредерика-Амалия, принцесса Ангальт-Цербстская. Родилась 21 апреля 1729 г. Она была дочерью младшего брата маленького немецкого *фюрста*; мать ее происходила из дома Гольштейн-Готторп и приходилась двоюродной теткой будущему Петру III . Екатерина выросла в небогатой семье и получила посредственное воспитание. Кроме позднее создавшихся слухов, нет определенных фактов, указывающих на ее преждевременное развитие и раннее проявление дарований. В 1743 г. мать Екатерины и она сама получили приглашение от императрицы Елизаветы Петровны приехать в Петербург. Елизавета, по разным мотивам, выбрала в невесты своему наследнику Петру Феодоровичу именно Екатерину. Приехав в Москву, Екатерина, несмотря на юные годы, быстро освоилась с положением и поняла свою задачу: приспособиться к условиям, к Елизавете, ее двору, ко всей русской жизни, усвоить русский язык и православную веру. Обладая привлекательной внешностью, Екатерина расположила в свою пользу и Елизавету, и двор. 21 августа 1745 г. Екатерина была обвенчана с великим князем Петром, но только 20 сентября 1754 г. у Екатерины родился сын Павел . Екатерина жила в условиях неблагоприятных. Сплетни, интриги, распущенная, праздная жизнь, в которой безудержное веселье, балы, охоты и маскарады сменялись приливами безысходной скуки, - такова была атмосфера Елизаветинского двора. Екатерина чувствовала себя стесненной; ее держали под присмотром, и даже ее большой такт и ум не избавляли ее от ошибок и крупных неприятностей. Екатерина и Петр еще до свадьбы друг к другу охладели. Обезображенный оспой, хилый физически, малоразвитой, чудаковатый, Петр ничего не делал, чтобы быть любимым; он огорчал и оскорблял Екатерину своей бестактностью, волокитством и странными выходками. Рождение сына, отнятого у Екатерины императрицей Елизаветой, не внесло улучшения в супружескую жизнь, которая затем окончательно расстроилась под влиянием сторонних увлечений (Елизавета Воронцова, Салтыков, Станислав-Август Понятовский). Годы, горькие испытания, грубое общество приучили Екатерину искать утешения и радости в чтении, уходить в мир высших интересов. Тацит, Вольтер, Бейль, Монтескьё стали ее любимыми авторами. Когда она вступила на престол, она была женщиной высокообразованной. Большое значение в жизни Екатерины имели скомпрометировавшие ее сношения с Апраксиным , Понятовским и английским послом Вильямсом; последнее императрица Елизавета имела основание рассматривать как государственную измену. Наличие этих сношений бесспорно доказано недавно открытой и опубликованной перепиской. Два ночных свидания с Елизаветой привели к прощению Екатерины и, как думают некоторые (Н.Д. Чечулин ), явились моментом большого перелома в жизни Екатерины: в ее стремление к власти вошли моменты нравственного порядка. К кончине императрицы Елизаветы Петр и Екатерина отнеслись разно: новый император вел себя странно и беззастенчиво, императрица подчеркивала свое уважение к памяти усопшей. Император явно шел к разрыву; Екатерину ждал развод, монастырь, может быть, смерть. Различные кружки лелеяли мысль о низложении Петра III. Екатерина, пользовавшаяся популярностью в народе, имела свои планы. Гвардейцы мечтали видеть ее на престоле; сановники помышляли о замене Петра его сыном под регентством Екатерины. Случай вызвал преждевременный взрыв. В центре движения стояли гвардейцы: сановникам пришлось признать совершившийся факт воцарения Екатерины. Петр III был низложен 28 июня 1762 г. военным мятежом, без выстрела, без пролития капли крови. В последовавшей затем смерти Петра III (6 июля 1762 г.) Екатерина неповинна. Воцарение Екатерины было узурпацией; нельзя было подыскать никаких легальных для него оснований. Приходилось дать нравственно-политическую мотивировку событию; этой цели служили манифесты 28 июня (краткий) и 6 июля (*обстоятельный*). Последний, по повелению Павла I (Памятники Свода Законов № 17759) был объявлен уничтоженным и в Памятники Свода Законов не вошел. Это, в сущности, политический памфлет, в котором дана уничтожающая характеристика личности и правления Петра III. Екатерина указывала на его презрение к православию, ставя этот факт во главу угла, на опасность мятежа и распадения империи. Все это оправдывало низложение Петра III, но не оправдывало воцарение Екатерины; для этого оправдания, кроме ссылки на чудесное действие промысла Божия, была изобретена фикция *народного избрания*. Наряду с указанием на *общее и нелицемерное желание* (манифест 28-го июня), была сделана ссылка на *всеобщее и единогласное... прошение* (рескрипт послу в Берлине), на помощь *любезного отечества через избранных своих* (манифест 6 июля). Еще яснее было сказано в одном дипломатическом акте: *Народ, который занимает треть известного света, единодушно вручил мне власть над собой*, и в манифесте 14 декабря 1766 г.: *Бог един и любезное Наше отечество чрез избранных своих вручил нам скипетр*. Положение избранника обязывало: *избиратели*, т. е. участники заговора, были щедро награждены; *любезному отечеству* было обещано *просить Бога денно и нощно да поможет нам поднять Скипетр в соблюдение нашего православного закона, в укрепление и защищение любезного отечества, в сохранение правосудия... А как Наше искреннее и нелицемерное желание есть прямым делом доказать, сколь Мы хотим быть достойны любви Нашего народа, для которого признаваем Себя быть возведенными на престол: то... здесь наиторжественнейше обещаем Нашим Императорским словом, узаконить такие государственные установления, по которым бы правительство Нашего любезного отечества в своей силе и принадлежащих границах течение свое имело так, чтобы и в потомки каждое государственное место имело свои пределы и законы к соблюдению доброго во всем порядка...* (манифест 6 июля). Придворная конъюнктура определялась условиями воцарения; внутренняя политика вытекала из них же и слагалась под влиянием идей *просветительной* философии, которые Екатерина впитала и принялась осуществлять, а еще более - громогласно провозглашать. Она являлась *философом на троне*, представительницей школы *просвещенных деспотов*, столь многочисленной в то время в Европе. Екатерина укрепляла свое положение и осторожным проведением своей воли (особо тактичные отношения к Сенату, преобладающую роль которого в елизаветинское время Екатерина считала недопустимой), и снисканием популярности среди населения, особенно среди того класса, который выдвинул заговорщиков, т. е. дворянства. В первые месяцы царствования был выработан канцлером Н.И. Паниным проект Учреждения *Императорского Совета*; Екатерина хотя и подписала его, но он не был опубликован, вероятно потому, что мог привести к ограничению самодержавия (позднее при Екатерине состоял Государственный совет, но это было чисто совещательное учреждение, состав которого зависел от усмотрения Екатерины). Во время коронационных торжеств Гурьев и Хрущов помышляли о возвращении престола Иоанну Антоновичу : Хитрово, Ласунский и Рославлев грозились убить Григория Орлова , если Екатерина вступит с ним в брак, о чем тогда серьезно говорили. Оба дела кончились наказанием виновных и значения не имели. Серьезнее было дело Арсения Мацеевича , митрополита Ростовского (см. III, 725; о нем новая книга священника М.С. Попова *Арсений Мацеевич и его дело*, Санкт-Петербург, 1912). В феврале и марте 1763 г. Арсений выступил с резким протестом против того решения вопроса о церковных имениях, какое наметила Екатерина. Арсений был лишен сана и заточен, а вопрос о церковных имениях решен в смысле экспроприации большей их части, с установлением штатов монастырей и епископских кафедр. Решение это проводил раньше Петр III, и это было одной из причин его гибели; Екатерине удалось справиться с задачей благополучно. 5 июля 1764 г. было совершено Мировичем романтическое покушение на освобождение из шлиссельбургской крепости Иоанна Антоновича. Последний при этом погиб, а Мировича казнили (подробности см. Иоанн VI). С самого начала царствования волновались крестьяне, ждавшие освобождения от крепостного тягла. Крестьянские бунты усмирялись воинскими командами. В 1765 г. был издан манифест о *генеральном межевании*. Меры к возврату из Польши беглых обещанием амнистий, вызов в Россию колонистов для заселения южных окраин вытекали из модной в XVIII в. идеи о необходимости умножения населения. Улучшение административной техники вносило порядок в дела; меры к окончательному искоренению кормлений давали более действительные средства для борьбы с взяточничеством. Для ускорения производства дел в Сенате число его департаментов было увеличено. Из прививки оспы себе и наследнику престола (1768) Екатерина создала внушительную демонстрацию монаршего попечения о подданных. Несогласно со своим внутренним убеждением Екатерина провела запрещение крестьянам жаловаться на господ. Это запрещение стояло в связи с обязательством Екатерины перед сословием, из среды которого вышли заговорщики. Особенное значение в первые годы царствования Екатерины имел созыв комиссии о сочинении проекта нового уложения, последней и наиболее выдающейся в ряду законодательных комиссий XVIII в. У нее были две главные черты: избирателям было предложено составить и вручить депутатам наказы о местных пользах и отягощениях и об общегосударственных потребностях, и сама Екатерина изготовила в руководство комиссии наказ, содержавший изложение ее взглядов по целому ряду вопросов государственного и правового характера. Путем Наказа, в основу которого легли *дух Законов* Монтескьё, *О преступлении и наказании* Беккарии, *Institutions politiques* Бильфельда и некоторые другие сочинения, Екатерина вносила в сознание правительства и общества передовые политические идеи. Теория сословной монархии, закономерной монархии, теория разделения властей, учение о хранилище законов - все это содержится в *Наказе*, провозглашавшем принцип религиозной терпимости, осуждение пыток и другие прогрессивные идеи криминалистики. Наименее разработанной и довольно неопределенной является глава о крестьянах; в официальном издании Екатерина не решилась выступить сторонницей эмансипации, и на эту главу оказали наибольшее влияние те лица, которым Екатерина давала Наказ для прочтения и критики. Эффект, произведенный Наказом в комиссии и обществе, был громадный, его влияние - несомненно. Выборы в комиссии прошли оживленно. Наказы депутатам и прения в комиссии подали Екатерине, по ее выражению, *свет*, повлияли на общественное развитие, но положительных законодательных результатов комиссии непосредственно не дала; торжественно открытая 30 июля 1767 г., она была временно распущена 18 декабря 1768 г., ввиду начала турецкой войны, и ее общее собрание более не созывалось; работали только ее частные комиссии (подготовительные, числом 19) до 25 октября 1773 г., когда и они были распущены, оставив крупные труды, послужившие источником для позднейшего законодательства Екатерины. Все эти труды покоятся неизданными и малоизвестными в архиве государственного совета. Самая комиссия официально не была упразднена, а существовала в виде бюрократической канцелярии без особого значения до конца царствования Екатерины. Так кончилась эта затея Екатерины, доставившая ей большую славу. - Внешняя политика Екатерины имела в первые годы царствования большое значение. Поддерживая мир с Пруссией, Екатерина стала интенсивно вмешиваться в польские дела и провела на польский престол своего кандидата - Станислава-Августа Понятовского. Она явно стремилась к разрушению Речи Посполитой и с этой целью возобновила с особой силой диссидентский вопрос. Польша отказалась признать домогательства Екатерины и вступила с ней в борьбу. В то же время объявила России войну Турция (1768). Война, после первых вялых ее месяцев и частичных небольших неудач, шла успешно. Польша была занята русскими войсками, Барская конфедерация (1769 - 71) усмирена, и в 1772 - 73 годах состоялся первый раздел Польши. Россия получила Белоруссию и дала свою *гарантию* польскому устройству - точнее, *безнарядию*, - получив, таким образом, право вмешиваться в польские внутренние дела. В войне с Турцией на суше наибольшее значение имела Кагульская битва (Румянцев ), на море - сожжение турецкого флота в Чесменской бухте (Алексей Орлов , Спиридов ). По миру в Кючук-Кайнарджи (1774) России достались Азов, Кинбури, южные степи, право на покровительство турецким христианам, торговые выгоды и контрибуция. Во время войны произошли немалые внутренние осложнения. Занесенная из армии чума свила себе прочное гнездо в Москве (1770). Главнокомандующий Салтыков бежал; народ обвинял в беде врачей, а архиепископ Амвросий, приказавший увезти чудотворную икону, к которой стекались толпы людей, от чего зараза сильно развивалась, был убит. Только энергия генерала Еропкина положила конец бунту, а чрезвычайные меры (присылка в Москву Григория Орлова) прекратили болезнь. Еще опаснее был Пугачевский бунт, выросший на почве социально-бытовых условий юго-восточной окраины; это было острое проявление социально-политического протеста казаков, крестьян и инородцев против петербургской абсолютной монархии и крепостного строя. Начавшись на Яике (Урале), среди тамошних казаков, движение нашло благоприятную почву в слухах и толках, порожденных вольностью дворянства, низложением Петра III и комиссией 1767 г. Казак Емельян Пугачев принял имя Петра III. Движение получило грозный характер; начатое подавление его было прервано смертью А.И. Бибикова , но затем энергичные меры П.И. Панина , Михельсона , Суворова положили конец движению, и 10 января 1775 г. Пугачев был казнен. С годом окончания Пугачевщины совпал год издания учреждения о губерниях. Этот акт был ответом на заявления наказов. Губернские учреждения Екатерины давали некоторую децентрализацию, вносили принципы выборности и сословности в местное управление, отдавали в нем преобладание дворянству, проводили, хотя не вполне выдержанно, принцип разделения властей судебной, административной и финансовой, вносили известный порядок и стройность в местное управление. При Екатерине *Учреждение* было постепенно распространено на большую часть России. Особенно гордилась Екатерина приказом общественного призрения и совестным судом, учреждениями выборными и хорошо задуманными, но не оправдавшими возлагавшихся на них надежд. В связи с губернской реформой стояли меры Екатерины относительно центрального управления: ряд коллегий был за ненадобностью упразднен, другие склонялись к упадку; особое значение получил генерал-прокурор; подготовлялось торжество министерского начала. К просветительным мерам, в которых Екатерина хотела быть на уровне века, принадлежит учреждение Воспитательных домов и женских институтов, имевших целью создать *новую породу людей*, а также выработка особой комиссией широкого, но слабо осуществленного плана народного образования. Важное значение имели указ о вольных типографиях, устав благочиния (1782), содержавший много гуманных идей и нравственных сентенций, наконец, жалованные грамоты дворянству и городам (1785), оформившие положение дворянского класса и городских обществ, давшие обоим самоуправление, а за дворянством закрепившие, наряду с сословно корпоративной организацией, преобладающее значение в государстве. Вопреки требованиям многих дворян в эпоху комиссии, было сохранено начало выслуги дворянства, т. е. сохранен его некастовый характер. Гораздо хуже обстояло дело с крестьянским вопросом. Екатерина не предприняла существенных мер к улучшению крестьянского быта; она закрепила за дворянством право на владение населенными имениями, хотя и не дала отчетливого определения крепостного права; в редких случаях она карала помещиков-истязателей и вменяла в обязанность наместникам пресекать *тиранство и мучительство*, но, с другой стороны, умножила число крепостных щедрыми пожалованиями населенных имений своим сотрудникам и фаворитам и распространением крепостного права на Малороссию, вообще все более и более, после уничтожения гетманства, утрачивавшую свою самобытность и вольность. После жалованных грамот 1785 г. реформаторская деятельность Екатерины замирает. Самое проведение в жизнь реформ, наблюдение за применением законов было осуществляемо недостаточно энергично, планомерно и обдуманно; контроль вообще был наиболее слабым местом в управлении Екатерины. Финансовая политика была явно ошибочна; громадные расходы вели к кризисам казначейства, к удвоению налогового бремени; учреждение ассигнационного банка (1786) оказалось мерой хорошо задуманной, но выполненной неудачно, расстроившей денежное обращение. Екатерина вступала на путь реакции и застоя. Французская революция осталась ей непонятой и вызвала ее живое негодование. Она всюду стала видеть заговорщиков, якобинцев, подосланных убийц; реакционное настроение ее питали эмигранты, иностранные дворы, приближенные, особенно Зубов - последний ее фаворит. Гонения на печать и интеллигенцию (Новиков и мартинисты, Радищев , Державин , Княжнин ) отметили последние годы царствования Екатерины. Она считала вредными бреднями те идеи, которые ей самой когда-то не были чужды. Она прекращала сатирические журналы, ею вскормленные, имевшие своим прообразом *Всякую Всячину*, в которой она участвовала. Деньгами и дипломатическим путем Екатерина поддерживала борьбу с революцией. В последний год царствования она замышляла вооруженное вмешательство. Внешняя политика Екатерины после 1774 г. была, несмотря на частичные неудачи, блестяща по результатам. Успешно выступив посредницей в борьбе за баварское наследство (1778 - 79), Екатерина еще более подняла престиж России, проведя в жизнь, во время борьбы Англии с ее североамериканскими колониями, *вооруженный нейтралитет*, т. е. международную охрану торгового мореплавания (1780). В том же году Екатерина не возобновила союза с Пруссией и сблизилась в Австрией; Иосиф II имел с Екатериной два свидания (1782 и 1787). Последнее из них совпало со знаменитым путешествием Екатерины по Днепру в Новороссию и Крым. Сближение с Австрией не только породило несбыточный, фантастичный *греческий проект*, т. е. мысль о восстановлении Византийской империи под державой внука Екатерины, великого князя Константина Павловича , но и дало России возможность присоединить Крым, Тамань и Кубанскую область (1783) и вести вторую турецкую войну (1787 - 91). Эта война была тяжела для России; в то же время приходилось воевать с Швецией (1788 - 90) и терпеть усиление возрождавшейся Польши, которая в эпоху *четырехлетнего* сейма (1788 - 92) не считалась с русской *гарантией*. Ряд неудач в войне с Турцией, приведших в отчаяние Потемкина , был искуплен взятием Очакова, победами Суворова при Фокшанах и Рымнике, взятием Измаила, победой при Мачине. По Ясскому миру, заключенному Безбородко (канцлером после Панина), Россия получила подтверждение Кючук-Кайнарджийского мира, Очаков и признание присоединения Крыма и Кубани; результат этот не отвечал тяжести затрат, безрезультатна была также тяжелая война со Швецией, закончившаяся Верельским миром. Не желая допустить усиления Польши и видя в польских реформах проявление *якобинской заразы*, Екатерина создала, в противовес реформам, Тарговицкую конфедерацию и ввела свои войска в Польшу. Разделы 1793 г. (между Россией и Пруссией) и 1795 г. (между ними же и Австрией) положили конец государственному существованию Польши и дали России Литву, Волынь, Подолию и часть теперешнего Привислинского края. В 1795 г. курляндское дворянство постановило присоединить герцогство Курляндию, ленное владение Польши, давно входившее в сферу русского влияния, к Российской империи. Война с Персией, предпринятая Екатериной, не имела значения. Екатерина скончалась от удара 6 ноября 1796 г. - Личность Екатерины. *У Екатерины был ум не особенно тонкий и глубокий, но гибкий и осторожный, сообразительный. У нее не было никакой выдающейся способности, одного господствующего таланта, который давил бы все остальные силы, нарушая равновесие духа. Но у нее был один счастливый дар, производивший наиболее сильное впечатление: памятливость, наблюдательность, догадливость, чутье положения, уменье быстро схватить и обобщить все наличные данные, чтобы вовремя выбрать тон* (Ключевский ). У нее было удивительное уменье приспособляться к обстоятельствам. Она обладала сильным характером, умела понимать людей и влиять на них; смелая и отважная, она никогда не теряла присутствия духа. Она была очень трудолюбива и вела жизнь размеренную, рано ложась и рано вставая; любила во все входить сама и любила, чтобы об этом знали. Славолюбие было основной чертой ее характера и стимулом ее деятельности, хотя она и действительно дорожила величием и блеском России, а ее мечта, чтобы после окончания законодательства русский народ был самым справедливым и процветающим на земле, отдавала, быть может, не одной сентиментальностью. Екатерина переписывалась с Вольтером, д'Аламбером, Бюффоном, принимала у себя в Петербурге Гримма и Дидро. Не чуждая отвлеченных умозрений, она была политиком-реалистом, хорошо разбиралась в экономических и психологических факторах, отдавала себе отчет в том, что ей приходится иметь дело с живыми людьми, которые *почувствительнее и пощекотливее, чем бумага, которая все терпит* (слова, сказанные ей Дидро). Она была убеждена, что для черни нужны религия и церковь. Положение православной императрицы обязывало, и как бы ни относилась Екатерина лично к религии, она по внешности была очень набожна (продолжительные богомолья), а с годами, быть может, и действительно стала верующей дочерью церкви. Екатерина была обворожительна в обращении; она очаровывала людей и при дворе умела создать атмосферу известной свободы. Она любила критику, если она была прилична по форме и ограничена некоторыми пределами. С годами эти пределы суживались: Екатерина все более и более проникалась убеждением, что она натура исключительная и гениальная, ее решения безошибочны; лесть, которую она любила (ей льстили русские и иностранцы, монархи и философы), вредно действовала на нее. Круг интересов Екатерины был широк и разнообразен, образование - обширное; она работала, как дипломат, юрист, писатель, педагог, любитель искусства (одна музыка была ей чужда и непонятна); она основала Академию Художеств и собрала значительную часть художественных сокровищ Эрмитажа. Наружность Екатерины была привлекательна и величественна. Она обладала железным здоровьем и медленно дряхлела. Между ней и сыном не было искренности и любви; отношения их были не только холодные, но прямо враждебные (см. Павел I); всю силу материнского чувства Екатерина перенесла на внуков, особенно на Александра . Личная интимная жизнь Екатерины была бурная, полная впечатлений; обладая темпераментом страстным и вынеся много горя в супружестве, Екатерина имела немало сердечных увлечений; судя о них, нельзя забывать об индивидуальных условиях и общем нравственном уровне XVIII в. - Значение царствования Екатерины велико. Внешние его результаты имели большое влияние на судьбы России как политического тела; внутри крупными фактами являлись некоторые законы и учреждения, например, учреждение о губерниях. Гуманные идеи и мероприятия вносили в общество культурность и гражданственность, а комиссия 1767 г. приучала общество думать о запретных политических темах. При оценке царствования Екатерины следует, однако, тщательно отделять красивый фасад и феерические декорации от внутренности здания, блестящие слова - от темноты, бедности и дикости дворянско-крепостной России. - Источники и литература. Хорошей библиографии нет; имеется лишь очень ценный, хотя и не исчерпывающий обзор иностранных сочинений о Екатерине в XII томах *Истории Екатерины II*, В.А. Бильбасова , напечатана в Берлине. Источники, хранящиеся в архивах, лишь частично опубликованы; наиболее крупные издания: *Сборник Императорского Русского Исторического Общества*. Законодательные памятники см. в Памятники Свода Законов томах XVI-XXIII. *Сочинения Екатерины II* и *Записки императрицы Екатерины II* (французский подлинник) изданы Академией Наук (русский перевод *Записок*, Санкт-Петербург, 1907). См. Записки Станислава-Августа Понятовского, Дашковой , Грибовского, Храповицкого, Теплова, Болотова, Неплюева, Державина и др.; Соловьев , тома XXI - XXIX (до 1774 г. и отрывочно до 1780); его же *Сочинения* (издание *Общественной Пользы*); Брикнер *История Екатерины II*; В.А. Бильбасов *История Екатерины II* (т. I, Санкт-Петербург, 1890, и Берлин, 1900 [полнее]; т. II, Санкт-Петербург, 1891 [уничтожен], Берлин 1900 и 1903 и Лейпциг, 1895; очень ценный труд); С.Ф. Платонов *Лекции* (8-е изд., Санкт-Петербург, 1913); K. Waliszewsky *Le roman d'une Imperatrice* и *Autour du trone* (есть русский перевод; имеет скорее литературное, чем научное значение); М.Н. Покровский *Русская История* (издание *Мир*, Москва, т. IV; марксистская точка зрения); статьи Ключевского (*Очерки и Речи*, ib., 1913); А.С. Лаппо-Данилевский *Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II* (в журнале *Космополис* за 1896 г. и отдельно, Санкт-Петербург, 1898). В юбилейных изданиях Сытина *Отечественная война* (т. I, Москва, 1912), *три века* (тома IV-V) и *Государи из дома Романовых* (т. II; оба - Москва, 1913) много интересных популярных статей. Монографии: Н.Д. Чечулин *Внешняя политика 1762 - 74* (Санкт-Петербург, 1896); его же *Финансы* (ib., 1906); В.И. Семевский *Крестьяне* (ib., 1881); его же *Крестьянский вопрос* (ib., 1888); С.В. Рождественский *Очерки по истории систем народного просвещения в России* (ib., 1912). А. Елачич. Екатерина II как писательница. Одаренная литературным талантом, восприимчивая и чуткая к явлениям окружающей жизни, Екатерина принимала деятельное участие и в литературе своего времени. Возбужденное ею литературное движение было посвящено разработке просветительных идей XVIII в. Мысли о воспитании, вкратце изложенные в одной из глав *Наказа*, впоследствии были подробно развиты Екатериной в аллегорических сказках: *О царевиче Хлоре* (1781) и *О царевиче Февее* (1782) и, главным образом, в *Инструкции князю Н. Салтыкову*, данной при назначении его воспитателем великих князей Александра и Константина Павловичей (1784). Педагогические идеи, выраженные в этих сочинениях, Екатерина преимущественно заимствовала у Монтеня и Локка: у первого она взяла общий взгляд на цели воспитания, вторым она пользовалась при разработке частностей. Руководясь Монтенем, Екатерина выдвигает на первое место в воспитании нравственный элемент - вкоренение в душе гуманности, справедливости, уважения к законам, снисходительности к людям. В то же время она требует, чтобы умственная и физическая стороны воспитания получали надлежащее развитие. Лично ведя воспитание своих внуков до семилетнего возраста, она составила для них целую учебную библиотеку. Для великих князей были написаны Екатериной и *Записки касательно российской истории*. В чисто беллетристических сочинениях, к которым принадлежат журнальная статья и драматические произведения, Екатерина является гораздо более оригинальной, чем в сочинениях педагогического и законодательного характера. Указывая на фактические противоречия идеалам, существовавшие в обществе, ее комедии и сатирические статьи должны были в значительной мере содействовать развитию общественного сознания, делая более понятными важность и целесообразность предпринимаемых ей реформ. Начало публичной литературной деятельности Екатерины относится к 1769 г., когда она явилась деятельной сотрудницей и вдохновительницей сатирического журнала *Всякая Всячина*. Покровительственный тон, усвоенный *Всякой Всячиной* по отношению к другим журналам, и неустойчивость ее направления вскоре вооружили против нее почти все тогдашние журналы; главным противником ее явился смелый и прямой *Трутень* Н.И. Новикова. Резкие нападки последнего на судей, воевод и прокуроров сильно не нравились *Всякой Всячине*; кем велась в этом журнале полемика против *Трутня* - нельзя сказать положительно, но достоверно известно, что одна из статей, направленных против Новикова, принадлежит самой императрице. В промежуток между 1769 и 1783 годами, когда Екатерина снова выступила в роли журналиста, ею было написано пять комедий, и между ними лучшие ее пьесы: *О время* и *Именины госпожи Ворчалкиной*. Чисто литературные достоинства комедий Екатерины невысоки: в них мало действия, интрига слишком несложна, развязка однообразна. Написаны они в духе и по образцу французских современных ей комедий, в которых слуги являются более развитыми и умными, чем их господа. Но, вместе с тем, в комедиях Екатерины выводятся на посмеяние чисто русские общественные пороки и являются русские типы. Ханжество, суеверие, дурное воспитание, погоня за модой, слепое подражание французам - вот темы, которые разрабатывались Екатериной в ее комедиях. Темы эти были намечены уже ранее нашими сатирическими журналами 1769 г. и, между прочим, *Всякой Всячиной*; но то, что в журналах представлялось в виде отдельных картин, характеристик, набросков, в комедиях Екатерины получило более цельный и яркий образ. Типы скупой и бессердечной ханжи Ханжахиной, суеверной сплетницы Вестниковой в комедии *О время*, петиметра Фирлюфюшкова и прожектера Некопейкова в комедии *Именины г-жи Ворчалкиной* принадлежат к числу наиболее удачных в русской комической литературе XVIII столетия. Вариации этих типов повторяются и в остальных комедиях Екатерины. К 1783 г. относится деятельное участие Екатерины в *Собеседнике любителей российского слова*, издававшемся при Академии Наук, под редакцией княгини Е.Р. Дашковой. Здесь Екатерина поместила ряд сатирических статеек, озаглавленных общим именем *Былей и Небылиц*. Первоначально целью этих статеек было, по-видимому, сатирическое изображение слабостей и смешных сторон современного императрице общества, причем оригиналы для таких портретов нередко брались государыней из среды приближенных к ней лиц. Скоро, однако, *Были и Небылицы* стали служить отражением журнальной жизни *Собеседника*. Екатерина была негласным редактором этого журнала; как видно из переписки ее с Дашковой, она прочитывала еще в рукописи многие из статей, присылавшихся для помещения в журнале. Некоторые из этих статей задевали ее за живое: она вступала в полемику с их авторами, нередко вышучивала их. Для читающей публики не было тайной участие Екатерины в журнале; по адресу сочинителя *Былей и Небылиц* нередко присылались статьи и письма, в которых делались довольно прозрачные намеки. Екатерина старалась по возможности сохранить хладнокровие и не выдать своего инкогнито; один лишь раз, разгневанная *дерзкими и предосудительными* вопросами Фонвизина, она настолько ярко выразила свое раздражение в *Былях и Небылицах*, что Фонвизин счел необходимым поспешить с покаянным письмом. Кроме *Былей и Небылиц*, Екатерина поместила в *Собеседнике* несколько мелких полемических и сатирических статеек, по большей части осмеивавших напыщенные сочинения случайных сотрудников *Собеседника* - Любослова и графа С.П. Румянцева . Одна из таких статей (*Общества незнающих ежедневная записка*), в которой княгиня Дашкова увидела пародию на заседания только что основанной, по ее мысли, российской академии, послужила поводом к прекращению участия Екатерины в журнале. В последующие годы (1785 - 1790) Екатерина написала 13 пьес, не считая драматических пословиц на французском языке, предназначавшихся для эрмитажного театра. Масоны уже давно привлекали внимание Екатерины. По ее словам, она подробно ознакомилась с громадной масонской литературой и не нашла в масонстве ничего, кроме *сумасбродства*. Пребывание в Петербурге (в 1780 г.) Калиостро, которого она называла негодяем, достойным виселицы, еще более вооружило ее против масонов. Получая тревожные вести о все более и более усиливавшемся влиянии московских масонских кружков, видя среди своих приближенных многих последователей и защитников масонского учения, Екатерина решила бороться с этим *сумасбродством* литературным оружием и в течение двух лет (1785 - 86) написала три комедии (*Обманщик*, *Обольщенный* и *Шаман Сибирский*), в которых осмеивала масонство. Только в комедии *Обольщенный* встречаются жизненные черты, напоминающие московских масонов. *Обманщик* направлен против Калиостро. В *Шамане Сибирском* Екатерина, очевидно незнакомая с сущностью масонского учения, не задумалась свести его на один уровень с шаманскими фокусами. Сатира Екатерины не оказала большого действия: масонство продолжало развиваться, и, чтобы нанести ему решительный удар, императрица прибегла уже не к кротким способам исправления, как называла она свою сатиру, а к крутым и решительным административным мерам. К указанному времени, по всей вероятности, относится и знакомство Екатерины с Шекспиром, во французском или немецком переводе. Она переделала для русской сцены *Виндзорских кумушек*, но переделка эта вышла крайне слабой и весьма мало напоминает подлинного Шекспира. В подражание историческим его хроникам она сочинила две пьесы из жизни Рюрика и Олега . Главное значение этих *Исторических представлений*, в литературном отношении крайне слабых, заключается в тех политических и нравственных идеях, которые Екатерина вкладывает в уста действующих лиц. Разумеется - это мысли самой Екатерины. В комических операх Екатерина не преследовала никакой серьезной цели: это были обстановочные пьесы, в которых главную роль играла сторона музыкальная и хореографическая. Сюжеты для опер взяты, по большей части, из народных сказок и былин, известных ей по рукописным собраниям. Лишь *Горе-богатырь Косометович*, несмотря на свой сказочный характер, заключает в себе элемент современности: эта опера выставляла в комическом свете шведского короля Густава III, открывшего в то время неприязненные действия против России, и была снята с репертуара тотчас же по заключении мира со Швецией. Французские пьесы Екатерины, так называемые *пословицы* - небольшие одноактные пьески, сюжетами которых служили, по большей части, эпизоды из современной жизни. Большого значения они не имеют, повторяя темы и типы, уже выведенные в других комедиях Екатерины. Сама Екатерина не придавала значения своей литературной деятельности. *На мои сочинения, - писала она Гримму, - смотрю как на безделки. Я люблю делать опыты во всех родах, но мне кажется, что все написанное мной довольно посредственно, почему, кроме развлечения, я не придавала этому никакой важности*. - Литературные произведения Екатерины изданы дважды в 1893 г., под редакцией В.Ф. Солнцева и А.И. Введенского . Полное собрание сочинение Екатерины в 12 томах издано Академией Наук в 1901 - 1908 годах, под редакцией сначала А.Н. Пыпина , а по смерти его - Я. Барскова. В это издание включено много ранее нигде не напечатанных сочинений Екатерины и автобиографических записок ее. - Ср. Пекарский *Материалы для истории журнальной и литературной деятельности Екатерины II* (Санкт-Петербург, 1863); Добролюбов , статья о *Собеседнике любителей Российского Слова*; *Сочинения Державина*, под редакцией Я. Грота (Санкт-Петербург, 1873, т. VIII, стр. 310 - 339); Шумигорский *Очерки из русской истории. I. Императрица-публицист* (Санкт-Петербург, 1887); А.Н. Пыпин *История русской литературы*, т. IV (Санкт-Петербург, 1907); А.С. Архангельский *Императрица Екатерина II в истории русской литературы и образования* (Казань, 1897); А. Рождествин *Просветительская деятельность императрицы Екатерины II* (Казань, 1897); Н. Дашкевич *Литературное изображение императрицы Екатерины II и ее царствования* (Киев, 1898); В. Ключевский *Императрица Екатерины II* (*Русская мысль*, 1896, № 11); П. Морозов *Екатерина II как писательница* (*Образование*, 1896, № 11); А.Е. Грузинский *Императрица Екатерина II и литературное движение ее эпохи* (*Русский Богослов*, 1896, № 12); В. Боцановский *Императрица Екатерина II* (*Народное Слово*, 1896 - 97, № 3); С. Кологривов *Новонайденный труд Екатерины Великой*. (*Русский Архив*, 1908, № 6); И. Замотин *Ранние романтические веяния в русской литературе* (*Русский Философский Вопрос*, 1900, I - IV); А. Семека *Русские розенкрейцеры и сочинения императрицы Екатерины II против масонства* (*Журнал Министерства Народного Просвещения*, 1902, № 2). См. также статьи: Авель ; Ададуров Василий Евдокимович (Адодуров) ; Ажи Петр Петрович ; Аксаковы ; Александр I ; Алексеевы (В.В., В.Е., Н.М., Ф.Я.) ; Алексиано Панагиотти ; Алфимовы ; Альбачини Карло (Albacini) ; Альтести ; Амвросий (в миру Андрей Степанович Зертис-Каменский) ; Ангальт ; Анна Леопольдовна ; Антипьевы (граверы морского ведомства) ; Антроповы (А.П., Н.П., В.И., Л.Н.) ; Апраксины (П.М., С.Ф., Ф.М.) ; Апухтин Алексей Николаевич ; Арсений Мацеевич ; Архаровы ; Аршеневские ; Афонин Матвей Иванович ; Аш (Asch) ; Бабичевы ; Бабошины (Андрей и Петр) ; Багратионы ; Баженов Василий Иванович ; Бакланов ; Бакмейстер Логин Иванович (Людвиг) ; Бакунины ; Бальор Иоганн Христофор (Balliohr) ; Бантыш-Каменский Николай Николаевич ; Барду Карл Иванович (J. L. Bardou) ; Баричевич Адам-Алоиз ; Барсовы (А.К., А.А., Е.В., Н.И., Н.П., Т.В.) ; Бахметев Николай Иванович ; Безбородко (А.А., И.А.) ; Белозерские князья ; Бельский Алексей Иванович ; Бердяевы ; Бестужевы-Рюмины (П.М., М.П., А.П.) ; Бецкой Иван Иванович ; Бибиков Александр Ильич ; Бибиков Василий Ильич ; Биллингс Иосиф (Биллинг) ; Бильбасов Василий Алексеевич ; Бироны (собственно Бирены) ; Бобринские ; Богданович Ипполит Федорович ; Богуш-Сестренцевич Станислав ; Болотов Андрей Тимофеевич ; Болтин Иван Николаевич ; Боровиковский Владимир Лукич ; Бортнянский Дмитрий Степанович ; Бошняки ; Бражниковы ; Бредихины ; Брикнер Александр Густавович ; Брикс ; Броун Юрий Юрьевич (Brown) ; Брусилов Николай Петрович ; Будберг Андрей Яковлевич ; Булгаков Яков Иванович ; Булгаковы ; Бутурлин Александр Борисович ; Бухгольц Генрих ; Бюлан Антон (Bulant, Булан, Булант, Буллант) ; Вадим Храбрый ; Вадковские ; Вайтворт Чарльз (Whitworth) ; Валуев Петр Степанович ; Вальберг Иван Иванович ; Введенский Арсений Иванович ; Веденяпины ; Веймарны ; Вейсман фон-Вейсенштейн Отто-Адольф ; Вельяшева-Волынцева Анна Ивановна ; Вениамин (в миру Василий Григорьевич Пуцек-Григорович) ; Веревкин Михаил Иванович ; Веселовские (русские дипломаты) ; Виельгорский Юрий Михайлович ; Виноградов Ефим ; Винский Григорий Степанович ; Витовтовы ; Волков Дмитрий Васильевич ; Волков Федор Григорьевич ; Воронцовы (древний русский дворянский род) ; Вульф ; Вяземские (княжеский род) ; Вяземский Александр Алексеевич ; Гальберг (художники) ; Гейсманы ; Геруа ; Гика (Ghika) ; Голиковы ; Голицын Александр Михайлович ; Голицын Александр Николаевич ; Головатый Антон Андреевич ; Головачевский Кирилл Иванович ; Головина Варвара Николаевна ; Грибовский Адриан Моисеевич ; Гримм (Friedrich Melchior Grimm) ; Гримм (архитекторы) ; Грот Иоаким-Христиан ; Грот Яков Карлович ; Грубер Гавриил (Gruber) ; Гудович Иван Васильевич ; Гюйонгюйоси а Петени (Paulus Guyongyossi a Peteny) ; Гюне Андрей ; Давыдов Степан Иванович ; Данилов Михаил Васильевич ; Дашкова Екатерина Романовна ; Деденевы ; Деламот Жан-Батист-Мишель(Vallin-Delamothe) ; Дельвиг Андрей Иванович ; Демидовы ; Демидовы (родоначальник Демид Антуфьев) ; Депрерадович Николай Иванович ; Десницкий Семен Ефимович ; Джунковский Степан Семенович ; Димитрий (Сеченов) ; Димсталь (Димсдэль) ; Дитятин Иван Иванович ; Дмитриев-Мамонов Александр Матвеевич ; Дмитриев-Мамонов Матвей Александрович ; Дмитриевы-Мамоновы ; Долгоруковы ; Дорохов Иван Семенович ; Дубянский Федор Яковлевич ; Дурново ; Евгений Булгарис ; Елагин Иван Перфильевич ; Елизавета Алексеевна (Луиза-Мария-Августа) ; Ермоловы ; Ефремов (Филипп Сергеев) ; Железняк Максим (Зализняк) ; Желтухины ; Заборовский Иван Александрович ; Завадовский Петр Васильевич ; Завьялов Михаил ; Залуский Иосиф-Андрей ; Зиновьевы ; Значко-Яворский Михаил ; Зубов Валериан Александрович ; Зубов Платон Александрович ; Иероним Фармаковский ; Измайлов Петр Иванович ; Ильинский Николай Степанович ; Иннокентий Нечаев ; Иоанн VI Антонович ; Иоасаф Заболоцкий ; Ираклий ; Камерон Чарлс ; Канкрин Егор Францевич (Georg von Kankrin) ; Каноббио Карл ; Капнист Василий Васильевич ; Каразин Василий Назарович ; Карины (писатели) ; Каховский Михаил Васильевич ; Качка Гавриил Симонович ; Кваренги Джакомо ; Квашнины-Самарины ; Кеппен Петр Иванович ; Кирияк Тимофей Прокофьевич ; Ключевский Василий Осипович ; Княжнин Яков Борисович ; Князев Анисим Титович ; Козельский Федор Яковлевич ; Козлов Иван Иванович ; Козьмин Сергей Матвеевич ; Колпашников Алексей ; Колюпанов Нил Петрович ; Конисский Георгий (в миру Григорий Осипович) ; Коновницын Петр Петрович ; Коновницыны ; Константин Борковский ; Константин Павлович ; Костров Ермил Иванович ; Кочубей Виктор Павлович ; Кошелев Александр Иванович ; Кречетников Михаил Никитич ; Крылов Иван Андреевич ; Кулиш Пантелеймон Александрович ; Куломзин Анатолий Николаевич ; Куракины ; Кутузов Михаил Илларионович (Голенищев-Кутузов) ; Лабзин Александр Федорович ; Лаверецкий Николай Акимович ; Ламбро-Качони Ламбро Димитриевич ; Лансере Евгений Евгеньевич ; Ланские ; Ларин Петр Данилович ; Левицкий Дмитрий Григорьевич ; Ливен ; Ломоносов Михаил Васильевич ; Лонгинов Михаил Николаевич ; Лопухины ; Лукин Владимир Игнатьевич ; Львов Николай Александрович ; Маврокордато ; Мальцовы ; Мареш Иоганн-Антон ; Мария Феодоровна (супруга Павла I) ; Марковников Владимир Васильевич ; Мартос Иван Петрович ; Масловский Дмитрий Федорович ; Мельгунов Алексей Петрович ; Мерзляков Алексей Федорович ; Микешин Михаил Осипович ; Минины ; Миних Бурхард-Христофор (Munnich) ; Миних Иоанн-Эрнест ; Мирович Василий Яковлевич ; Мордвинов Николай Семенович ; Морков Аркадий Иванович ; Муравьев Михаил Никитич ; Мусины-Пушкины ; Нарышкины (государственные деятели) ; Нелидова Екатерина Ивановна ; Неплюев Иван Иванович ; Николай I ; Новиков Николай Иванович ; Обер Артемий Лаврентьевич (Артур) ; Олсуфьевы ; Опекушин Александр Михайлович ; Орловы (графский род) ; Орфелин Захарий Стефанович ; Остерман-Толстой Александр Иванович ; Офросимовы ; Павел Петрович (император Всероссийский) ; Павел Пономарев ; Пален Петр-Людвиг (или Алексеевич) ; Паллас Петр-Симон ; Памфилов Иоанн Иоаннович ; Панагиоти Алексиано ; Панин Петр Иванович ; Пашкевич Василий (Паскевич) ; Перекусихина Марья Савишна ; Петр III Федорович ; Петр Петрович ; Петров Василий Петрович (стихотворец) ; Платов Матвей Иванович ; Платон Левшин ; Подозеров Иван Иванович ; Позье Еремей Петрович ; Попов Василий Степанович ; Попов Михаил Петрович ; Порошин Семен Андреевич ; Порюс-Визапурские ; Потемкин Григорий Александрович ; Прач Иоган-Готфрид (Pratsch) ; Прозоровский Александр Александрович ; Пушкин Александр Сергеевич ; Радзивиллы ; Радиг Антуан (Radigues) ; Радищев Александр Николаевич ; Разумовский Алексей Григорьевич ; Разумовский Андрей Кириллович ; Разумовский Кирилл Григорьевич ; Растрелли (два художника-итальянца) ; Ребиндер ; Репнины (княжеский род) ; Рехенберг ; Ржевский Алексей Андреевич ; Римские-Корсаковы ; Ровинский Дмитрий Александрович ; Рожновы ; Рокотов Федор Степанович ; Россия, разд. Археология ; Россия, разд. Архитектура, живопись и гравирование ; Россия, разд. Ботаника ; Россия, разд. Ваяние ; Россия, разд. Вооруженные силы (исторический очерк) ; Россия, разд. Востоковедение ; Россия, разд. География ; Россия, разд. Геология ; Россия, разд. Государственное устройство России в XVIII и XIX веках (верховная власть) ; Россия, разд. Государственное устройство России в XVIII и XIX веках (местное управление) ; Россия, разд. Зоология ; Россия, разд. Империя в XIX веке ; Россия, разд. Империя в XVIII веке ; Россия, разд. Исторический очерк уголовного законодательства ; Россия, разд. История ; Россия, разд. История Малороссии ; Россия, разд. История русской литературы (XVIII век и первая половина XIX века) ; Россия, разд. Источники русской истории и русская историография ; Россия, разд. Классическая филология ; Россия, разд. Нумизматика ; Россия, разд. Русский флот (исторический очерк) ; Россия, разд. Русский язык и сравнительное языкознание ; Россия, разд. Русское гражданское право (петербургский период) ; Россия, разд. Светская музыка (XVIII век) ; Россия, разд. Технологическая наука ; Россия, разд. Уголовный процесс ; Россия, разд. Финансовое хозяйство России (первая половина XIX века) ; Россия, разд. Финансовое хозяйство России (преемники Петра) ; Россия, разд. Хронология по русской истории ; Ростопчин Федор Васильевич (Растопчин) ; Рубан Василий Григорьевич ; Румянцев Николай Петрович ; Румянцев-Задунайский Петр Александрович ; Рылеевы ; Сабакин Лев ; Салтыков Петр Семенович ; Салтыкова Дарья Николаевна ; Самойлов Александр Николаевич ; Сандунова Елизавета Семеновна ; Свечина Софья Петровна ; Сенявин Дмитрий Николаевич ; Сиверс Яков-Иоанн (Яков Ефимович) ; Сильвестр (в миру Семен Игнатьич Гаврилов) ; Сильвестр (в миру Симеон Кулябка) ; Синельников Иван Максимович ; Соймоновы ; Соловьев Сергей Михайло вич ; Сперанский Михаил Михайлович ; Срезневский Иван Евсеевич ; Стрекалов Степан Федорович ; Строгановы (Строгоновы) ; Суворов Василий Иванович ; Сумароков Александр Петрович ; Тараканова ; Татищев Василий Никитич ; Теплов Григорий Николаевич ; Титовы (семья музыкантов-композиторов) ; Толстой Алексей Константинович ; Тотлебен Готлиб-Генрих ; Трощинский Дмитрий Прокофьевич ; Трубецкие (бояре) ; Уваровы ; Угрюмов Григорий Иванович ; Угрюмова Мария-Терезия (Угрюмова Анна-Мария) ; Ушаков Матвей Александрович ; Ушаков Степан Федорович ; Фельтен Юрий Матвеевич ; Фермор Виллим Виллимович ; Фитингоф Иван Федорович ; Фомин Евстигней ; Фонвизин Денис Иванович ; Фукс Егор Борисович ; Хандошкин Иван ; Херасков Михаил Матвеевич ; Хмельницкий Иван Парфенович ; Хметевский Степан Петрович ; Храповицкий Александр Васильевич ; Циммерманы ; Цицианов Павел Дмитриевич ; Чарторыйский Адам-Юрий ; Чеботарев Харитон Андреевич ; Чемесов Евграф Петрович ; Чернышев Захар Григорьевич (генерал-фельдмаршал) ; Чернышевы ; Черняев Николай Иванович ; Чертковы ; Чижов Матвей Афанасьевич ; Чичагов Василий Яковлевич ; Чичерин Денис Иванович ; Чичерины ; Чулков Михаил Дмитриевич ; Шарлеман Адольф Иосифович ; Шарогорские ; Шешковский Степан Иванович ; Шилов Александр Иванович ; Ширинские-Шихматовы ; Шишков Александр Семенович ; Шредер Иван Николаевич ; Штенглин Иоганн ; Штерич ; Штриттер Иоганн-Готгильф (Stritter) ; Шубин Федот Иванович ; Шувалов Андрей Петрович ; Шувалов Иван Иванович ; Шуваловы ; Шульц-фон-Ашераден ; Щедрин (фамилия нескольких художников) ; Щедритский Алексей Иванович ; Щербатов Михаил Михайлович ; Эйзенгардт Иоганн ; Эйлер Леонгард ; Эльмпт ; Эриксен Виргилиус ; Янкович Федор Иванович (де Мириево) .... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА РОМАНОВА

Урожденная Софья-Августа-Фредерика, принцесса Ангельт-Цербская. Род. 21 апреля 1729 г. Повенчана с наследником престола вел. кн. Петром Федоровичем 21 авг. 1745 г. Провозглашена императрицею 28 июня 1762 г. Короновалась 22 сент. 1762 г. Императрица Всероссийская в 1762-1796 гг. + 6 ноября 1796 г. По матери Екатерина принадлежала к голштейнготторпскому княжескому роду, одному из многочисленных княжеских родов северной Германии, а по отцу - к другому, также германскому и еще более мелкому владетельному роду - ангальтцербстскому. Отец Екатерины, Христиан Август из цербстдорнбургской линии ангальтского дома, подобно многим своим соседям, мелким северогерманским князьям, состоял на службе у прусского короля, был полковым командиром, комендантом, а потом губернатором города Штетина, неудачно баллотировался в Курляндские герцоги и кончил свою экстерриальную службу прусским фельдмаршалом, возведенным в это звание по протекции русской императрицы Елизаветы. В Штетине и родилась у него 21 апреля 1729 года дочь Софья-Августа-Фредерика, будущая Екатерина Великая. Екатерина росла в скромной обстановке - иной не мог себе позволить прусский генерал из мелких немецких князей. Она росла резвой, шаловливой и даже бедовой девочкой, любила попроказничать, щегольнуть своей отвагой перед мальчишками, с которыми запросто играла на штетинских улицах. Родители не отягощали ее особыми заботами. Отец ее был усердный служака, а мать, Иоанна-Елизавета, - неуживчивая и непоседливая женщина, часто находилась в отъезде. Екатерина сама потом признавалась, что за всякий промах приучена была ждать материнских пощечин. Казалось, маленькой принцессе нечего было ожидать от судьбы. Между тем честолюбивые мечты пробудились в ней очень рано. Позже она писала, что уже в семь лет мечтала о короне, а когда ее троюродный брат принц Петр гольштинский был объявлен в 1742 году наследником русского престола, она "во глубине души предназначила себя ему", потому что считала эту партию самой значительной из всех возможных. Между тем сразу по приезде племянника в Петербург Елизавета стала устраивать его женитьбу. Среди других кандидатур подумали и о Софье-Августе. В конце 1742 года та ездила с матерью в Берлин, где знаменитый французский художник Пэн написал ее портрет. Екатерина знала, что этот портрет должен быть отправлен в Петербург императрице. (Фридрих II, очень хлопотавший об этом браке, утверждал позже, что идея с написанием портрета принадлежала ему.) Но прошел еще целый год, прежде чем судьба ее определилась окончательно. За это время в Петербурге рассмотрели несколько политических комбинаций и в конце концов остановились на цербстской принцессе. Детская мечта Екатерины осуществилась. В начале января 1744 года в Цербст прискакал курьер из Петербурга. Он привез письмо Брюмера, гувернера и воспитателя великого князя. Брюмер писал, что Иоанна-Елизавета должна незамедлительно выехать вместе с дочерью в Россию. К письму был приложен чек на 10 000 рублей для покрытия путевых издержек. Хотя в письме ни слова не говорилось о замужестве, родители сразу сообразили в чем дело. Уже 10 или 12 января мать и дочь отправились в путь. В Берлине они остановились на несколько дней, и здесь Екатерину навестил Фридрих. Он остался доволен маленькой принцессой, а матери велел соблюдать осторожность и скрывать в дороге свои имена. С этого времени Иоанна-Елизавета путешествовала под именем графини Рейнбек. Дорога была ужасной. Принцессы вынуждены были ночевать в крестьянских избах. Обе они страдали от холода, а Екатерина к тому же расстроила себе желудок грубой пищей и местным пивом. Но едва мать и дочь оказались на русской территории все изменилось. Их встречали с пышностью и почетом. 9 февраля путешественницы прибыли в Москву, где тогда находился двор. Елизавета приняла Екатерину и ее мать чрезвычайно радушно. Петр в первые дни также был очень предупредителен к ней. Однако Екатерина очень быстро его раскусила. Вскоре Петр между прочим сказал своей будущей невесте, что ему всего более нравится в ней то, что она его двоюродная сестра и 4110 по родству он может говорить с нею откровенно. Вслед затем он открылся в своей любви к одной из фрейлин императрицы. Он объяснил, что желал бы жениться на ней, но готов жениться и на Екатерине, так как этого желает его тетка. Екатерина краснела, слушая эти излияния родственного чувства, и благодарила его за доверенность, но в глубине души не могла не дивиться его бесстыдству и Совершенному непониманию многих вещей. Сама она очень скоро сообразила, что для того, чтобы остаться в России и иметь в ней значение, следует сделаться русской. Вскоре по приезде к ней приставили троих учителей: Симона Тодоровского для наставления в греческой вере, Василия Ададурова для русского языка и балетмейстера Ланге для танцев. Желая поскорее выучиться русскому языку, Екатерина вставала по ночами, в то время как все кругом спали, сидя в постели, вытверживала наизусть тетради, которые давал ей Ададуров. В комнате было жарко, и, не зная московского Климата, она не считала нужным обуваться, а как вставала с постели, так и ходила босиком. Вследствие этого на пятнадцатый день у нее открылось воспаление в легких, которое чуть не свело ее в могилу. Почти месяц будущая великая княгиня находилась между жизнью и смертью. Когда положение ее стало совсем плохо, мать хотела пригласить к ней лютеранского пастора, но Екатерина пожелала видеть Симона Тодоровского. Эпизод этот стал широко известен и сильно расположил в пользу Екатерины как саму императрицу, так и весь ее двор. С этого времени брак Екатерины с великим князем казался делом окончательно решенным, но новое обстоятельство едва не смешало все планы. Открылась переписка Иоанны-Елизаветы с Фридрихом. Елизавета, которой принцесса-мать и без того очень не нравилась из-за своего склочного характера, была очень рассержена. Некоторое время думали, что она вышлет цербстскую принцессу вместе с дочерью прочь из России. Екатерина пережила несколько тяжелых дней. Наблюдая за Петром, она ясно видела, что он расстался бы с ней без сожаления. "Что касается до меня, -писала она позже в своих записках, -то, зная его Свойства, я бы не пожалела его, но к короне русской я не была так равнодушна". Все, однако, уладилось, и 28 июня Екатерина приняла православие. Еще не освоившись с русским языком, заучив всего несколько расхожих фраз, Екатерина затвердила "как попугай", составленное для нее исповедание веры и произнесла это исповедание внятно и громко, нигде не запнувшись. Это было первое торжественное ее выступление на придворной сцене, вызвавшее общее одобрение и даже слезы умиления у зрителей, но сама она, по замечаний иноземного посла, не проронила слезинки и держалась настоящей героиней. Императрица пожалована новообращенной аграф и бриллиантовый складень в несколько сот тысяч рублей: На другой день, 29 июня 1744 года, чету обручили. Следующий год, прожитый в ожидании постоянно откладывающейся свадьбы (великий князь в это время много и тяжело болел: он перенес плеврит и оспу), был наполнен для Екатерины множеством разнообразных впечатлений. С самого прибытия в Россию она прилежно изучала обряды русской церкви, строго держала посты, много и усердно молилась, особенно при людях, даже иногда превосходя в этом желание набожной Елизаветы, но страшно сердя тем Петра. Впрочем, в это время отношения с великим князем были достаточно приятельскими. Гораздо больше неприятностей доставляла Екатерине ее собственная мать. Она беспрестанно интриговала и сплетничала, завидовала своей дочери и вечно бранила ее. Вскоре она перессорилась из-за пустяков почти со всеми, начиная с императрицы и кончая великим князем, ни с кем не водилась и обедала одна, сидя у себя в комнатах. В противовес ей Екатерина, обладавшая от природы веселым и уживчивым характером, с удовольствием замечала, как с каждым днем росло расположение к ней публики, которая смотрела на нее как на замечательного умного ребенка. Но, по мере того как приближался день свадьбы, меланхолия все более и более овладевала ею. Позже она писала об этом времени: "Сердце не предвещало мне счастья, одно честолюбие меня поддерживало. В глубине моей души было не знаю что-то такое; не на минуту не оставлявшее во мне сомнения, что рано или поздно я добьюсь того, что сделаюсь самодержавною русскою императрицею". Наконец 21 августа 1745 года состоялась свадьба. После свадьбы для 16-летней Екатерины началась продолжительная школа испытаний. Серо и черство началась ее семейная жизнь. "Я очень хорошо видела, - писала она позже, - что великий князь вовсе не любит меня. Через две недели после свадьбы он опять признался мне в своей страсти к девице Карр, императрициной фрейлине. Графу Дивиеру, своему камергеру, он сказал, что между этой девушкой и мною не может быть никакого сравнения. Дивиер был противного мнения, он на него рассердился за это. Эта сцена происходила почти в моем присутствии, и я видела, как он дулся на Дивиера. В самом деле - рассуждала я сама с собою - не истребляя в себе нежных чувств к этому человеку, который так дурно платит за них, я непременно буду несчастлива и замучаюсь ревностью без всякого толку. Вследствие этого я старалась восторжествовать над моим самолюбием и изгнать из сердца ревность относительно человека, который не любил меня; но для того, чтобы не ревновать, было одно средство - не любить его. Если бы он желал быть любимым, то относительно меня это было вовсе не трудно: я от природы была наклонна и привычна к исполнению моих обязанностей, но для этого мне был нужен муж со здравым смыслом, а мой его не имел". Страстная и горячая от природы Екатерина пристрастилась к охоте и верховой езде. Позже она так описала свой образ жизни в Ораниенбауме: "По утрам я вставала в три часа и без прислуги с ног до головы одевалась в мужское платье. Мой старый егерь дожидался меня, чтобы идти на морской берег к рыбачьей лодке. Пешком с ружьем на плече, мы пробирались садом и, взяв с собой легавую собаку, садились в лодку, которою правил рыбак. Я стреляла уток в тростнике по берегу моря. Часто мы огибали канал, и иногда сильный ветер уносил нашу лодку в открытое море". Но верховая езда нравилась ей больше, чем охота. "Я страстно любила верховую езду, - писала она, - и чем больше было в ней опасности, тем она была милее мне. Случалось иногда, что я до тринадцати раз в день садилась на лошадь". Танцы и маскарады также занимали ее. Но все эти забавы не могли заполнить пустоты ее жизни, особенно в долгие зимние дни. Надежными союзниками в борьбе со скукой стали для Екатерины книги. После свадьбы она, по ее словам, только и делала, что читала. "Никогда без книги, и никогда без горя, но всегда без развлечений" - так очерчивает Екатерина свое тогдашнее времяпрепровождение. В шутливой эпитафии, которую она написала себе самой в 1778 году, она признается, что в течение 18 лет скуки и уединения (замужества) она имела достаточно времени, чтобы прочитать много книг. Сначала она без разбора читала романы; потом ей попались под руку сочинения Вольтера, которые произвели решительный перелом в выборе ее чтения: она не могла от них оторваться и не хотела, прибавляет она в письме к самому Вольтеру, читать ничего, что не было так же хорошо написано и из чего нельзя было бы извлечь столько пользы. Таким образом чтение перестало быть для нее только развлечением. Она принимается за историю Германии в 10 тяжеловесных томах, усидчиво прочитывая по одному тому в 8 дней, столь же регулярно изучает огромный, в четырех объемистых томах философский словарь Бейля, прочитывая по тому в полгода. В то же время она прочитала множество русских книг, какие могла достать, не пугаясь очень трудных по неуклюжему изложению. Она изощрила свое внимание, расширила емкость своей мысли, так что без труда прочла даже "Дух законов" Монтескье, вышедший в том же 1748 году, а "Анналы" Тацита своей глубокой политической печалью произвели даже необыкновенный переворот в ее голове, заставив ее видеть многие вещи в черном цвете и углубляться в интересы, которыми движутся явления, проносящиеся перед глазами. Супружеская жизнь с Петром не сложилась, но любовь продолжала занимать в жизни Екатерины значительное место. Она сама сознавалась в своих записках, что, не будучи, собственно говоря, красивой, она все же умела нравиться. Первым ее любовником, вероятно, был Захар Чернышев, который приглянулся ей еще в 1745 году. Удаленный затем от двора, он вновь явился в 1751 году и нашел, что великая княгиня за шесть лет очень похорошела. На этот раз роман продолжался недолго. В следующем году Екатерина увлеклась Сергеем Салтыковым, который считался самым красивым мужчиной при дворе. Говорили, что сама Елизавета была не равнодушна к нему, но он предпочел сделаться любовником Екатерины. Когда об этой связи сделалось известно императрице, она, то ли в самом деле радея о чести великого князя, то ли из ревности, сделала вид, что гневается. Салтыков должен был уехать на время в деревню и вернулся лишь в феврале 1753 года. На этот раз Елизаве та была в другом настроении: она погружена была в государственные заботы. В своих записках Екатерина пишет; что императрица чрезвычайно недовольна была тем, что до сих пор не имеется наследника престола и по разным поводам выражала свое неудовольствие. Не зная кого больше винить в этой досадной задержке, она решила прибегнуть к радикальным, но не новым при русском дворе мерам. В один из куртагов Елизавета стала выговаривать гофмейстерше Чоглоковой, что от верховой езды у великой княгини вот уже столько лет нет детей. Чоглокова отвечала, что относительно детей тут нет вины, что дети не могут родиться без причины и что хотя их императорские высочества .уже с 1745 года живут вместе, но причины до сих пор не было. Тогда Елизавета стала бранить Чордокову и сказала, что она взыщет на ней, зачем она не позаботилась напомнить об этом предмете обоим действующим лицам. Получив такой нагоняй, Чоглокова начала хлопотать, чтобы буквально исполнить приказание императрицы.. Однажды она отвела в сторону Екатерину и сказала: "Послушайте, .я должна поговорить с вами откровенно". "Я, разумеется, стала слушать во все уши, - писала позже Екатерина. - Сначала, по обыкновению, она долго рассуждала о своей привязанности к мужу, о своем благоразумии, о том, что .нужно и что не нужно для взаимной любви и для облегчения супружеских уз; затем стала делать уступки и сказала, что иногда бывают положения, в которых интересы высшей важности обязывают к исключениям из правила. Я слушала и не прерывала ее, не понимая, к чему все это ведет. Я была несколько удивлена ее речью и не знала, искренно ли говорит она или только ставит мне ловушку. Между тем, как я мысленно колебалась, она сказала мне: "Вы увидите, как я чистосердечна, и люблю ли я мое отечество; не может быть, чтобы кое-кто вам не нравился; предоставляю вам на выбор Сергея Салтыкова и Льва Нарышкина; если не ошибаюсь, вы отдадите предпочтение последнему". "Нет, вовсе нет", - закричала я. "Но, если не он, -сказала она, - так, наверное, Сергей Салтыков". На этот раз я не возразила ни слова, и она продолжала говорить: "Вы увидите, что от меня вам не будет помехи". Вскоре после этого дело наладилось. Екатерина забеременела три раза подряд и, после двух выкидышей, 20 сентября 1754 года родила сына. "Только что его спеленали, -вспоминала потом Екатерина, - явился по приказанию императрицы ее духовник и нарек ребенку имя Павла, после чего императрица тотчас велела акушерке взять его и нести за собою; а я осталась на родильной постели... Как скоро императрица удалилась, великий князь со своей стороны тоже ушел, вслед за ним граф и графиня Шуваловы, и я никого больше не видела... Наконец, после трех часов, явилась графиня Шувалова, вся разряженная. Увидав меня все еще на том месте, на котором она меня оставила, она вскрикнула и сказала, что так можно уморить меня... Но я и без того заливалась слезами с той самой минуты, как родила. Меня особенно огорчало то, что меня совершенно бросили. После тяжелых и болезненных усилий я осталась решительно без прибору, между дверями и окнами плохо затворявшимися; я не имела сил перейти в постель, и никто не смел перенести меня, хотя постель находилась в двух шагах... Императрица была очень занята ребенком и не отпускала от себя акушерку ни на минуту. Обо мне вовсе и не думали... Я умирала от жажды; наконец меня перенесли в постель, и в этот день я никого больше не видала, даже не присылали наведаться о моем здоровье". То же отношение оставалось и позже. С Екатериною после рождения Павла стали поступать как с человеком, исполнившим заказанное дело и ни на что больше не годным. Даже в любви не дано ей было утешения, поскольку сразу после родов императрица отправила Салтыкова с дипломатическим поручением в Швецию. По возвращении бывший любовник относился к Екатерине холодно и небрежно. Он имел даже дерзость назначать ей свидания, на которые сам не приходил. Однажды она тщетно прождала его до трех часов ночи. К тому же до нее дошли известия о том, с какой неумеренностью Салтыков вел себя в Швеции, где он буквально не пропускал ни одной женщины. Екатерина была этим не на шутку раздосадована. Как видно из ее записок, она имела к Салтыкову большое и сильное чувство. Год после родов прошел для нее. серо и одиноко. Екатерина много болела и почти не участвовала в светской жизни. Наконец, на одном из балов ей попался на глаза молодой граф Понятовский, приехавший в Россию в свите английского посла Вильямса. По всем статьям он был не чета Салтыкову: получил хорошее разностороннее образование, много путешествовал, долго жил в Париже. В свою очередь Екатерина произвела впечатление на Понятовского. "Ей было двадцать пять лет, - вспоминал он позже. - Она лишь недавно оправилась после первых родов и находилась в том фазисе красоты, который является наивысшей точкой ее для женщин, вообще наделенных ею. Брюнетка, она была ослепительной белизны: брови у нее были черные и очень длинные; нос греческий, рот как бы зовущий поцелуи, удивительной красоты руки и ноги, тонкая талия, рост скорее высокий, походка чрезвычайно легкая и в то же время благородная, приятный тембр голоса и смех такой же веселый, как и характер, позволявший ей с одинаковой легкостью переходить от самых шаловливых игр к таблице цифр". Вильяме, вскоре заметивший взаимную симпатию молодых людей, способствовал их сближению из политических соображений. С другой стороны, Понятовский был близким другом Льва Нарышкина, большого приятеля Екатерины. Вечерами Екатерина переодевалась в мужское платье, и Нарышкин отвозил ее на своей карете в дом невестки Анны. Там Екатерина встречалась с любовником, а под утро возвращалась во дворец, никем не замеченная. Впрочем, связь ее с Понятовским, как и прежняя с Салтыковым, ни для кого не составляла секрета. Даже Петр о многом догадывался, но, поскольку он решительно не любил своей жены, ему было все равно. К тому же он был увлечен в это время графиней Воронцовой, и оба супруга, довольные течением своих любовных дел, старались не мешать друг другу. Один случай заставил их даже заключить что-то вроде пакта о ненападении. Случилось так, что Понятовский захотел тайком посетить Екатерину, жившую в это время вместе с мужем в Ораниенбауме. Но когда он выходил рано утром из дворца, его арестовал пикет кавалерии и препроводил к великому князю. Петр стал допрашивать пленника и был чрезвычайно раздражен его молчанием. "Я знаю, - сказал он, - все ваши интриги с великой княгиней. Может быть, вы даже питаете злой умысел против меня. При вас есть пистолеты..." Обеспокоенная таким поворотом дела Екатерина обратилась за поддержкой к любовнице своего мужа. Во время приема во дворе она шепнула ей на ухо: "Вам так легко было бы сделать всех счастливыми". Воронцова все поняла и принялась хлопотать за любовника Екатерины. В тот же день, переговорив с Петром, она впустила Понятовского в его комнату. Позже Понятовский так описывал эту встречу. "Петр, увидев поляка, воскликнул: "Не безумец ли ты, что до сих пор не доверился мне!" Затем он со смехом объяснил, что и не думает ревновать; меры предусмотрительности, принимаемые вокруг ораниенбаумского дворца, были лишь в видах обеспечения безопасности его особы". "А теперь, - сказал он, -если мы друзья „здесь не хватает еще кое-кого". С этим словами он пошел в комнату Екатерины, вытащил ее из постели и, не дав ей времени одеть чулки и юбку, в одном капоте привел в комнату. Указав на Понятовского, он сказал: "Вот он, надеюсь, теперь мной довольны". "После этого, -писал далее Понятовский, - я часто бывал в Ораниенбауме. Я приезжал вечером, поднимался по потайной лестнице, ведшей в комнату великой княгини; там были великий князь и его любовница; мы ужинали вместе, затем великий князь уводил свою любовницу и говорил нам: "Теперь, дети мои, я вам больше не нужен". Я оставался сколько хотел". Снисходительность Петра имела, однако, свои пределы. Узнав, что Екатерина во второй раз беременна, он высказал во всеуслышанье свое неудовольствие. "Раз у себя в комнате, - вспоминала позже Екатерина, - в присутствии Льва Нарышкина и многих других, он вздумал сказать: "Бог знает, откуда моя жена беременеет; я не знаю наверное, мой ли этот ребенок и должен ли я признавать его своим". Лев Нарышкин в ту же минуту прибежал ко мне и передал мне этот отзыв. Это, разумеется, испугало меня, я сказала Нарышкину: вы не умели найтись; ступайте к нему и потребуйте от него клятвы в том, что он не спал со своей женою, и скажите, что, как скоро он поклянется, вы тотчас пойдете донести о том Александру Шувалову, как начальнику Тайной канцелярии. Лев Нарышкин действительно пошел к великому князю и потребовал от него этой клятвы, на что тот отвечал: "Убирайтесь к черту и не говорите мне больше об этом". 9 декабря 1758 года Екатерина родила дочь Анну. Описанный инцидент заставил ее о многом задуматься. "Слова великого князя, произнесенные с таким безрассудством, - вспоминала Екатерина, - очень меня рассердили, и с тех пор я увидала, что мне остаются на выбор три, равно опасные и трудные пути: 1-е, разделить судьбу великого князя, какая она ни будет; 2-е, находиться в постоянной зависимости от него и ждать, что ему угодно, будет сделать со мною; 3-е, действовать так, что- бы не быть в зависимости ни от какого события. Сказать яснее, я должна была либо погибнуть с ним, или от него, либо спасти самое себя, моих детей и, может быть, вер государство от тех гибельных опасностей, в которые несомненно ввергли бы и меня нравственные и физические качества этого государя". В поисках союзника Екатерина обратилась к канцлеру Бестужеву. Их сблизили общие враги и опасности. С императрицей начались болезненные припадки. В случае ее смерти .при императоре Петре III Бестужеву грозила ссылка, Екатерине -развод и. монастырь. "Болезненное состояние императрицы и ее частые конвульсии, -писала позже Екатерина, - заставляли всех думать о будущем Граф Бестужев, и по месту своему и по своим способностям, .конечно, не менее других должен был заботиться о том, что предстояло. Он .знал, что великому князю с давних пор внушено к нему отврашение,. Ему очень хорошо была известна умственная слабость .этого государя, рожденного наследником стольких престолов. Очень, естественно было, что этот государственный человек, как и всякий другой, желал удержаться на своем месте. Он знал, что я уже много лет перестала внимать внушениям, которые сначала отделяли меня от него. Кроме того, в личном отношении он, может быть, считал меня единственным существом, на котором, в случае смерти императрицы, могла быть основана надежда общества. Вследствие таких и подобных размышлений он составил план, чтобы, как скоро императрица скончается, великий князь по праву был объявлен императором, но чтобы в то же время мне было предоставлено публичное участие в управлении; все лица должны были остаться при своих местах; Бестужев получал звание подполковника в четырех гвардейских полках и председательство в трех государственных коллегиях, иностранной, военной и адмиралтейской. Он прислал мне проект этого манифеста; но я, поговорив с графом Понятовским, отвечала ему словесно, что благодарю его за добрые намерения относительно меня и считаю, что их очень трудно исполнить. Он писал и переписывал свой проект много раз, переменял его, распространял, сокращал и был, по-видимому, им очень занят". Но Бестужев напрасно загадывал так далеко: гроза разразилась над ним гораздо раньше смерти Елизаветы. Благодаря интригам Шуваловых и вице-канцлера Воронцова он был обвинена государственной измене и арестован 15 февраля 1758 года. Следствие по его делу вскоре выяснило, что Екатерина пыталась пользоваться канцлером в своих интересах, имела переписку с опальным фельдмаршалом Апраксиными старалась оказать влияние на политику России. Все это страшно раздражило Елизавету. Великая княгиня почувствовала вскоре всю силу императорского гнева. Одно время она даже готова была покинуть Россию, и лишь благодаря исключительной твердости ей удалось не сколько смягчить предубеждение императрицы против себя. Гроза, разразившаяся над Екатериной, разметала кружок близких ей людей. Бестужев пал, Вильяме и Понятовский вынуждены были покинуть Петербург. Захар Чернышев и Сергей Салтыков также находились далеко от столицы. В апреле 1759 года умерла дочь Анна, а в следующем году в Париже скончалась мать Екатерины. Отношения же с мужем сделались откровенно враждебными. Но новые люди спешили заполнить опустевшее место. Весной 1759 года в Петербург прибыл граф Шверин, флигель-адъютант Фридриха II, попавший в плен в битве при Цориндорфе. К нему были приставлены в виде стражи два офицера. Одним из них был Григорий Орлов, особенно отличившийся в упомянутом сражении, где он был три раза ранен, но Не ушел с поля боя. От природы Орлов был наделен геркулесовым телосложением и огромной силой. Он был красивее Понятовского, красивее даже Салтыкова, однако совершенно необразованный. Но последнее обстоятельство не играло тогда большой роли, и Орлов страшно нравился женщинам, так как был полон молодечества и удали, горел неутолимой жаждой ко всевозможным наслаждениям и приключениям. Во всех обычных занятиях тогдашних военных - в попойках, игре, волокитстве, танцах и драках - он не знал себе равных. Всеобщую известность в Петербурге Орлов приобрел в 1760 году, когда отбил любовницу у Петра Шувалова, двоюродного брата всемогущего фаворита Елизаветы. Тогда-то Екатерина, которая давно уже не имела постоянного друга, обратила на него внимание. Едва почувствовав благосклонность со стороны великой княгини, Орлов приложил все усилия к тому, чтобы завоевать ее любовь. Позже Екатерина вспоминала: "Орлов всюду следовал за мною и делал тысячу безумств; его страсть ко мне была публична". Другим близким человеком Екатерины становится в это время княгиня Дашкова, с которой она тесно сошлась летом 1761 года. В свои неполные восемнадцать лет эта маленькая женщина успела уже прочитать все французские книги, которые только сумела достать в Петербурге. Каждое воскресенье Екатерина ездила в Петергоф повидаться с сыном, которого Елизавета по-прежнему не отпускала от себя. Возвращаясь домой, Екатерина Часто- заезжала. на дачу Воронцовых, увозила с собой свою молодую подругу и проводила с ней остальную часть дня. Они говорили вместе о философии, истории, литературе, касались самых важных научных и социальных вопросов. Между тем тягостные раздумья в эти месяцы не раз посещали великую княгиню: императрица Елизавета слабела с каждым днем. Петр должен был "очень скоро сделаться императором, и какая судьба ожидала тогда его нелюбимую жену? В это тревожное время, когда все убедились, что Елизавете осталось немного дней жизни, княгиня Дашкова явилась однажды ночью к Екатерине с вопросом: "Можно ли принять какие-нибудь меры предосторожности против грозившей опасности и отвратить гибель, готовую вас постигнуть? Ради Бога, положитесь на меня, я докажу, что достойна вашего доверия. Составили ли вы какой-нибудь план? Обеспечена ли ваша безопасность? Благоволите дать мне приказание и научите меня, что делать". Екатерина отвечала на этот. горячий призыв достаточно сдержанно. "Я ничего не предприму, -сказала она, -и думаю, что мне остается одно: мужественно встретить события, какие бы они не были. Поручаю себя Всемогущему и на его покровительство полагая всю мою надежду". Елизавета умерла 25 декабря 1761 года, и Петр поспешил подтвердить самые мрачные предчувствия Екатерины. Французский посол Брейтель уже 31 декабря сообщал своему двору о печальном положении Екатерины: "В день поздравления с восшествием на престол на лице императрицы была написана глубокая печаль; ясно, что она не будет иметь никакого значения, и я знаю, что она старается вооружиться философией, но это противно ее характеру... Императрица находится в самом жестоком положении, с нею обходятся с явным презрением..." В апреле, переехав в новый Зимний дворец, отделка которого близилась к концу, Петр занял один из флигелей, а жене назначил апартаменты на противоположном конце другого. Рядом же с собой он поселил Екатерину Воронцову. С известной точки зрения Екатерина должна была остаться довольна таким расположением: оно давало ей больше свободы, а в свободе Екатерина крайне нуждалась. Она была беременна от Орлова, и на этот раз уже никак, даже по простой случайности, не могла назвать императора отцом своего ребенка. Сообщают, что в день, когда у нее начались роды, ее верный слуга Шкурин поджег свой дом расположенный в предместье города, чтобы отвлечь туда любопытных. Как и ожидалось, Петр тоже умчался на пожар, дабы наслаждаться его зрелищем и раздавать направо и налево удары палкой. За . ним последовали все его фавориты, и Екатерина 23 апреля благополучно родила сына, которому была дана фамилия Бобринского и который в дальнейшем положил основание одному из знатнейших родов России. К счастью, муж ничего не узнал, но тягость положения от этого не уменьшилась. В течение полугодового правления Петра III Екатерина постоянно переходила от мрачных мыслей к отчаянью, а от отчаянья к твврдости, когда надежда на избавление усиливалась и когда надо было одобрять своих приверженцев. Екатерина говорит, что эти приверженцы со дня смерти императрицы Елизаветы внушали ей мысль о необходимости отстранить Петра и самой стать во главе государства, но что она начала склоняться на их призывы только с того дня, когда Петр публично нанес ей страшное оскорбление. Случилось это во время празднования мира с Пруссией 9 июня. За торжественным обедом император предложил три тоста: 1) здоровье императорской фамилии, 2) здоровье короля прусского, 3) за сохранение счастливого мира, заключение которого праздновалось. Когда Екатерина выпила за здоровье императорской фамилии, Петр велел Гудовичу, стоявшему сзади его кресла, пойти спросить императрицу, зачем она не встала, когда пили первый тост. Екатерина отвечала, что императорская фамилия состоит из трех членов: из ее супруга, сына и ее самой, и поэтому она не понимает, почему нужно вставать. Когда Гудович передал этот ответ, Петр снова велел ему подойти к Екатерине и сказать ей бранное слово, ибо двое его дядей, принцы голштинские, принадлежат также к императорской фамилии; но, боясь, как бы Гудович не ослабил выражения, император сам закричал Екатерине бранное слово, которое и слышала большая часть обедавших. Императрица сначала залилась слезами от такого оскорбления, но потом, желая оправиться, обратилась к стоявшему за ее креслом камергеру Строганову и попросила его начать какой-нибудь забавный разговор для рассеянья, что Строганов и исполнил. Но дело не кончилось одним оскорблением. В тот же вечер император приказал своему адъютанту князю Барятинскому арестовать Екатерину. Барятинский, испуганный этим приказанием, не торопился его выполнять и, встретив принца Георгия Голштинского, рассказал ему о поручении императора. Принц бросился к Петру и уговорил его отменить приказание. Арест был отменен, но никто не мог поручиться, что приказание не будет повторено, так как подобные приказания отдавались по первой вспышке, по первому внушению, сделанному в пользу или во вред известного лица. Екатерина почувствовала угрозу. С этого дня она гораздо внимательнее стала прислушиваться к предложениям своих приверженцев. Первыми и самыми важными сподвижниками императрицы были Григорий Орлов и два его брата. Едва только Екатерина дала свое согласие на участие в заговоре, они развернули бурную деятельность во всех гвардейских полках. Кроме Орловых, по свидетельству самой Екатерины, в конной гвардии агитировали в ее пользу 22-летний офицер Хитрово и 17-летний унтер-офицер Потемкин. "Умы гвардейцев, - писала позже Екатерина, - были приготовлены и в заговоре было от 30 до 40 офицеров и около 10 тысяч рядовых. В этом числе не нашлось ни одного изменника в продолжении трех недель, было четыре отдельные партии, их начальники были приглашены для осуществления плана, а настоящая тайна была в руках трех братьев". План заговорщиков состоял в том, чтобы захватить Петра III перед отправлением в поход на Данию в его комнате и арестовать, как некогда была арестована принцесса Анна и ее дети. Однако нелепая случайность смешала все планы, и заговорщикам пришлось выступить раньше, чем они рассчитывали. После 24 июня императорская чета уехала из Петербурга. Петр, сопровождаемый множеством ротных командиров гвардейских полков, уехал в Ораниенбаум, а Екатерина проводила лето в Петергофе. Неожиданно 27 июня среди солдат распространился слух, что Екатерина арестована. Солдаты взволновались, и один из них пошел к поручику Пассеку, который также состоял в заговоре, чтобы поделиться своими опасениями. Пассек отвечал, что все это вздор,,но солдат не успокоился и прямо от него пошел к другому офицеру с теми же речами. Этот офицер не принадлежал к числу соумышленников; услыхав страшные слова и узнав от солдата, что он был у Пассека и тот отпустил его, офицер арестовал солдата и немедленно донес обо всем майору Воейкову. Воейков приказал арестовать Пассека и отправил спешное донесение о раскрытом заговоре императору в Ораниенбаум. Весть об аресте Пассека привела в движение весь Преображенский полк, взволновала заговорщиков и в других полках. Решено было действовать немедленно. Алексей Орлов должен был ехать в Петергоф и привезти Екатерину в столицу, а Григорий и Федор Орловы должны были все приготовить к ее приезду. Гетман Разумовский, князь Волконский и Панин были оповещены об этом решении. "Я была одна в Петергофе, - вспоминала позже Екатерина, - окруженная только женщинами, составлявшими мою прислугу, по-видимому, позабытая всеми. Однако же я была в сильном беспокойстве, потому что я знала подробно все, что делалось за и против меня. В шесть часов утра 28-го Алексей Орлов входит в мою комнату, будит меня и говорит с величайшим спокойствием: "Пора вставать, все готово". Я спросила у него подробности, он отвечал: "Пассек арестован". Я не мешкала более, но скоро оделась, не делая своего туалета, и поехала в его экипаже. Другой офицер был лакеем; третий прискакал мне навстречу в нескольких верстах от Петербурга. В пяти верстах от города я встретила старшего Орлова (Григория) с князем Барятинским Меньшим. Последний уступил мне свое место в карете, потому что мои лошади были совершенно измучены, мы остановились в казармах Измайловского полка, тут было только 12 человек и барабанщик, который пробил тревогу. И вот солдаты собираются, целуют мне руки, ноги, платье и называют меня их спасительницей. Двое из них ведут священника со крестом и начинают мне присягать: когда это было кончено, меня попросили сесть в карету. Поп с крестом шел впереди. Мы поехали в Семеновский полк, он вышел нам навстречу с криком: "Ура!" Мы поехали в Казанский собор. Тут я вышла: Преображенский полк пришел тоже с криком: "Ура!", говоря: "Виноваты, что последние пришли, офицеры нас не пускали, зато четверых мы арестовали и привели в доказательство нашего усердия и потому что мы того же хотим, чего наши братья". Конная гвардия пришла позже; она была в таком восторге, какого я еще не видывала, и кричала со слезами, что Отечество освобождено. Конная гвардия была в сборе, офицеры во главе. Я поехала в новый Зимний дворец, где собирался Синод и Сенат. Наскоро написали манифест и присягу, Я сошла вниз и пешком обошла войска, было более 14 тысяч человек гвардии и полевые полки. При моем появлении со всех сторон раздавались радостные крики, повторяемые бесчисленной толпой. Потом я поехала в старый Зимний дворец, чтобы взять необходимые меры и покончить дело. Там мы совещались и было решено, что я во главе войск поеду в Петергоф, где Петр III должен был обедать". Таким образом, столица легко и, как видно, с удовольствием приняла перемену правления. Однако до окончательной победы было еще далеко. Во имя своих прав Петр мог поднять внутреннюю борьбу, мог поспешно удалиться к заграничной армии и найти поддержку у Фридриха II. Поэтому решено было опередить Петра, и Екатерина во главе преданных ей войск хотела сама выступить к Петергофу. Около 10 часов вечера того же дня она верхом, в гвардейском мундире Преображенского полка, в шляпе, украшенной дубовыми ветвями, из-под которой распущены были длинные красивые волосы, выступила с войском из Петербурга; подле императрицы ехала княгиня Дашкова, также верхом и в Преображенском мундире. Это были старинные мундиры, введенные при Петре Великом и потому слывшие уже национальными. Отойдя десять верст от Петербурга, Екатерина остановилась в Красном Кабачке, чтоб дать несколько часов отдохнуть войску, которое целый день было на ногах. Екатерина вместе с княгиней Дашковой провели эти несколько часов в маленькой комнате, где была одна грязная постель для обеих. Нервы были слишком возбуждены, и сна не было. Бессонница, однако, не была тягостна: императрица и Дашкова были бодры, сердца их были наполнены веселыми предчувствиями. В пять часов утра 29 июня Екатерина опять села на лошадь и выступила из Красного Кабачка. В Сергиевской пустыни была другая небольшая остановка. Здесь встретил императрицу вице-канцлер князь Александр Михайлович Голицын с письмом от Петра: император предлагал ей разделить с ним власть. Екатерина не дала никакого ответа. Затем приехал генерал-майор Измайлов и объявил, что император намерен отречься от престола. "После отречения вполне свободного я вам его привезу и таким образом спасу Отечество от междоусобной войны", - сказал Измайлов. Екатерина поручила ему устроить это дело. Теплов составил текст отречения, которое император должен был подписать собственной рукой. Вместе с Измайловом в Ораниенбаум поехал Григорий Орлов. Петергоф тем временем был уже занят отрядом гусар во главе с Алексеем Орловым. В 11 часов утра сюда прибыла императрица, и была встречена пушечной пальбой и восторженными криками войска. В первом часу Григорий Орлов и Измайлов привезли отрекшегося императора вместе с Гудовичем и поместили в дворцовом флигеле. Вечером его отправили в Ропшу, в загородный дворец в 27 верстах от Петергофа. В 9 .часов вечера императрица отправилась в обратный путь и на другой день, 30 числа, имела торжественный въезд в Петербург. Таким образом завершился переворот. Во все эти три дня, вознесшие Екатерину на вершину власти и положившие к ее ногам одну из величайших империй мира, она держалась с удивительной твердостью. Поразительны были ее смелость, хладнокровие, решительность и, главное, удивительное искусство предавать внешний декорум своим поступкам. Этими же качествами она отличалась в первые месяцы по вступлении на престол: все свидетели событий, разыгравшихся в то время в Петербурге единодушно восхищались ее спокойствием, ее приветливым, но царственным видом, вeличиeм, любезностью ее обхождения и манерой держать себя. Но Екатерина не пренебрегала другим, избранным ею еще изавна излюбленным средством, чтобы покорять себе чужую волю привлекать сердца: с первого же чaca она явилась великодушной государыней, умеющей награждать тех, кто служит ей. Из рук ее по- пился настоящий поток изобилия на создателей ее счастья. Все видные участники событий 28 июня были щедро награждены повышениями по службе, военные получили вместе и придворные чины, получили населенные имения и денежные раздачи. С другой стороны, никто из прежних приспешников Петра серьезно не пострадал. Отец фаворитки канцлер Воронцов остался на своем месте: императрица показала, что она может 6ыть не только щедрой, но и великодушной. Лишь одно событие омрачило, да и то ненадолго, всеобщее ликование по поводу начала нового царствования: 7 июля было объявлено о скоропостижной кончине императора Петра III, последовавшей в Ропше при таинственных обстоятельствах. Подробности этой смерти и по сей день остаются неизвестны. Едва ли Екатерина отдавала приказ об умерщвлении своего супруга, но нельзя не признать, что его смерть сильно облегчила ее положение. По свидетельству Дашковой, когда 6 июля вечером императрица получила письмо из Ропши, писанное рукой Алексея Орлова, в котором тот признавал себя виновником нечаянного убийства, она подняла глаза к небу и сказала: "Слава. Богу!" На спешно созванном совете решено было объявить о смерти Петра лишь на следующий день. После совета императрица показалась придворным, не выказывая на лице ни малейшего волнения. Только на следующий день, когда манифест оповестил сенат о кончине Петра, Екатерина долго плакала в кругу своих приближенных и не вышла вовсе к собравшимся придворным. Тело покойного скромно предали земле в Александрово-Невской лавре. Официально было объявлено, что он скончался от геморроидального припадка. Впрочем, мало кто стремился доискаться до истины: никто искренне не жалел низвергнутого Петра, и все полны были ожидания, поскольку новое царствование обещало быть не просто блестящим и выдающимся - оно сулило стать великим. Государыня сразу энергично взялась за решение текущих дел. Со дня вступления на престол и до 1 сентября, когда Екатерина отправилась в Москву на коронацию, она присутствовала в Сенате 15 раз. Брейтель доносил своему двору в октябре 1762 года: "Царица стремится показать всем, что хочет сама управлять и сама руководить делами. Ей приносят депеши послов: она охотно составляет черновики ответов и присутствует довольно аккуратно на заседаниях Сената, где крайне деспотично решает самые важные вопросы, касающиеся и общего управления страной, и частных лиц". Во внешней политике было положено начало созданию так называемой Северной системы, которая состояла в том, чтобы северные некатолические государства: Россия, Пруссия, Англия, Швеция, Дания и Саксония, плюс католическая Польша, объединились против Австрии и Франции. Первым шагом к реализации проекта считали заключение договора с Пруссией. К договору прикладывались секретные статьи, по которым оба союзника обязывались действовать заодно в Швеции и Польше, чтобы не допустить их усиления. Течение дел в Польше особенно заботило Екатерину и Фридриха. Они договорились воспрепятствовать переменам в польской конституции, предупреждать и уничтожать все намерения, которые могли бы этому клониться, прибегая даже к оружию. В отдельной статье союзники договорились покровительствовать польским диссидентам (то есть некатолическому меньшинству - православным и протестантам) и уговаривать польского короля уравнять их в правах с католиками. Прежний король Август III умер еще в 1763 году. Фридрих и Екатерина задались сложной задачей посадить на польский престол своего ставленника. Императрице хотелось, чтобы это был ее прежний любовник граф Понятовский. Добиваясь этого, она не остановилась ни перед подкупом депутатов сейма, ни перед введением русских войск в Польшу. Вся первая половина года прошла в активной пропаганде русского ставленника. 26 августа Понятовский был избран польским королем. Екатерина сильно радовалась этой удаче и, не откладывая дела, велела Понятовскому поставить вопрос о правах диссидентов, несмотря на то, что все, знавшие положение дел в Польше, указывали на большую сложность и почти что невозможность достижения этой цели. Понятовский писал своему послу в Петербурге Ржевускому: "Приказания, данные Репнину (русскому послу в Варшаве), ввести диссидентов и в законодательную деятельность республики, суть громовые удары и для страны, и для меня лично. Если есть какая-нибудь человеческая возможность, внушите императрице, что корона, которую она мне доставила, сделается для меня одеждою Несса: я сгорю в ней и конец мой будет ужасен. Ясно предвижу предстоящий мне страшный выбор, если императрица будет настаивать на своих приказаниях: или я должен буду отказаться от ее дружбы, столь дорогой моему сердцу и столь необходимой для моего царствования и для моего государства, или я должен буду явиться изменником моему отечеству". Даже Репнин ужасался намерениям Екатерины: "Повеления, данные" по диссидентскому делу, ужасны, - писал он Панину, - истинно волосы у меня дыбом становятся, когда думаю об оном, не имея почти ни какой надежды, кроме единственной силы, исполнить волю всемилостивейшей государыни касательно до гражданских диссидентских преимуществ". Но Екатерина не ужаснулась и велела отвечать Понятовскому, что решительно не понимает, каким это образом диссиденты, допущенные к законодательной деятельности, будут вследствие этого более враждебно относиться к государству и правительству польскому, чем относятся теперь; не может понять, каким образом король считает себя изменником отечеству за то, чего требует справедливость, что составит его славу и твердое благо государства. "Если король так смотрит на это Дело, - заключала Екатерина, - то мне остается вечное и чувствительное сожаление о том, что я могла обмануться в дружбе короля, в образе его мысли и чувств". Коль скоро императрица так недвусмысленно высказала свое желание, Репнин в Варшаве принужден был действовать со всей возможной твердостью. Интригами, подкупом и угрозами, введением русских войск в предместья Варшавы и арестом наиболее упрямых противников Репнин добился своего 9 февраля 1768 года. Сейм согласился со свободой вероисповедания для диссидентов и политическим уравнением их с католической шляхтой. Казалось, цель достигнута, но в действительности это было только началом большой войны. Диссидентское "уравнение зажгло всю Польшу. Едва разошелся Сейм, утвердивший договор 13 февраля, как в Баре поднял против него конфедерацию адвокат Пулавский. С его легкой руки по всей Польше начали вспыхивать антидиссидентские конфедерации. Ответом православных на Барскую конфедерацию стал гайдамацкий бунт 1768 года, в котором вместе с гайдамаками (русскими беглецами, Ушедшими в степи) поднялись запорожцы во главе с Железняком И крепостные крестьяне с сотником Гонтой. В разгар восстания один из гайдамацких отрядов переправился через пограничную речку Колыма и разграбил татарское местечко Галту. Едва об этом стало известно в Стамбуле, к границам был придвинут 20-тысячный турецкий корпус. 25 сентября русский посол Обрезков был арестован, дипломатические отношения разорваны - началась русско-турецкая война. Такой неожиданный оборот дало диссидентское дело. Получив вдруг на руки две войны, Екатерина нисколько не смутилась. Напротив, угрозы с запада и с юга только придали ей задора. Она писала графу Чернышеву: "Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал; я сей кот, который им обещает дать себя знать, дабы память не скоро исчезла. Я нахожу, что мы освободились от большой тяжести, давящей воображение, когда развязались с мирным договором... Теперь я развязана, могу делать все, что мне позволяют средства, а у России, вы знаете, средства не маленькие... и вот мы зададим звон, какого не ожидали, и вот турки будут побиты". Воодушевление императрицы передалось ее окружению. Уже на первом заседании Совета 4 ноября решено было вести войну не оборонительную, а наступательную и прежде всего стараться поднять угнетаемых Турцией христиан. С этой целью 12 ноября Григорий Орлов предложил отправить экспедицию в Средиземное море, с тем чтобы способствовать восстанию греков. План этот понравился Екатерине, и она энергично приступила к его осуществлению. 16 ноября она писала Чернышеву: "Я так расщекотала наших морских по их ремеслу, что они огневые стали". А еще через несколько дней: "У меня в отменном попечении нынче флот, и я истинно его так употреблю, если Бог велит, как он еще не был..." Военные действия начались в 1769 году. Армия генерала Голицына перешла через Днепр и взяла Хотин. Но Екатерина осталась недовольна его медлительностью и передала верховное командование Румянцеву, который вскоре овладел Молдавией и Валахией, а также побережьем Азовского моря с Азовом и Таганрогом. Екатерина велела укреплять эти города и начинать устройство флотилии. Она развила в этом году изумительную энергию, работала, как настоящий начальник генерального штаба, входила в подробности военных приготовлений, составляла планы и инструкции. В апреле Екатерина писала Чернышеву: "Я турецкую империю подпаливаю с четырех углов; не знаю, загорится ли и сгорит ли, но то ведаю, что со времени начатия их не было еще употреблено противу их больших хлопот и забот... Много мы каши заварили, кому-то вкусно будет. У меня армия на Кубани, армий против безмозглых поляков, со шведами готова драться, да еще три суматохи inpetto, коих показывать не смею..." В самом деле, неприятностей и забот было много. В июле 1769 года из Кронштадта отплыла наконец эскадра под командой Спиридова. Из 15 больших и малых судов эскадры до Средиземного моря добралось только восемь. С этими силами Алексей Орлов, лечившийся в Италии и напросившийся быть руководителем восстания турецких христиан, поднял Морею, но не мог дать повстанцам прочного боевого устройства, и, потерпев неудачу от подошедшего турецкого войска, бросил греков на произвол судьбы, раздраженный тем, что не нашел в них Фемистоклов. Екатерина одобрила все его действия. Соединившись с подошедшей между тем другой эскадрой Эльфингстона, Орлов погнался за турецким флотом и в Хиосском проливе близ крепостцы Чесме настиг армаду по числу кораблей больше чем в двое сильнее русского флота. После четырехчасового боя турки укрылись в Чесменскую бухту (24 июня 1770 года). Через день в лунную ночь русские пустили брандеры и к утру скученный в бухте турецкий флот был сожжен (26 июня). За удивительными морскими победами на Архипелаге следовали такие же сухопутные в Бесарабии. Екатерина писала Румянцеву: "Я надеюсь на помощь Божескую и искусство ваше в военном деле, что не оставите сего наилучшим образом удовлетворить и произвести такие дела, которые приобретут вам славу и докажут, сколь велико усердие ваше к отечеству и ко мне. Не спрашивали римляне, когда, где было их два или три легиона, в коликом числе против них неприятель, но где он; наступали на него и поражали, и не многочислием своего войска побеждали многообразные противу их толпы..." Вдохновленный этим письмом Румянцев в июле 1770 года дважды разбил многократно превосходящие турецкие армии на Ларге и Кагуле. Тогда же взята была важная крепость на Днестре Бендеры. В 1771 году генерал Долгоруков прорвался через Перекоп в Крым и захватил крепости Кафу, Керчь и Еникале. Хан Селим-Гирей бежаал в Турцию. Новый хан Сагиб-Гирей поспешил заключить с русскими мир. На этом активные действия закончились и начались длительные переговоры о мире, опять вернувшие Екатерину к польским делам. Военные успехи России возбудили зависть и опасения в соседних странах, прежде всего в Австрии и Пруссии. Недоразумения с Австрией дошли до того, что громко заговорили о возможности войны с ней. Фридрих усиленно внушал русской императрице, что желание России присоединить к себе Крым и Молдавию может привести к новой европейской войне, так как Австрия никогда не согласится на это. Гораздо разумнее взять в качестве компенсации часть польских владений. Он прямо писал своему послу Сольмсу, что для России все равно, откуда она получит вознаграждение, на которое имеет право за военные убытки, и так как война началась единственно из-за Польши, то Россия имеет право взять себе вознаграждение из пограничных областей этой республики. Австрия должна была при этом получить свою часть - это умерит ее враждебность. Король тоже никак не может обойтись, чтоб не приобрести себе часть Польши. Это послужит ему вознаграждением за субсидии и другие затраты, которые понес он во время войны. В Петербурге мысль о разделе Польши понравилась. 25 июля 1772 года последовало соглашение трех держав-дольщиц, по которому Австрия получала всю Галицию, Пруссия - западную Пруссию, а Россия - Белоруссию. Уладивши за счет Польши противоречия с европейскими соседями, Екатерина могла приступить к турецким переговорам. В начале 1772 года при посредстве австрийцев договорились начать в июне мирный конгресс с турками в Фокшанах. Уполномоченными с русской стороны были назначены граф Григорий Орлов и прежний русский посол в Стамбуле Обрезков. Казалось, ничего не предвещало конца 11-летней связи императрицы с фаворитом, а между тем звезда Орлова уже закатилась. Правда, прежде чем разойтись с ним, Екатерина вытерпела от своего любовника столько, сколько редкая женщина способна перенести и от законного мужа. Уже в 1765 году, за семь лет до окончательного разрыва между ними, Беранже доносил из Петербурга: " Этот русский открыто нарушает законы любви по отношению к императрице. У него есть любовницы в городе, которые не только не навлекают на себя гнев государыни за свою податливость Орлову, но, напротив, пользуются ее покровительством. Сенатор Муравьев, заставший с ним свою жену, чуть было не произвел скандала, требуя развода; но царица умиротворила его, подарив земли в Лифляндии". Но, видимо, Екатерина на самом деле была вовсе не так равнодушна к этим изменам, как могло показаться. Не прошло и двух недель после отъезда Орлова, а прусский посланник Сольмс уже доносил в Берлин: "Не могу более сдерживаться и не сообщить Вашему Величеству об интересном событии, которое только что случилось при этом дворе. Отсутствие графа Орлова обнаружило весьма естественное, но тем не менее неожиданное обстоятельство: Ее Величество нашла возможным обойтись без него, изменить свои чувства к нему и перенести свое расположение на другой предмет. Конногвардейский корнет Васильчиков, случайно отправленный с небольшим отрядом в Царское Село для несения караулов, привлек внимание своей государыни, совершенно неожиданно для всех, потому что в его наружности не было ничего особенного, да и сам он никогда не старался выдвинуться и в обществе очень мало известен. При переезде царского двора из Царского Села в Петергоф Ее Величество в первый раз показала ему знак своего расположения, подарив золотую табакерку за исправное содержание караулов. Этому случаю не придали никакого значения, однако частые посещения Васильчиковым Петергофа, заботливость, с которой она спешила отличить его от других, более спокойное и веселое расположение ее духа со времени удаления Орлова, неудовольствие родных и друзей последнего, наконец множество других мелких обстоятельств открыли глаза царедворцам. Хотя до сих пор все держится втайне, никто из приближенных не сомневается, что Васильчиков находится уже в полной милости у императрицы; в этом убедились особенно с того дня, когда он был пожалован камер-юнкером". Тем временем Орлов встретил в Фокшанах непреодолимые препятствия к заключению мира. Турки категорически отказывались признать независимость татар. 18 августа Орлов прервал переговоры и удалился в Яссы, в штаб-квартиру русской армии. Здесь и застала его весть о страшной перемене, последовавшей в его судьбе. Орлов бросил все и на почтовых помчался в Петербург, надеясь еще вернуть себе утраченные права. В ста верстах от столицы его остановил приказ императрицы: Орлову предписывалось отправиться в свои имения и не выезжать оттуда до истечения карантина (он ехал с территории, где свирепствовала чума). Хотя и не сразу фаворит должен был смириться, в начале 1773 года он все Же приехал в Петербург и был благожелательно встречен императрицею, но о прежней близости уже не могло быть и речи. "Я многим обязана семье Орловых, - говорила Екатерина, - я их осыпала богатствами и почестями; и всегда буду им покровительствовать, и они могут быть мне полезны; но мое решение неизменно: я терпела одиннадцать лет; теперь я хочу жить, как мне вздумается, и вполне независимо. Что касается князя - то он может делать вполне что ему угодно: он волен путешествовать или оставаться в империи, пить, охотиться, заводить себе любовниц... Поведет он себя хорошо честь ему и слава, поведут плохо - ему же стыд... " 1773 и 1774 годы выдались для Екатерины хлопотливыми: поляки продолжали сопротивляться, турки не хотели мириться. Дорогостоящая война продолжалась, а между тем новая угроза надвинулась с Урала. В сентябре поднял восстание Емельян Пугачев. В октябре он уже настолько усилился, что начал осаду Оренбурга. Императрица с беспокойством обратила внимание на возникающее бедствие. Сердечные дела у Екатерины тоже не ладились. Позже она признавалась Потемкину, имея в виду свои отношения с Васильчиковым: "Я более грустила, нежели сказать могу, и никогда более, как тогда, когда другие люди бывают довольны, и всякие приласкания во мне слезы принуждали, так что думаю, что от рождения своего я столько не плакала, как сии полтора года; сначала я думала,, что привыкну, но что далее, то хуже, ибо с другой стороны (то есть со стороны Васильчикова. -Константин Рыжов) месяца по три дуться стали, и признаться надобно, что никогда довольнее не была, как когда осердится и в покое оставит, а ласка его мне плакать принуждала". Известно, что в своих фаворитах Екатерина искала не только любовников, но и помощников в деле правления. Из Орловых ей удалось в конце концов сделать недурных государственных деятелей. С Васильчиковым повезло меньше. Однако в запасе оставался другой претендент, который уже давно нравился Екатерине - Григорий Потемкин. Екатерина знала и отмечала его уже 12 лет. В 1762 году Потемкин служил вахмистром в конногвардейском полку и принимал самое активное участие в перевороте. В списке наград после событий 28 июня ему назначен был чин корнета. Екатерина вычеркнула эту строку и написала своей рукой "капитан-поручик". В 1773 году его пожаловали в генерал-поручики. В июне этого года Потемкин был в сражении под стенами Силистрии. Но несколько месяцев спустя он вдруг попросил отпуск и быстро, торопливо покинул армию. Причиной тому было событие, решившее его жизнь: он получил от Екатерины следующее письмо: "Господин генерал-поручик! Вы, я воображаю, так заняты видом Силистрии, что вам некогда читать письма. Я не знаю, до сих пор успешна ли была бомбардировка, но, не смотря на это, я уверена, что - что бы вы лично не предприняли - не может быть предписано иной цели, как вашему горячему рвению на благо мне лично и дорогой родине, которой вы с любовью служите. Но, с другой стороны, так как я желаю сохранить людей усердных, храбрых, умных и дельных, то прошу вас без необходимости не подвергаться опасности. Прочтя это письмо, вы, может быть, спросите, для чего оно написано; на это могу вам ответить: чтобы вы имели уверенность в том, как я о вас думаю, так же, как желаю вам добра". В январе 1774 года Потемкин был в Петербурге, подождал еще шесть недель, прощупывая почву, укрепляя свои шансы, а 27 февраля написал императрицы письмо, в котором просил милостиво назначить его генерал-адъютантом, "если она считала его услуги достойными". Через три дня он получил благосклонный ответ, а 20 марта Васильчикову было отправлено высочайшее повеление ехать в Москву. Он удалился, уступив место Потемкину, которому суждено было стать самым известным и могущественным фаворитом Екатерины. За считанные месяцы он сделал головокружительную карьеру. В мае его ввели в члены Совета, в июне пожаловали в графы, в октябре произвели в генерал-аншефы, а в ноябре наградили орденом Андрея Первозванного. Все друзья Екатерины недоумевали и находили выбор императрицы странным, экстравагантным, даже безвкусным, ибо Потемкин был некрасив, крив на один глаз, кривоног, резок и даже груб. Гримм не мог скрыть своего изумления. "Почему? - отвечала ему Екатерина. - Держу пари, потому что я отдалилась от некого превосходного, но чересчур скучного господина, которого немедленно заменил, сама уж, право, не знаю как, один величайший забавник, самый интересный чудак, какого только можно найти в наш железный век". Она была очень довольна своим новым приобретением. "Ах, что за голова у этого человека, - говорила она, - и эта хорошая голова забавна, как дьявол". Прошло несколько месяцев, и Потемкин сделался настоящим властителем, всемогущим человеком, перед которым стушевались все соперники и склонились все головы, начиная с головы Екатерины. Его вступление в Совет было равносильно тому, что он сделался первым министром. Он руководит внутренней и внешней политикой и заставляет Чернышева уступить ему место председателя военной коллегии. 10 июля 1774 года мирный договор с Турцией наконец был заключен и подписан на следующих условиях: 1) независимость татар; 2) Керчь и Еникале в Крыму отходят России; 3) России отходит замок Кинбурн и степь между Бугом и Днепром; 4) свободное мореплавание купеческим судам через проливы; 5) 4,5 миллионов рублей контрибуции. Радость императрицы была тем сильнее, что -давно уже потеряли надежду получить такой выгодный мир. Но одновременно все более и более тревожные вести приходили с востока. Пугачев уже был разбит два раза. Он бежал, но бегство его казалось нашествием. Никогда его успехи не были ужаснее, чем летом 1774 года, никогда мятеж не свирепствовал с такой силой. Возмущение переходило от одной деревни к другой, от провинции к провинции. Эти горестные известия произвели в Петербурге глубокое впечатление и омрачили радость от окончания Турецкой войны. Только в августе Пугачев был окончательно разбит и пленен. 10 января 1775 года его казнили в Москве. Что касается польских дел, то 16 февраля 1775 года Сейм наконец принял закон об уравнении диссидентов в политических правах с католиками. Таким образом, несмотря на все препятствия, Екатерина довела до конца это тяжелое дело и закончила с успехом три кровопролитные войны - две внешние и одну внутреннюю. Пугачевское восстание вскрыло серьезные недостатки существующего областного управления: во-первых, прежние губернии представляли слишком обширные административные округа, во-вторых, эти округа были снабжены слишком недостаточным количеством учреждений со скудным личным составом, в-третьих, в этом управлении смешивались различные ведомства: одно и то же ведомство ведало и административными делами, и финансами, и судом уголовным и гражданским. С целью устранить эти недостатки в 1775 году Екатерина начала губернскую реформу. Прежде всего она ввела новое областное деление: вместо 20 обширных губерний, на которые делилась тогда Россия, теперь вся империя была разделена на 50 губерний. В основание губернского деления принято было исключительно количество населения. Губернии Екатерины - это округа в 300-400 тысяч жителей. Они подразделялись на уезды с населением в 20-30 тысяч обывателей. Каждая губерния получила однообразное устройство, административное и судебное. Лето 1775 года Екатерина пробыла в Москве, где в ее распоряжение был отдан дом князей Голицыных у Пречистенских ворот. В начале июля в Москву приехал победитель турок фельдмаршал граф Гумянцев. Сохранилось известие, что Екатерина, одетая в русский сарафан, встретила Румянцева, на крыльце Голицынского дома и, обняв, расцеловала. Тогда же она обратила внимание наЗавадовского, могучего, статного и исключительно красивого мужчину, сопровождавшего фельдмаршала. Заметив ласковый и заинтересованный взгляд императрицы, брошенный ею на Завадовского, фельдмаршал тут же представил красавца Екатерине, лестно о нем отозвавшись, как о человеке прекрасно образованном, трудолюбивом, честном и храбром. Екатерина пожаловала Завадовскому бриллиантовый перстень со своим именем и назначила своим кабинет-секретарем. Вскоре он был пожалован в генерал-майоры и генерал-адъютанты, стал ведать личной канцелярией императрицы и сделался одним из самых приближенных к ней людей. Вместе с тем Потемкин заметил, что очарование его на императрицу ослабело. В апреле 1776 года он отправился в отпуск для ревизии Новгородской губернии. Через несколько дней после его отъезда Завадовский водворился на его месте. Но. перестав быть любовником, Потемкин, пожалованный в 1776 году в князья, сохранил все свое влияние и искреннюю дружбу государыни. Почти до самой своей смерти он оставался вторым человеком в государстве, определял внутреннюю и внешнюю политику, и ни один из последующих многочисленных фаворитов вплоть до Платона Зубова даже не пытался играть роль государственного человека. Все они были приближены к Екатерине самим Потемкиным, который старался таким образом влиять на расположение императрицы. Прежде всего он постарался убрать Завадовского. На это Потемкину пришлось потратить почти год, и удача пришла не прежде, чем он открыл Семена Зорича. Это был герой-кавалерист и красавец, по происхождению серб. Потемкин взял Зорича к себе в адъютанты и почти сразу же представил к назначению командиром лейб-гусарского эскадрона. Так как лейб-гусары были личной охраной императрицы, то назначению Зорича на должность предшествовало его представление Екатерине. В мае 1777 года Потемкин устроил аудиенцию императрицы с потенциальным фаворитом - и не ошибся в расчете. Завадовскому вдруг был предоставлен шестимесячный отпуск, а Зорич был пожалован в полковники, флигельадъютанты и шефы лейб-гусарского эскадрона. Зоричу было уже под сорок, и он был полон мужественной красоты, однако, в отличие от Завадовского, мало образован (позже сам он признавался, что с 15 лет ушел на войну и что до близости с императрицей оставался полным неучем). Екатерина попыталась привить ему литературные и научные вкусы, но, кажется, мало преуспела в этом. Зорич был упрям и неохотно поддавался воспитанию. В сентябре 1777 года он стал генерал-майором, а осенью 1778 года - графом. Но получив этот титул, он вдруг оскорбился, так как ожидал княжеского звания. Вскоре после этого у него вышла ссора с Потемкиным, едва не окончившаяся дуэлью. Узнай об этом, Екатерина велела Зоричу ехать в свое имение Шклов. Еще прежде Потемкин стал искать нового фаворита для своей подруги. Рассмотрено было несколько кандидатур, в числе которых, говорят, был даже какой-то перс, отличавшийся необычайными физическими данными. Наконец, Потемкин остановился на трех офицерах - Бергмане, Ронцове и Иване Корсакове. Гельбич рассказывает, что Екатерина вышла в приемную, кода там находились все три назначенные к аудиенции претендента. Каждый из них стоял с букетом цветов, и она милостиво беседовала сначала с Бергманом, потом с Ронцовым и, наконец, с Корсаковым. Необычайная красота и изящество последнего покорили ее. Екатерина милостиво улыбнулась всем, но с букетом цветов отправила к Потемкину Корсакова, который сделался следующим фаворитом. Из других источников известно, что Корсаков далеко не сразу достиг желанного положения. Вообще в 1778 году Екатерина пережила своего рода нравственный надлом и увлекалась сразу несколькими молодыми людьми. В июне англичанин Гаррис отмечает возвышение Корсакова, а в августе говорит уже о его соперниках, которые стараются отбить у него милости императрицы; их поддерживают с одной стороны Потемкин, а с другой Панин вместе с Орловым; в сентябре Страхов, "шут низшего разбора", одержи. вает над всеми верх, четыре месяца спустя его место занимает майор Семеновского полка Левашев, молодой человек, покровитель-; ствуемый графиней Брюс. Затем Корсаков опять возвращается к прежнему положению, но борется теперь с каким-то Стояновым любимцем Потемкина. В 1779 году он наконец одерживает полную. победу над своими конкурентами, становится камергером и генерал-адъютантом. Гримму, который считал увлечение своего друга обычной прихотью, Екатерина писала: "Прихоть? Знаете ли вы, что это: выражение совершенно не подходит в данном случае, когда говорят о Пирре, царе Эпирском (так Екатерина называла Корсакова), и об этом предмете соблазна всех художников и отчаянья всех скульпторов. Восхищение, энтузиазм, а не прихоть возбуждают подобные образцовые творения природы... Никогда Пирр не делал ни одного неблагородного или неграциозного жеста или движения... Но все это в общем не изнеженность, а, напротив, мужество, и он таков, каким бы вы хотели, чтобы он был..." Кроме своей изумительной внешности Корсаков очаровал императрицу своим чудным голосом. Царствование нового фаворита составляет эпоху в истории русской музыки. Екатерина приглашала в Петербург первых артистов Италии, чтоб Корсаков мог петь с ними. Она писала Гримму: "Никогда я не встречала никого столь способного наслаждаться гармоническими звуками, как Пирра - корол Эпирского". К несчастью для себя, Корсаков не сумел удержаться на достигнутой высоте. Однажды в начале 1780 года Екатерина застала фаворита в объятиях своей подруги и наперсницы графини Брюс. Это сильно охладило ее пыл, и вскоре место Корсакова занял 22-летний конногвардеец Александр Ланской. Ланской был представлен Екатерине обер-полицмейстером Толстым он с первого взгляда понравился императрице: она пожаловала его в флигель-адъютанты и дала на обзаведение 10 000 рублей. Но фаворитом он не сделался. Впрогчем, Ланской проявил с самого начала много здравого смысла и обратился за поддержкой к Потемкину, который назначил его одним из своих адъютантов и около полугода руководил его придворным образованием. Он открыл в своем воспитаннике массу .прекрасных качеств и весной 1780 года с легким сердцем рекомендовал его императрице в качестве сердечного друга. Екатерина произвела Ланского в полковники, потом в генерал-адъютанты и камергеры, и вскоре он поселился во дворце в пустующих апартаментах бывшего фаворита. Из всех любовников Екатерины это был, без сомнения, самый приятный и милый. По отзывам современников, Ланской не вступал ни в какие интриги, старался никому не вредить и совершенно отрешился от государственных дел, справедливо полагая, что политика заставит его наживать себе врагов. Единственной всепоглощающей страстью Ланского была Екатерина, Он хотел царствовать в ее сердце единолично и делал все, чтобы добиться этого. В страсти к нему 54-летней императрицы было что-то материнское. Она ласкала и образовывала его, как своего любимого ребенка. Екатерина писала Гримму: "Чтобы вы могли составить себе понятие об этом молодом человеке, вам надо передать, что сказал о нем князь Орлов одному из своих друзей: "Увидите, какого человека она из него сделает!.." Он все поглощает с жадностью! Он начал с того, что проглотил всех поэтов с их поэмами в одну зиму; а в другую - несколько историков... Не изучая ничего, мы будем иметь бесчисленные познания и находить удовольствие в общении со всем, что есть самого лучшего и посвященного. Кроме того, мы строим и сажаем; к тому же мы благотворительны, веселы, честны и исполнены простоты". Под руководством своей наставницы Ланской изучил французский, познакомился с философией и, наконец, заинтересовался произведениями искусства, которыми государыня любила окружать себя. Четыре года, прожитых в обществе Ланского, были, может быть, самыми спокойными и счастливыми в жизни Екатерины, о чем свидетельствуют многие современники. Впрочем, она всегда вела очень умеренную и размеренную жизнь. Екатерина просыпалась обыкновенно в шесть часов утра. В начале царствования она сама одевалась и растапливала камин. Позже ее облачала по утрам камер-юнгфера Перекусихина. Екатерина полоскала рот теплой водой, натирала щеки льдом и шла в свой кабинет. Здесь ее ждал утренний очень крепкий кофе, к которому подавались обычно густые сливки и печенье. Сама императрица ела немного, но полдюжины левреток, всегда разделявшие завтрак с Екатериной, опустошали сахарницу и корзинку с печеньем. Покончив с едой, государыня выпускала собак на прогулку, а сама садилась за работу и писала до девяти часов. В девять она возвращалась в спальню и принимала докладчиков. Первым входил обер-полицмейстер. Чтобы прочесть бумаги, поданные для подписи, императрица одевала очки. Затем являлся секретарь и начиналась работа с документами. Как известно, императрица читала и писала на трех языках, но при этом допускала множество синтаксических и грамматических ошибок, причем не только в русском и французском, но и в своем родном немецком. Ошибки в русском, конечно, были досаднее всего. Екатерина сознавала это и однажды призналась одному из своих секретарей: "Ты не смейся над моей русской орфографией; я тебе скажу, почему я не успела ее хорошо изучить. По приезде моем сюда, я с большим прилежанием начала учиться русскому языку. Тетка Елизавета Петровна, узнав об этом, сказала моей гофмейстейрше: полно ее учить, она и без того умна. Таким образом могла я учиться усскому только из книг без учителя, и это самое причиною, что плохо знаю правописание". "Секретарям приходилось переписывать набело все черновики императрицы. Но занятия с секретарем прерывались то и дело визитами генералов, министров и сановников. Так продолжалось до обеда, который был обычно в час или два. Отпустив секретаря, Екатерина уходила в малую уборную, где ее причесывал старый парикмахер Колов. Екатерина снимала капот и чепец, облачалась в чрезвычайно простое, открытое и свободное платье с двойными рукавами и широкие башмаки на низком каблуке. В будние дни императрица не носила никаких драгоценностей. В парадных случаях Екатерина одевала дорогое бархатное платье, так называемого "русского фасона", а прическу украшала короной. Парижским модам она не следовала и не поощряла это дорогое удовольствие в своих придворных дамах. Закончив туалет, Екатерина переходила в официальную уборную, где ее кончали одевать. Это было время малого выхода. Здесь собирались внуки, фаворит и несколько близких друзей вроде Льва Нарышкина. Государыне подавали куски льда, и она совершенно открыто натирала ими свои щеки. Затем прическу покрывали маленьким тюлевым чепчиком, и туалет на этом кончался. Вся церемония продолжалась около 10 минут. Вслед за тем все отправлялись к столу. В будни на обед приглашалось человек двенадцать. По правую руку садился фаворит. Обед продолжался около часа и был очень прост. Екатерина никогда не заботилась об изысканности своего стола. Ее любимым блюдом была вареная говядина с солеными огурцами. В качестве напитка она употребляла смородиновый морс, В последние годы жизни по совету врачей Екатерина выпивала рюмку мадеры или рейнвейна. За десертом подавали фрукты, по преимуществу яблоки и вишни. Среди поваров Екатерины один готовил из рук вон плохо. Но она этого не замечала, и когда через много лет ее внимание наконец обратили на это, она не позволила рассчитать его, говоря, что он слишком долго служил у нее в доме. Она справлялась только, когда он будет дежурным, и, садясь за стол, говорила гостям: "Мы теперь на Диете, надобно запастись терпением, зато после хорошо поедим". После обеда Екатерина несколько минут беседовала с приглашенными, затем все расходились. Екатерина садилась за пяльцы - она вышивала очень искусно - а Бецкий читал ей вслух. Когда же Бецкий, состарившись, стал терять, зрение, она никем не захотела заменить его и стала читать сама, надевая очки. Разбирая многочисленные упоминания о прочитанных книгах, разбросанные в ее переписке, можно смело сказать, что Екатерина была в курсе всех книжных новинок своего времени, причем читала все без разбора: от философских трактатов и исторических сочинений до романов. Она, конечно, не могла усвоить глубоко весь этот громадный материал, и эрудиция ее во многом оставалась поверхностной, а знания неглубокими, но в общем она могла судить о множестве разнообразных проблем. Отдых продолжался около часа. Затем императрице докладывали о приходе секретаря: два раза в неделю она разбирала с ним заграничную почту и делала пометки на полях депеш. В другие установленные дни к ней являлись должностные лица с донесениями или за приказаниями. В минуты перерыва в делах Екатерина беззаботно веселилась с детьми. В 1776 году она писала своему другу г-же Бельке: "Надо быть веселой. Только это помогает нам все превозмочь и перенести. Говорю вам это по опыту, потому что я многое превозмогла и перенесла в жизни. Но я все-таки смеялась, когда могла, и клянусь вам, что и в настоящее время, когда я ношу на себе всю тяжесть своего положения, я от души играю, когда представляется случай, в жмурки с сыном, и очень часто без него. Мы придумываем для этого предлог, говорим: "Это полезно для здоровья", но, между нами будет сказано, делаем это просто, чтобы подурачиться". В четыре часа рабочий день императрицы заканчивался, и наступало время отдыха и развлечений. По длинной галереи Екатерина переходила из Зимнего дворца в Эрмитаж. Это было ее любимое место пребывания. Ее сопровождал фаворит. Она рассматривала новые коллекции и размещала их, играла партию в биллиард, а иногда занималась резьбой по слоновой кости. В шесть часов императрица возвращалась в приемные покои Эрмитажа, уже наполнявшиеся лицами, допущенными ко двору. Граф Хорд в своих мемуарах так описывал Эрмитаж: "Он занимает целое крыло императорского дворца и состоит из картинной галереи, двух больших комнат для карточной игры и еще одной, где ужинают на двух столах "по семейному", а рядом с этими комнатами находится зимний сад, крытый и хорошо освещенный. Там гуляют среди деревьев и многочисленных горшков с цветами. Там летают и поют разнообразные птицы, главным образом канарейки. Нагревается сад подземными печами; несмотря на суровый климат, в нем всегда царствует приятная температура. Этот столь прелестный апартамент становится еще лучше от царящей здесь свободы. Все чувствуют себя непринужденно: императрицей изгнан отсюда всякий этикет. Тут гуляют, играют, поют; каждый делает, что ему нравится. Картинная галерея изобилует первоклассными шедеврами Екатерина медленно обходила гостиную, говорила несколько милостивых слов и затем садилась за карточный стол. Она играла с большим старанием и увлечением. Приемы в Эрмитаже были большие, средние и малые. На первые приглашалась вся знать и весь дипломатический корпус. Балы сменялись спектаклями, в которых участвовали все знаменитости того времени. После концертов и итальянских опер, стали давать русские комедии и драмы. Разыгрывали французские комедии и оперы. На средних собраниях народу было меньше. Совсем иной характер имели малые приемы. Их завсегдатаями были только члены императорской фамилии и лица, особенно близкие императрице: в общем собиралось не больше двадцати человек. На стенах висели правила: запрещалось, между прочим, вставать перед государыней, даже если бы она подошла к гостю и заговорила бы с ним стоя. Запрещалось быть в мрачном расположении духа, оскорблять друг друга, говорить с кем бы то ни было дурно". Всякие игры пользовались на этих собраниях громадным успехом. Екатерина первой участвовала в них, возбуждала во всех веселость и разрешала всякие вольности. В десять часов игра кончалась, и Екатерина удалялась во внутренние покои. Ужин подавался только в парадных случаях, но и тогда Екатерина садилась за стол лишь для виду.. Вернувшись к себе, она уходила в спальню, выпивала большой стакан отварной воды и ложилась в постель. Такова была частная жизнь Екатерины по воспоминаниям современников. Ее интимная жизнь известна меньше, хотя тоже не является секретом. Императрица была влюбчивой женщиной, до самой смерти сохранявшей способность увлекаться молодыми людьми. Одних ее официальных любовников насчитывалось больше десятка. При всем этом, как уже говорилось, она вовсе не была красавицей. "Сказать по. правде, - писала сама Екатерина, - я никогда не считала себя чрезвычайно красивой, но я нравилась, и думаю, что в этом была моя сила". Все дошедшие до нас портреты подтверждают это мнение. Но несомненно и то, что было в этой женщине что-то чрезвычайно привлекательное, ускользнувшее от кисти всех живописцев и заставлявшее многих искренне восторгаться ее внешностью. С возрастом императрица не теряла своей привлекательности, хотя все больше полнела. Екатерина вовсе не была ветреной или развратной. Многие связи ее длились годами, и хотя императрица далеко не равнодушна была к чувственным удовольствиям, духовное общение с близким мужчиной оставалось для нее тоже очень важным. Но правда и то, что Екатерина после Орловых никогда не насиловала свое сердце. Если фаворит переставал ее интересовать, она давала отставку без всяких церемоний. На ближайшем вечернем приеме придворные замечали, что императрица пристально смотрит на какого-нибудь неизвестного поручика, представленного ей лишь накануне или терявшегося прежде в блестящей толпе. Все понимали, что это значит. Днем молодого человека коротким приказом вызывали во дворец и подвергали многократному испытанию на соответствие в выполнении прямых интимных обязанностей фаворита императрицы. А. М. Тургенев так повествует об этом обряде, через который прошли все екатерининские любовники: "Посылали обыкновенно к Анне Степановне Протасовой на пробу избранного в фавориты Ее Величества. По осмотре предназначенного в высший сан наложника матушке-государыне лейб-медиком Роджерсоном и по удостоверению представленного годным на службу относительно здоровья препровождали завербованного к Анне Степановне Протасовой на трехнощное испытание. Когда нареченный удовлетворял вполне требованиям Протасовой, она доносила всемилостивейшей государыни о благонадежности испытанного, и тогда первое свидание бывало назначено по заведенному этикету двора или по уставу высочайше для посвящения в сан наложника конфирмованному. Перекусихина Марья Саввишна и камердинер Захар Константинович были обязаны в тот же день обедать вместе с избранным. В 10 часов вечера, когда императрица была уже в постели, Перекусихина вводила новобранца в опочивальню благочестивейшей, одетого в китайский шлафрок, с книгой в руках, и оставляла его для чтения в креслах подле ложа помазанницы. На другой день Перекусихина выводила из опочивальни посвященного и передавала его Захару Константиновичу, который вел новопоставленного наложника в приготовленные для него чертоги; здесь докладывал Захар уже раболепно фавориту, что всемилостивейшая государыня высочайше соизволила назначить его при высочайшей особе своей флигель-адъютантом, подносил ему мундир флигель-адъютантский с бриллиантовым аграфом и 100 000 рублей карманных денег. До выхода еще государыни, зимой в Эрмитаж, а летом, в Царском Селе, в сад, прогуляться с новым флигель-адъютантом, которому она давала руку вести ее, передняя зала у нового фаворита наполнялась первейшими государственными сановниками, вельможами, царедворцами для принесения ему усерднейшего поздравления с получением высочайшей милости. Высокопросвещеннейший пастырь митрополит приезжал обыкновенно к фавориту на другой день для посвящения его и благословлял его святой водой". Впоследствии процедура усложнялась, и после Потемкина фаворитов проверяла не только пробир-фрейлина Протасова, но и графиня Брюс, и Перекусихина, и Уточкина. В июне 1784 года Ланской серьезно и опасно заболел - говорили, что он подорвал свое здоровье, злоупотребляя возбуждающими снадобьями. Екатерина ни на час не покидала страдальца, почти перестала есть, оставила все дела и ухаживала за ним, как мать за единственным бесконечно любимым сыном. Потом она писала: "Злокачественная горячка в соединении с жабой свела его в могилу в пять суток". Вечером 25 июня Ланской умер. Горе Екатерины было беспредельно. "Когда я начала это письмо, я была в счастье и в радости, и мои мысли проносились так быстро, что я не успевала следить за ними, -писала она Гримму. - Теперь все переменилось: я страшно страдаю, и моего счастья нет больше; я думала, что не перенесу невозвратимую потерю, которую понесла неделю назад, когда скончался мой лучший друг. Я надеялась, что он будет опорой моей старости: он тоже стремился к этому, старался привить себе, все мои вкусы. Это был молодой человек, которого я воспитывала, который был благодарен, кроток, честен, который разделял мои печали, когда они у меня были, и радовался моим радостям. Одним словом, я, рыдая, имею несчастье сказать вам, что генерала Ланского не стало... и моя комната, которую я так любила прежде, превратилась теперь в пустую пещеру; я еле передвигаюсь по ней как тень: накануне его смерти у меня заболело горло и началась сильнейшая лихорадка; однако со вчерашнего дня я уже на ногах, но слаба и так подавлена, что не могу видеть лица человеческого, чтобы не разрыдаться при первом же слове. Я не в силах ни спать, ни есть. Чтение меня раздражает, писание изнуряет мои силы. Я не знаю, что станется теперь со мною; знаю только одно, что никогда во всю мою жизнь я не была так несчастна, как с тех пор, что мой лучший и любезный друг покинул меня. Я открыла ящик, .нашла этот начатый лист, написала на нем эти строки, но больше не могу..." Это было 2 июля, и только два месяца спустя Екатерина возобновила свою переписку с Гриммом: "Признаюсь вам, что все это время я была не в состоянии вам писать, потому что знала, что это заставит страдать нас обоих. Через неделю после того, как я вам написала последнее письмо в июле, ко мне приехали Федор Орлов и князь Потемкин. До этой минуты я не могла видеть лица человеческого, но эти знали, что нужно делать: они заревели вместе со мною, и тогда я почувствовала себя с ними легко; но мне надо было еще немало времени, чтобы оправиться, и в силу чувствительности к своему горю я стала бесчувственной к всему остальному; горе мое все увеличивалось и вспоминалось на каждом шагу и при всяком слове. Однако не подумайте, чтобы вследствие этого ужасного состояния я пренебрегла хотя бы малейшей вещью, требующей моего внимания. В самые мучительные моменты ко мне приходили за приказами, и я отдавала их толково и разумно; это особенно поражало генерала Салтыкова. Два месяца прошло так без всякого облегчения; наконец наступили первые спокойные часы, а затем и дни. На дворе была уже осень, становилось сыро, пришлось топить дворец в Царском Селе. Все мои пришли от этого в неистовство и такое сильное, что 5 сентября, не зная, куда преклонить голову, я велела заложить карету и приехала неожиданно и так, что никто не подозревал об этом, в город, где остановилась в Эрмитаже..." В Зимнем дворце все двери оказались заперты. Екатерина велела выбить дверь в Эрмитаже и легла спать. Но проснувшись в час ночи, велела стрелять из пушек, чем обыкновенно возвещался ее приезд, и переполошила весь город. Весь гарнизон поднялся на ноги, все придворные перепугались, и даже она сама удивилась, что произвела такую суматоху. Но через несколько дней, дав аудиенцию дипломатическому корпусу, они появилась со своим обычным лицом, спокойная, здоровая и свежая, приветливая, как до катастрофы, и улыбающаяся как всегда. Скоро жизнь опять вошла в свою колею, и вечно влюбленная вернулась к жизни. Но прошло десять месяцев, прежде чем она опять написала Гримму: "Скажу вам одним словом, вместо ста, что у меня есть друг, очень способный и достойный этого названия". Этим другом стал блестящий молодой офицер Александр Ермолов, представленный тем же незаменимым Потемкиным. Он переехал в давно пустовавшие покои фаворитов. Лето 1785 года было одним из самых веселых в жизни Екатерины: одно шумное удовольствие сменялось другим. Стареющая императрица почувствовала новый прилив законодательной энергии. В этом году появились две знаменитые жалованные грамоты - дворянству и городам. Эти акты завершили реформу местного управления, начатую в 1775 году. В начале 1786 года Екатерина стала охладевать к Ермолову. Отставку последнего ускорило то, что он вздумал интриговать против самого Потемкина. В июне императрица попросила передать любовнику, что она разрешает ему уехать на три года за границу. Преемником Ермолова стал 28-летний капитан гвардии Александр Дмитриев-Мамонов, дальний родственник Потемкина и его адъютант. Допустив промах с предыдущим фаворитом, Потемкин долго присматривался к Мамонову, прежде чем рекомендовать его Екатерине. В августе 1786 года Мамонов был представлен императрице и вскоре был назначен флигель-адъютантом. Современники отмечали, что его нельзя было назвать красавцем. Мамонов отличался высоким ростом и физической силой, имел скуластое лицо, чуть раскосые глаза, светившиеся умом, и беседы с ним доставляли императрице немалое удовольствие. Через месяц он стал уже прапорщиком кавалергардов и генерал-майором по армии, а в 1788 году был пожалован в графы. Первые почести не вскружили голову новому фавориту - он проявлял сдержанность, такт и завоевал репутацию умного, осторожного человека. Мамонов хорошо говорил на немецком и английском языках, а французский знал в совершенстве. Кроме того, он проявил себя как недурной стихотворец и драматург, что особенно импонировало Екатерине. Благодаря всем этим качествам, а также тому, что Мамонов непрестанно учился, много читал и пытался серьезно вникать в государственные дела, он стал советчиком императрицы. Екатерина писала Гримму: "Красный кафтан (так она называла Мамонова) одевает существо, имеющее прекрасное сердце и очень искреннюю душу. Ума за четверых, веселость неистощимая, много оригинальности в понимании вещей и передаче их, прекрасное воспитание, масса знаний, способных придать блеск уму. Мы скрываем как преступление наклонность к поэзии; музыку любим страстно, все понимаем необыкновенно легко. Чего только мы не знаем наизусть! Мы декламируем, болтаем тоном лучшего общества; изысканно вежливы; пишем по-русски и по-французски, как редко кто, столько же по стилю, сколько по красоте письма. Наша внешность вполне соответствует нашим внутренним качествам: у нас чудные черные глаза с бровями, очерченными на редкость; ростом ниже среднего, вид благородный, походка свободная; одним словом, мы так же надежны в душе, как ловки, сильны и блестящи с внешней стороны". В 1787 году Екатерина совершила одно из своих самых длительных и известных путешествий - она отправилась в Крым, который с 17,83 года был присоединен к России. Не успела Екатерина возвратиться в Петербург, как грянула весть о разрыве отношений с Турцией и об аресте русского посла в Стамбуле: началась вторая Турецкая война. В довершение неприятностей, повторилась ситуация 60-х годов) когда одна война потянула за собой другую. Едва собрали силы для отпора на юге, как стало известно, что король шведский Густав III намерен напасть на беззащитный Петербург. Король явился в Финляндию и отправил вице-канцлеру Остерману требование вернуть Швеции все земли, уступленные по Ништадтскому и Абовскому мирам, а Порте возвратить Крым. В июле 1788 года началась Шведская война. Потемкин был занятна юге, и все тяготы войны целиком легли на плечи Екатерины. Она входила лично во все. дела по управлению морским ведомством, приказала, например, выстроить несколько новых казарм и госпиталей, исправить и привести в порядок Ревельский порт. Через несколько лет она вспоминала об этой эпохе в письме к Гримму: "Есть Причина, почему, казалось, что я все так хорошо делала в это время: я была тогда одна, почти без помощников, и, боясь упустить что-нибудь по незнанию или забывчивости, проявила деятельность, на которую меня никто не считал способной; я вмешивалась в невероятные подробности до такой степени, что превратилась даже в интенданта армии, но, по признанию всех, никогда солдат не кормили лучше в стране, где нельзя было достать никакого провианта..." 3 августа 1790 года был заключен Версальский мир; границы обоих государств остались те же, какие были до войны. За этими хлопотами в 1789 году произошла очередная смена фаворитов. В июне Екатерина узнала, что Мамонов имеет роман с фрейлиной Дарьей Щербатовых. Императрица отнеслась к измене достаточно спокойно. Ей исполнилось недавно 60 лет, к тому же долгий опыт любовных отношений научил ее снисходительности. Она купила Мамонтову несколько деревень, более чем с 2000 крестьян, подарила невесте драгоценности и сама обручила их. За годы своего фавора Мамонов имел от Екатерины подарков и денег приблизительно на 900 тысяч рублей. Последние сто тысяч в придачу к трем тысячам крестьян он получил уезжая с женой в Москву. В это время он уже мог видеть своего преемника. 20 июня Екатерина избрала фаворитом 22- летнего секунд-ротмистра конной гвардии Платона Зубова. В июле Тот был пожалован в полковники и флигель-адъютанты. Окружение императрицы поначалу не восприняло его всерьез. Безбородко писал Воронцову: "Этот ребенок с хорошими манерами, но не дальнего ума; не думаю, чтоб он долго продержался на своем месте". Однако Безбородко ошибся. Зубову суждено было стать последним фаворитом великой государыни - он сохранил свое положение до самой ее смерти. Екатерина признавалась Потемкину в августе того же года: "Я возвратилась к жизни, как муха после зимней спячки... Я снова весела и здорова". Она умилялась молодостью Зубова и тем, что он плакал, когда его не пускали в комнаты императрицы. Несмотря на свою мягкую наружность, Зубов оказался расчетливым и ловким любовником. Влияние его на императрицу с годами стало столь велико, что он сумел добиться почти невозможного: свел на нет обаяние Потемкина и совершенно вытеснил его из сердца Екатерины. Прибрав к своим рукам все нити управления, он в последние годы жизни Екатерины приобрел громадное влияние на дела. Война с Турцией продолжалась. В 1790 году Суворов взял Измаил, а Потемкин - Вендоры. После этого Порте не оставалось ничего, как уступить. В декабре 1791 года в Яссах был заключен мир. Россия получила междуречье Днестра и Буга, где вскоре построена была Одесса; Крым был признан ее владением. Потемкин немного не дожил до этого радостного дня. Он скончался 5 октября 1791 года по дороге из Ясс в Николаев. Горе Екатерины было очень велико. По свидетельству французского уполномоченного Женэ, "при этом известии она лишилась чувств, кровь бросилась ей в голову, и ей принуждены были открыть жилу". "Кем заменить такого человека? - повторяла она своему секретарю Храповицкому. -Я и все мы теперь как улитки, которые бояться высунуть голову из скорлупы". Она писала Гримму: "Вчера меня ударило, как обухом по голове... Мой ученик, мой друг, можно сказать, идол, князь Потемкин Таврический скончался... О, Боже мой! Вот теперь я истинно сама себе помощница. Снова мне надо дрессировать себе людей!.." Последним замечательным деянием Екатерины стал раздел Польши и присоединение к России западных русских земель. Второй и третий разделы, последовавшие в 1793 и 1795 годах, были логическим продолжением первого. Многолетняя анархия и события 1772 года образумили многих шляхтичей. Преобразовательная партия на четырехлетнем сейме 1788-1791 годов выработала новую конституцию, принятую 3 мая 1791 года. Она устанавливала наследственную королевскую власть с Сеймом без права вето, допущение депутатов от горожан, полное равноправие диссидентов, отмену конфедераций. Все это совершилось на волне бешеных антирусских выступлений и в пику всем прежним договоренностям, согласно которым Россия гарантировала польскую конституцию. Екатерина вынуждена была пока терпеть дерзость, но писала членам иностранной коллегии: "...Я не соглашусь ни на что из этого нового порядка вещей, при утверждении которого не только не обратили никакого внимания на Россию, но осыпали ее оскорблениями, задирали ее ежеминутно..." И действительно, как только мир с Турцией был заключен, Польша была оккупирована русскими войсками, в Варшаву введен русский гарнизон. Это послужило как бы прологом к разделу. В ноябре прусский посол в Петербурге, граф Гольц, представил карту Польши, где очерчен был участок, желаемый Пруссией. В декабре Екатерина после подробного изучения карты утвердила русскую долю раздела. К России отошла большая часть Белоруссии. После окончательного краха майской конституции у ее приверженцев, как выехавших за границу, так и оставшихся в Варшаве, было одно средство действовать в пользу проигранного предприятия: составлять заговоры, возбуждать неудовольствие и дожидаться удобного случая для поднятия восстания. Все это и было проделано. Центром выступления должна была сделаться Варшава. Хорошо подготовленное восстание началось рано утром 6(17) апреля 1794 года и было неожиданностью для русского гарнизона. Большая часть солдат была перебита, и лишь немногие части с тяжелым уроном смогли пробиться из города. Не доверяя королю, патриоты провозгласили верховным правителем генерала Костюшко. В ответ в сентябре между Австрией, Пруссией и Россией было достигнуто соглашение о третьем разделе. Краковское и Сендомирское воеводства должны были отойти Австрии. Границами России становились Буг и Неман. Кроме того, к ней отходили Курляндия и Литва. Вся остальная Польша с Варшавой отдавалась Пруссии. 4 ноября Суворов взял Варшаву. Революционное правительство было уничтожено, и власть вернулась королю. Станислав-Август написал Екатерине: "Судьба Польши в ваших руках; ваше могущество и мудрость решат ее; какова бы не была судьба, которую вы назначите мне лично, я не могу забыть своего долга к моему народу, умоляя за него великодушие Вашего Величества". Екатерина отвечала: "Не в моих силах было предупредить гибельные последствия и засыпать под ногами польского народа бездну, выкопанную его развратителями и в которую он наконец увлечен..." 13 октября 1795 года произведен был третий раздел; Польша исчезла с карты Европы. За этим разделом вскоре последовала смерть русской государыни. Упадок нравственных и физических сил Екатерины начался с 1792 года. Она была надломлена и смертью Потемкина, и тем необычайным напряжением, которое ей пришлось вынести в последнюю войну. Французский посланник Женэ писал: "Екатерина явно стареет, она сама видит это, и ее душой овладевает меланхолия". "Екатерина жаловалась: "Годы заставляют все видеть в черном ". Водянка одолевала императрицу. Ей все труднее было ходить. Она упорно боролась со старостью и недугами, но в сентябре 1796 года, после того, как не состоялась помолвка ее внучки с королем шведским Густавом IV, Екатерина слегла в постель. Ее не оставляли колики, на ногах открылись раны. Лишь в конце октября императрица почувствовала себя лучше. Вечером 4 ноября Екатерина собрала интимный кружок в Эрмитаже, была очень весела весь вечер и смеялась шуткам Нарышкина. Однако она удалилась раньше обыкновенного, говоря, что у нее от смеха поднялась колика. На другой день Екатерина встала в свой обычный час, побеседовала с фаворитом, поработала с секретарем и, отпустив последнего, приказала ему подождать в прихожей. Он прождал необыкновенно долго и начал беспокоиться. Через полчаса верный Зубов решил заглянуть в спальню. Императрицы там не было; не было и в туалетной комнате. Зубов в тревоге позвал людей; побежали в уборную и там увидели императрицу недвижимую с покрасневшим лицом, с пеною y рта и хрипящую предсмертным хрипом. Екатерину перенесли в спальню и уложили ее на полу. Она сопротивлялась смерти еще около полутора суток, но так и не пришла в себя и скончалась утром 6 ноября. Погребена в Петропавловском соборе в Петербурге.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА (УРОЖД . СОФИЯ АВГУСТА ФРЕДЕРИКА

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (урожд . София Августа Фредерика, принцесса Анхальт-Цербстская) [21 апреля (2 мая) 1729, Штеттин - 6 (17) ноября 1796, Санкт-Петербург], российская императрица (с 1762-96). Происхождение, воспитание и образование Екатерина, дочь находившегося на прусской службе принца Христиана-Августа Анхальт-Цербстского и принцессы Иоганны-Елизаветы (урожденной принцессы Голштейн-Готторпской), состояла в родстве с королевскими домами Швеции, Пруссии и Англии. Она получила домашнее образование: обучалась немецкому и французскому языкам, танцам, музыке, основам истории, географии, богословия. Уже в детстве проявился ее независимый характер, любознательность, настойчивость и вместе с тем склонность к живым, подвижным играм. В 1744 Екатерина с матерью была вызвана в Россию императрицей Елизаветой Петровной, крещена по православному обычаю под именем Екатерины Алексеевны и наречена невестой великого князя Петра Федоровича (будущий император Петр III), с которым обвенчалась в 1745. Жизнь в России до вступления на престол Екатерина поставила себе цель завоевать расположение императрицы, своего мужа и русского народа. Однако ее личная жизнь складывалась неудачно: Петр был инфантилен, поэтому в течение первых лет брака между ними не существовало супружеских отношений. Отдав дань веселой жизни двора, Екатерина обратилась к чтению французских просветителей и трудам по истории, юриспруденции и экономике. Эти книги сформировали ее мировоззрение. Екатерина стала последовательной сторонницей идей Просвещения. Она также интересовалась историей, традициями и обычаями России. В начале 1750-х гг. Екатерина завела роман с гвардейским офицером С. В. Салтыковым, а в 1754 родила сына, будущего императора Павла I, однако слухи о том, что Салтыков был отцом Павла, не имеют под собой оснований. Во второй половине 1750-х гг. у Екатерины был роман с польским дипломатом С. Понятовским (впоследствии король Станислав Август), а в начале 1760-х гг. с Г. Г. Орловым, от которого она родила в 1762 сына Алексея, получившего фамилию Бобринский. Ухудшение отношений с мужем привело к тому, что она стала опасаться за свою судьбу в случае его прихода власти и принялась вербовать себе сторонников при дворе. Показное благочестие Екатерины, ее рассудительность, искренняя любовь к России - все это резко контрастировало с поведением Петра и позволило ей завоевать авторитет как среди великосветского столичного общества, так и в целом населения Петербурга. Вступление на престол В течение шести месяцев правления Петра III отношения Екатерины с мужем (который открыто появлялся в обществе любовницы Е. Р. Воронцовой) продолжали ухудшаться, став явно враждебными. Возникла угроза ее ареста и возможной высылки. Екатерина тщательно готовила заговор, опираясь на поддержку братьев Орловых, Н. И. Панина, К. Г. Разумовского, Е. Р. Дашковой и др. В ночь на 28 июня 1762, когда император находился в Ораниенбауме, Екатерина тайно прибыла в Петербург и в казармах Измайловского полка была провозглашена самодержавной императрицей. Вскоре к восставшим присоединились солдаты других полков. Весть о восшествии Екатерины на престол быстро разнеслась по городу и была с восторгом встречена петербуржцами. Для предупреждения действий свергнутого императора были посланы гонцы в армию и в Кронштадт. Между тем Петр, узнав о происшедшем, стал посылать к Екатерине предложения о переговорах, которые были отвергнуты. Сама императрица во главе гвардейских полков выступила в Петербург и по дороге получила письменное отречение Петра от престола. Характер и образ правления Екатерина II была тонким психологом и прекрасным знатоком людей, она умело подбирала себе помощников, не боясь людей ярких и талантливых. Именно поэтому екатерининское время отмечено появлением целой плеяды выдающихся государственных деятелей, полководцев, писателей, художников, музыкантов. В общении с подданными Екатерина была, как правило, сдержанна, терпелива, тактична. Она была прекрасным собеседником, умела внимательно выслушать каждого. По ее собственному признанию, она не обладала творческим умом, но хорошо улавливала всякую дельную мысль и использовала ее в своих целях. За все время царствования Екатерины практически не было шумных отставок, никто из вельмож не подвергался опале, не был сослан и тем более казнен. Поэтому сложилось представление об екатерининском царствовании как "золотом веке" русского дворянства. Вместе с тем Екатерина была очень тщеславна и более всего на свете дорожила своей властью. Ради ее сохранения она готова пойти на любые компромиссы в ущерб своим убеждениям. Отношение к религии и крестьянскому вопросу Екатерина отличалась показной набожностью, считала себя главой и защитницей Русской православной церкви и умело использовала религию в своих политических интересах. Вера ее, по-видимому, была не слишком глубока. В духе времени она проповедовала веротерпимость. При ней было прекращено преследование старообрядцев, строились католические и протестанские церкви, мечети, однако по-прежнему переход из православия в иную веру жестоко наказывался. Екатерина была убежденной противницей крепостного права, считая его антигуманным и противным самой природе человека. В ее бумагах сохранилось немало резких высказываний по этому поводу, а также рассуждений о различных вариантах ликвидации крепостничества. Однако сделать что-либо конкретное в этой области она не решалась из-за вполне обоснованной боязни дворянского бунта и очередного переворота. Вместе с тем Екатерина была убеждена в духовной неразвитости русских крестьян и потому в опасности предоставления им свободы, считая, что жизнь крестьян у заботливых помещиков достаточно благополучна. Внутренняя политика Екатерина вступила на престол, имея вполне определенную политическую программу, основанную, с одной стороны, на идеях Просвещения и, с другой, учитывавшую особенности исторического развития России. Важнейшими принципами осуществления этой программы были постепенность, последовательность, учет общественных настроений. В первые годы своего царствования Екатерина осуществила реформу Сената (1763), сделавшую работу этого учреждения более эффективной; провела секуляризацию церковных земель (1764), значительно пополнившую государственную казну и облегчившую положение миллиона крестьян; ликвидировала гетманство на Украине, что соответствовало ее представлениям о необходимости унификации управления на всей территории империи; пригласила в Россию немецких колонистов для освоения Поволжья и Причерноморья. В эти же годы был основан ряд новых учебных заведений, в том числе первые в России учебные заведения для женщин (Смольный институт, Екатерининское училище). В 1767 она объявила о созыве Комиссии для сочинения нового уложения, состоящей из выборных депутатов от всех социальных групп русского общества, за исключением крепостных крестьян. Екатерина написала для Комиссии "Наказ", являвшийся по сути либеральной программой ее царствования. Призывы Екатерины не были, однако, поняты депутатами Комиссии, которые вели споры по мелким вопросам. В ходе их дискуссий обнаружились глубокие противоречия между отдельными социальными группами, низкий уровень политической культуры и откровенный консерватизм большинства членов Комиссии. В конце 1768 Уложенная комиссия была распущена. Сама Екатерина оценила опыт Комиссии как важный урок, познакомивший ее с настроениями разных слоев населения страны. После окончания русско-турецкой войны 1768-74 и подавления восстания под предводительством Е. И. Пугачева начался новый этап екатерининских реформ, когда императрица уже сама разрабатывала важнейшие законодательные акты. В 1775 был издан манифест, дозволявший свободное заведение любых промышленных предприятий. В том же году была осуществлена губернская реформа, которой введено новое административно-территориальное деление страны, сохранившееся вплоть до Октябрьской революции 1917. В 1785 Екатерина издала свои важнейшие законодательные акты - жалованные грамоты дворянству и городам. Была подготовлена также третья грамота - государственным крестьянам, но политические обстоятельства не позволили ввести ее в действие. Основное значение грамот было связано с реализацией важнейшей из целей екатерининских реформ - созданием в России полноценных сословий западноевропейского типа. Для русского дворянства грамота означала юридическое закрепление почти всех имевшихся у него прав и привилегий. В 1780-х гг. была продолжена и реформа образования: создана сеть городских школьных учреждений, основанных на классно-урочной системе. В последние годы жизни Екатерина продолжала разрабатывать планы серьезных преобразований. На 1797 была намечена радикальная реформа центрального управления, введение законодательства о порядке наследования престола, создание высшей судебной инстанции, основанной на выборном представительстве от трех сословий. Однако завершить свою программу реформ Екатерина не успела. В целом екатерининские реформы явились прямым продолжением преобразований Петра I. Внешняя политика Вслед за Петром I Екатерина считала, что Россия должна занимать активную позицию на мировой арене, вести наступательную (и в определенной мере агрессивную) политику. Вступив на престол, она разорвала заключенный Петром III союзный договор с Пруссией. Благодаря ее усилиям был восстановлен на курляндском престоле герцог Э. И. Бирон. В 1763, опираясь на поддержку Пруссии, Россия добилась избрания своего ставленника Станислава Августа Понятовского на польский трон. Это привело к охлаждению отношений с Австрией, которая, опасаясь чрезмерного усиления России, стала подстрекать Турцию к войне с Российской империей. Русско-турецкая война 1768-74 была в целом успешной для России, однако сложная внутриполитическая обстановка побуждала Россию искать мира, для чего необходимо было восстановить отношения с Австрией. В результате был достигнут компромисс, жертвой которого пала Польша: в 1772 Россия, Пруссия и Австрия осуществили первый раздел части ее территории. С Турцией был подписан Кючук-Кайнарджийский мир, которым обеспечивалась выгодная для России независимость Крыма. В войне Англии с ее северо-американскими колониями Россия формально заняла нейтральную позицию и Екатерина отказала английскому королю помочь Великобритании войсками. По инициативе Н. И. Панина Россия выступила с Декларацией о вооруженном нейтралитете, к которой присоединился ряд европейских государств, что объективно способствовало победе колонистов. В последующие годы происходило укрепление российских позиций в Крыму и на Кавказе, завершившееся в 1782 включением Крыма в состав Российской империи и подписанием в 1783 Георгиевского трактата с Картли-Кахетинским царем Ираклием II, обеспечившего присутствие русских войск в Грузии, а впоследствии ее присоединение к России. Во второй половине 1770-х гг. сформировалась новая внешнеполитическая доктрина русского правительства - Греческий проект. Основной ее целью было восстановление Греческой (Византийской) империи со столицей в Константинополе и великим князем Константином Павловичем, внуком Екатерины, в качестве императора. В 1779 Россия значительно укрепила свой международный авторитет, участвуя в качестве посредника между Австрией и Пруссией в Тешенском конгрессе. В 1787 Екатерина, сопровождаемая двором, иностранными дипломатами, австрийским императором и польским королем совершила путешествие в Крым, ставшее грандиозной демонстрацией русской военной мощи. Вскоре после этого началась новая война с Турцией, причем Россия действовала в союзе с Австрией. Почти одновременно началась война со Швецией (1788-90), пытавшейся добиться реванша за поражение в Северной войне. Однако Россия успешно справилась с обоими противниками. Война с Турцией закончилась в 1791. В 1792 был подписан Ясский мир, закрепивший влияние России в Бессарабии и Закавказье, а также присоединение Крыма. В 1793 и 1795 произошли второй и третий разделы Польши, окончательно покончившие с польской государственностью. К событиям в революционной Франции Екатерина первоначально отнеслась с определенной долей симпатии, видя в них результат неразумной деспотической политики французских королей. Однако после казни Людовика XVI она увидела в революции опасность для всей Европы. Личная жизнь Время Екатерины II - это расцвет фаворитизма, характерного для европейской жизни второй половины 18 в. Расставшись в начале 1770-х гг. с Г. Г. Орловым, в последующие годы императрица сменила целый ряд фаворитов. К участию в решении политических вопросов они, как правило, не допускались. Лишь двое из известных ее любовников - Г. А. Потемкин и П. В. Завадовский - стали крупными государственными деятелями. Со своими фаворитами Екатерина жила по несколько лет, но затем расставалась по самым разным причинам (из-за смерти фаворита, его измены или недостойного поведения), но никто из них не был подвергнут опале. Все они были щедро награждены чинами, титулами, деньгами и крепостными крестьянами. Всю свою жизнь Екатерина искала мужчину, который был бы ее достоин, разделял бы ее увлечения, взгляды и т. д. Но найти такого человека ей, по-видимому, так и не удалось. Впрочем, существует предположение, что она тайно обвенчалась с Потемкиным, с которым сохраняла дружеские отношения вплоть до его смерти. Всевозможные слухи об оргиях при дворе, склонности Екатерины к нимфомании и т. п. - не более, чем беспочвенный миф.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II АЛЕКСЕЕВНА (УРОЖД. СОФИЯ АВГУСТА ФРЕДЕРИКА, ПРИНЦЕССА АНХАЛЬТЦЕРБСТСКАЯ) [21 АПРЕЛЯ (2 МАЯ) 1729

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (урожд. София Августа Фредерика, принцесса Анхальт-Цербстская) [21 апреля (2 мая) 1729, Штеттин - 6 (17) ноября 1796, Санкт-Петербург], российская императрица (с 1762-96). Происхождение, воспитание и образование Екатерина, дочь находившегося на прусской службе принца Христиана-Августа Анхальт-Цербстского и принцессы Иоганны-Елизаветы (урожденной принцессы Голштейн-Готторпской), состояла в родстве с королевскими домами Швеции, Пруссии и Англии. Она получила домашнее образование: обучалась немецкому и французскому языкам, танцам, музыке, основам истории, географии, богословия. Уже в детстве проявился ее независимый характер, любознательность, настойчивость и вместе с тем склонность к живым, подвижным играм. В 1744 Екатерина с матерью была вызвана в Россию императрицей Елизаветой Петровной, крещена по православному обычаю под именем Екатерины Алексеевны и наречена невестой великого князя Петра Федоровича (будущий император Петр III), с которым обвенчалась в 1745. Жизнь в России до вступления на престол Екатерина поставила себе цель завоевать расположение императрицы, своего мужа и русского народа. Однако ее личная жизнь складывалась неудачно: Петр был инфантилен, поэтому в течение первых лет брака между ними не существовало супружеских отношений. Отдав дань веселой жизни двора, Екатерина обратилась к чтению французских просветителей и трудам по истории, юриспруденции и экономике. Эти книги сформировали ее мировоззрение. Екатерина стала последовательной сторонницей идей Просвещения. Она также интересовалась историей, традициями и обычаями России. В начале 1750-х гг. Екатерина завела роман с гвардейским офицером С. В. Салтыковым, а в 1754 родила сына, будущего императора Павла I, однако слухи о том, что Салтыков был отцом Павла, не имеют под собой оснований. Во второй половине 1750-х гг. у Екатерины был роман с польским дипломатом С. Понятовским (впоследствии король Станислав Август), а в начале 1760-х гг. с Г. Г. Орловым, от которого она родила в 1762 сына Алексея, получившего фамилию Бобринский. Ухудшение отношений с мужем привело к тому, что она стала опасаться за свою судьбу в случае его прихода власти и принялась вербовать себе сторонников при дворе. Показное благочестие Екатерины, ее рассудительность, искренняя любовь к России - все это резко контрастировало с поведением Петра и позволило ей завоевать авторитет как среди великосветского столичного общества, так и в целом населения Петербурга. Вступление на престол В течение шести месяцев правления Петра III отношения Екатерины с мужем (который открыто появлялся в обществе любовницы Е. Р. Воронцовой) продолжали ухудшаться, став явно враждебными. Возникла угроза ее ареста и возможной высылки. Екатерина тщательно готовила заговор, опираясь на поддержку братьев Орловых, Н. И. Панина, К. Г. Разумовского, Е. Р. Дашковой и др. В ночь на 28 июня 1762, когда император находился в Ораниенбауме, Екатерина тайно прибыла в Петербург и в казармах Измайловского полка была провозглашена самодержавной императрицей. Вскоре к восставшим присоединились солдаты других полков. Весть о восшествии Екатерины на престол быстро разнеслась по городу и была с восторгом встречена петербуржцами. Для предупреждения действий свергнутого императора были посланы гонцы в армию и в Кронштадт. Между тем Петр, узнав о происшедшем, стал посылать к Екатерине предложения о переговорах, которые были отвергнуты. Сама императрица во главе гвардейских полков выступила в Петербург и по дороге получила письменное отречение Петра от престола. Характер и образ правления Екатерина II была тонким психологом и прекрасным знатоком людей, она умело подбирала себе помощников, не боясь людей ярких и талантливых. Именно поэтому екатерининское время отмечено появлением целой плеяды выдающихся государственных деятелей, полководцев, писателей, художников, музыкантов. В общении с подданными Екатерина была, как правило, сдержанна, терпелива, тактична. Она была прекрасным собеседником, умела внимательно выслушать каждого. По ее собственному признанию, она не обладала творческим умом, но хорошо улавливала всякую дельную мысль и использовала ее в своих целях. За все время царствования Екатерины практически не было шумных отставок, никто из вельмож не подвергался опале, не был сослан и тем более казнен. Поэтому сложилось представление об екатерининском царствовании как "золотом веке" русского дворянства. Вместе с тем Екатерина была очень тщеславна и более всего на свете дорожила своей властью. Ради ее сохранения она готова пойти на любые компромиссы в ущерб своим убеждениям. Отношение к религии и крестьянскому вопросу Екатерина отличалась показной набожностью, считала себя главой и защитницей Русской православной церкви и умело использовала религию в своих политических интересах. Вера ее, по-видимому, была не слишком глубока. В духе времени она проповедовала веротерпимость. При ней было прекращено преследование старообрядцев, строились католические и протестанские церкви, мечети, однако по-прежнему переход из православия в иную веру жестоко наказывался. Екатерина была убежденной противницей крепостного права, считая его антигуманным и противным самой природе человека. В ее бумагах сохранилось немало резких высказываний по этому поводу, а также рассуждений о различных вариантах ликвидации крепостничества. Однако сделать что-либо конкретное в этой области она не решалась из-за вполне обоснованной боязни дворянского бунта и очередного переворота. Вместе с тем Екатерина была убеждена в духовной неразвитости русских крестьян и потому в опасности предоставления им свободы, считая, что жизнь крестьян у заботливых помещиков достаточно благополучна. Внутренняя политика Екатерина вступила на престол, имея вполне определенную политическую программу, основанную, с одной стороны, на идеях Просвещения и, с другой, учитывавшую особенности исторического развития России. Важнейшими принципами осуществления этой программы были постепенность, последовательность, учет общественных настроений. В первые годы своего царствования Екатерина осуществила реформу Сената (1763), сделавшую работу этого учреждения более эффективной; провела секуляризацию церковных земель (1764), значительно пополнившую государственную казну и облегчившую положение миллиона крестьян; ликвидировала гетманство на Украине, что соответствовало ее представлениям о необходимости унификации управления на всей территории империи; пригласила в Россию немецких колонистов для освоения Поволжья и Причерноморья. В эти же годы был основан ряд новых учебных заведений, в том числе первые в России учебные заведения для женщин (Смольный институт, Екатерининское училище). В 1767 она объявила о созыве Комиссии для сочинения нового уложения, состоящей из выборных депутатов от всех социальных групп русского общества, за исключением крепостных крестьян. Екатерина написала для Комиссии "Наказ", являвшийся по сути либеральной программой ее царствования. Призывы Екатерины не были, однако, поняты депутатами Комиссии, которые вели споры по мелким вопросам. В ходе их дискуссий обнаружились глубокие противоречия между отдельными социальными группами, низкий уровень политической культуры и откровенный консерватизм большинства членов Комиссии. В конце 1768 Уложенная комиссия была распущена. Сама Екатерина оценила опыт Комиссии как важный урок, познакомивший ее с настроениями разных слоев населения страны. После окончания русско-турецкой войны 1768-74 и подавления восстания под предводительством Е. И. Пугачева начался новый этап екатерининских реформ, когда императрица уже сама разрабатывала важнейшие законодательные акты. В 1775 был издан манифест, дозволявший свободное заведение любых промышленных предприятий. В том же году была осуществлена губернская реформа, которой введено новое административно-территориальное деление страны, сохранившееся вплоть до Октябрьской революции 1917. В 1785 Екатерина издала свои важнейшие законодательные акты - жалованные грамоты дворянству и городам. Была подготовлена также третья грамота - государственным крестьянам, но политические обстоятельства не позволили ввести ее в действие. Основное значение грамот было связано с реализацией важнейшей из целей екатерининских реформ - созданием в России полноценных сословий западноевропейского типа. Для русского дворянства грамота означала юридическое закрепление почти всех имевшихся у него прав и привилегий. В 1780-х гг. была продолжена и реформа образования: создана сеть городских школьных учреждений, основанных на классно-урочной системе. В последние годы жизни Екатерина продолжала разрабатывать планы серьезных преобразований. На 1797 была намечена радикальная реформа центрального управления, введение законодательства о порядке наследования престола, создание высшей судебной инстанции, основанной на выборном представительстве от трех сословий. Однако завершить свою программу реформ Екатерина не успела. В целом екатерининские реформы явились прямым продолжением преобразований Петра I. Внешняя политика Вслед за Петром I Екатерина считала, что Россия должна занимать активную позицию на мировой арене, вести наступательную (и в определенной мере агрессивную) политику. Вступив на престол, она разорвала заключенный Петром III союзный договор с Пруссией. Благодаря ее усилиям был восстановлен на курляндском престоле герцог Э. И. Бирон. В 1763, опираясь на поддержку Пруссии, Россия добилась избрания своего ставленника Станислава Августа Понятовского на польский трон. Это привело к охлаждению отношений с Австрией, которая, опасаясь чрезмерного усиления России, стала подстрекать Турцию к войне с Российской империей. Русско-турецкая война 1768-74 была в целом успешной для России, однако сложная внутриполитическая обстановка побуждала Россию искать мира, для чего необходимо было восстановить отношения с Австрией. В результате был достигнут компромисс, жертвой которого пала Польша: в 1772 Россия, Пруссия и Австрия осуществили первый раздел части ее территории. С Турцией был подписан Кючук-Кайнарджийский мир, которым обеспечивалась выгодная для России независимость Крыма. В войне Англии с ее северо-американскими колониями Россия формально заняла нейтральную позицию и Екатерина отказала английскому королю помочь Великобритании войсками. По инициативе Н. И. Панина Россия выступила с Декларацией о вооруженном нейтралитете, к которой присоединился ряд европейских государств, что объективно способствовало победе колонистов. В последующие годы происходило укрепление российских позиций в Крыму и на Кавказе, завершившееся в 1782 включением Крыма в состав Российской империи и подписанием в 1783 Георгиевского трактата с Картли-Кахетинским царем Ираклием II, обеспечившего присутствие русских войск в Грузии, а впоследствии ее присоединение к России. Во второй половине 1770-х гг. сформировалась новая внешнеполитическая доктрина русского правительства - Греческий проект. Основной ее целью было восстановление Греческой (Византийской) империи со столицей в Константинополе и великим князем Константином Павловичем, внуком Екатерины, в качестве императора. В 1779 Россия значительно укрепила свой международный авторитет, участвуя в качестве посредника между Австрией и Пруссией в Тешенском конгрессе. В 1787 Екатерина, сопровождаемая двором, иностранными дипломатами, австрийским императором и польским королем совершила путешествие в Крым, ставшее грандиозной демонстрацией русской военной мощи. Вскоре после этого началась новая война с Турцией, причем Россия действовала в союзе с Австрией. Почти одновременно началась война со Швецией (1788-90), пытавшейся добиться реванша за поражение в Северной войне. Однако Россия успешно справилась с обоими противниками. Война с Турцией закончилась в 1791. В 1792 был подписан Ясский мир, закрепивший влияние России в Бессарабии и Закавказье, а также присоединение Крыма. В 1793 и 1795 произошли второй и третий разделы Польши, окончательно покончившие с польской государственностью. К событиям в революционной Франции Екатерина первоначально отнеслась с определенной долей симпатии, видя в них результат неразумной деспотической политики французских королей. Однако после казни Людовика XVI она увидела в революции опасность для всей Европы. Личная жизнь Время Екатерины II - это расцвет фаворитизма, характерного для европейской жизни второй половины 18 в. Расставшись в начале 1770-х гг. с Г. Г. Орловым, в последующие годы императрица сменила целый ряд фаворитов. К участию в решении политических вопросов они, как правило, не допускались. Лишь двое из известных ее любовников - Г. А. Потемкин и П. В. Завадовский - стали крупными государственными деятелями. Со своими фаворитами Екатерина жила по несколько лет, но затем расставалась по самым разным причинам (из-за смерти фаворита, его измены или недостойного поведения), но никто из них не был подвергнут опале. Все они были щедро награждены чинами, титулами, деньгами и крепостными крестьянами. Всю свою жизнь Екатерина искала мужчину, который был бы ее достоин, разделял бы ее увлечения, взгляды и т. д. Но найти такого человека ей, по-видимому, так и не удалось. Впрочем, существует предположение, что она тайно обвенчалась с Потемкиным, с которым сохраняла дружеские отношения вплоть до его смерти. Всевозможные слухи об оргиях при дворе, склонности Екатерины к нимфомании и т. п. - не более, чем беспочвенный миф.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ

1729-96), императрица с 1762. Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию, Г. Г. и А. Г. Орловых и др. Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию церковных земель (1763-64), упразднила гетманство в Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767-1769. Издала Учреждение для управления губерний 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Е. II в результате русско-турецких войн 1768-74, 1787-91 Россия закрепилась на Черном море, присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Восточную Грузию (1783). В период правления Е. II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Состояла в переписке с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок".... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ

Екатерина II Великая (Catherine II, the Great) (1729-96), рос., императрица (1762-96), урожд. принцесса Софья Августа Фредерика Анхальт-Цербстская. В 1745 г. ее выдали замуж за наследника рос. престола, будущего императора Петра III, не обладавшего сильным здоровьем и имевшего тяжелый характер. В 1762 г., через шесть месяцев после восшествия мужа на престол, свергла его. Он был убит, а Е. при поддержке гвардейских полков Санкт-Петербурга провозглашена императрицей. Правила страной 34 года. Е. была образованной и умной женщиной, переписывалась с "Вольтером и считала себя сторонницей "Просвещения. При ней была создана Уложенная комиссия (1767-69) для кодификации законов, вступивших в силу после Соборного уложения 1649 т. Дарованные ею Жалованная грамота дворянства (1785) и Жалованная грамота городам (1785) упрочили привилегированное положение дворян и ужесточили крепостничество. Восстание "Пугачева (1773-74) было подавлено с большим трудом. Е. успешно осуществляла внешнеполит. деятельность с помощью "Потемкина и Суворова. В рез-те 1-й русско-тур. войны Россия окончательно закрепилась на Черном море, присоединив Сев. Причерноморье, Крым, Азов. Приняла в рос. подданство Вост. Грузию (1783). При ней осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Автор многочисл. науч., беллетрис-тич. и др. произв., в т.ч. знаменитых "Записок".... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ

(1729-96), императрица с 1762. Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию, Г. Г. и А. Г. Орловых и др. Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию церковных земель (1763-64), упразднила гетманство в Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767-1769. Издала Учреждение для управления губерний 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Е. II в результате русско-турецких войн 1768-74, 1787-91 Россия закрепилась на Черном море, присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Восточную Грузию (1783). В период правления Е. II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Состояла в переписке с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, Записок .... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ(1729-1796), российская императрица, урожденная София Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. Родилась 21 апреля (2 мая) 1729 в Штеттине (Прусская Померания). Дочь правителя небольшого Ангальт-Цербстского княжества Христиана Августа и Иоганны Елизаветы Гольштейн-Готторпской. Получила хорошее образование у французских гувернанток и наставников. В 1744 была обручена и в 1745 обвенчана с великим князем и наследником престола Петром Федоровичем, племянником императрицы Елизаветы. Этот брак деятельно поддерживал прусский король Фридрих, который видел в нем возможность улучшить отношения с Россией и ослабить австрийское влияние. В замужестве принцесса приняла имя Екатерины Алексеевны и перешла из лютеранства в православие.Еще будучи великой княгиней, Екатерина активно противодействовала пропрусскому курсу Петра. В 1754 она родила сына Павла. 5 января 1762 Петр III вступил на престол. Спустя полгода группа заговорщиков во главе с любовником Екатерины графом Г.Г.Орловым воспользовалась отсутствием Петра при дворе и выпустила от имени полков императорской гвардии манифест, по которому Петр лишался трона, а императрицей провозглашалась Екатерина. Она была коронована епископом Новгородским, Петра же заключили в загородный дом в Ропше, где он в июле 1762 был убит, по-видимому, с ведома Екатерины.Екатерина превратила Россию в великую державу, встав в один ряд с другими европейскими монархами, проводившими политику т.н просвещенного абсолютизма. Успешной была ее внешнеполитическая деятельность. При Екатерине Россия активно участвовала в трех разделах Польши (1772, 1793 и 1795); российская империя приобрела миллионы православных и русскоязычных подданных. В известной мере осуществилась мечта Ивана IV о воссоединении исконно русских земель. В Россию вошли Литва и Курляндия, что позволило контролировать побережье Балтийского моря вплоть до реки Неман. В войнах с Турцией (1768-1772 и 1787-1792) Екатерина продолжила политику Петра Великого, установив господство России на побережье Черного моря - от Керченского пролива до реки Днестр - и проведя естественную границу государства на юге, что дало второй выход к морю. Крым - последний осколок ордынской империи (Крымское ханство) из области турецкого господства превратился в составную часть государства Российского. В годы царствования Екатерины Швеция пыталась отвоевать часть Балтийского побережья, которое было захвачено Петром Великим, но после войны 1788-1790 границы между Россией и Швецией остались без изменений. В 1779 Екатерина выступила посредником между Пруссией и Австрией в войне за Баварское наследство и стала гарантом Тешинского мира. В 1780 во время Американской войны за независимость Екатерина провозгласила вооруженный нейтралитет по отношению к Великобритании, поддержанный многими европейскими государствами. Ее кончина 6 (17) ноября 1796 нарушила планы вторжения во Францию армий европейских стран.Внутренняя политика Екатерины явилась плодом компромисса между ее склонностью к "просветительству" и необходимостью учитывать интересы дворянства, главной опоры трона. Государственные дела в России находились в расстройстве, поэтому Екатерина начала свое правление в России с попытки введения новых законов. Для их подготовки она созвала в 1767 Комиссию об уложении, состоявшую из 564 представителей дворянства, городов, свободных крестьян и правительственных учреждений. Для руководства Комиссией сама Екатерина подготовила подробный Наказ (1765-1767) из 655 статей, проникнутый идеями Монтескьё, Беккариа и других теоретиков государства и права 18 в. После полутора лет существования Комиссия, не выдвинувшая никаких законодательных инициатив, была распущена.Не сумев осуществить грандиозных планов и дать России новый кодекс законов, Екатерина приступила к проведению ряда административных реформ. В 1775, после некоторых незначительных изменений в сфере центрального управления, Екатерина принялась за реформу местной власти. Необходимость таких реформ стала очевидной после мощного крестьянского восстания под руководством Е.И.Пугачева (1773-1775), когда местная администрация выказала недееспособность и беспомощность. Екатерина увеличила число губерний с 20 до 51. В губерниях был реорганизован административный аппарат; в соответствии с западными идеями административные, финансовые и судебные функции власти были разделены. Создавались специальные суды для дворянства, мещан и свободных крестьян, при этом судьи выбирались из среды, подлежащей их юрисдикции. Судьи высших судов назначались царским повелением. В целом реформы проводились главным образом в интересах дворянства, так как из этого класса происходили все высшие государственные чиновники, поместное же дворянство получило полный контроль над провинцией.В 1785 дворянству была передана большая часть административных функций, Екатерина подписала также жалованную грамоту, оформлявшую и расширявшую сословные привилегии дворян. Одновременно Екатерина подписала жалованную грамоту городам, упорядочивавшую до некоторой степени местное самоуправление. Хотя Екатерина определила гражданский статус дворян и среднего класса, она ничего не сделала для крепостных крестьян, положение которых в годы ее правления еще больше ухудшилось. В начале царствования она предполагала некоторое облегчение участи крепостных. Столкнувшись с враждебным отношением к такого рода проектам со сторона дворянства, Екатерина провела закрепощение более миллиона государственных крестьян, которые были распределены между ее фаворитами.В экономической политике Екатерина следовала тенденциям своего времени и проявляла интерес к развитию промышленности и торговли, в первую очередь - расширению экспорта. Освоение южной России сделало возможной торговлю зерном на Черном море, в России закладывались новые города, была построена военно-морская база в Севастополе. В числе экономических мероприятий времени ее царствования - открытие Кредитного банка, введение бумажных денег, сокращение обременительного налога на соль. Екатерина покровительствовала Вольному экономическому обществу, занятому распространением сельскохозяйственных знаний.Друг, корреспондент, а иногда и меценат многих современных ей философов, Екатерина способствовала переводу их трудов на русский язык. В ее правление были разрешены частные типографии, она поощряла литературные занятия, сама писала статьи и пьесы, в которых проводила прогрессивные западные идеи. При Екатерине начали выходить многие журналы. В 1783 была основана Академия российская, научный центр для изучения русского языка; открылся первый книжный магазин. Академия наук начала публикацию русских летописей, вышли в свет 20 томов древних русских документов. Для изучения географии России организовывались научные экспедиции. Хотя Екатерине не удалось осуществить планы учреждения масштабной системы школьного образования, в период ее царствования открылось много школ, включая первые школы для девочек. В 1783 Екатерина организовала медицинскую службу для наблюдения за состоянием здоровья населения. Она учреждала больницы и психиатрические лечебницы. Чтобы показать пример подданным, она сделала себе и сыну Павлу прививку против оспы.При Екатерине национальный престиж России заметно возрос. Была усовершенствована организация Российской империи, страна значительно продвинулась в культурном отношении, общественное сознание впитало новые идеи, было положено начало развитию национальной литературы и прогрессу российской науки.... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ (172996)

ЕКАТЕРИНА II Великая (1729-96), российская императрица (с 1762). Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию (Г. Г. и А. Г. Орловых и др.). Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию земель (1763-64), упразднила гетманство на Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767-69. При ней произошла Крестьянская война 1773-75. Издала Учреждение для управления губернией 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768-74, 1787-91 Россия окончательно закрепилась на Черном м., были присоединены Сев. Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Вост. Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Переписывалась с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок".... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ (172996)

ЕКАТЕРИНА II Великая (1729-96) , российская императрица (с 1762). Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. С 1744 - в России. С 1745 жена великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III, которого свергла с престола (1762), опираясь на гвардию (Г. Г. и А. Г. Орловых и др.). Провела реорганизацию Сената (1763), секуляризацию земель (1763-64), упразднила гетманство на Украине (1764). Возглавляла Уложенную комиссию 1767-69. При ней произошла Крестьянская война 1773-75. Издала Учреждение для управления губернией 1775, Жалованную грамоту дворянству 1785 и Жалованную грамоту городам 1785. При Екатерине II в результате русско-турецких войн 1768-74, 1787-91 Россия окончательно закрепилась на Черном м., были присоединены Сев. Причерноморье, Крым, Прикубанье. Приняла под российское подданство Вост. Грузию (1783). В период правления Екатерины II осуществлены разделы Речи Посполитой (1772, 1793, 1795). Переписывалась с Вольтером и другими деятелями французского Просвещения. Автор многих беллетристических, драматургических, публицистических, научно-популярных сочинений, "Записок".... смотреть

ЕКАТЕРИНА II ("КАПИТ. ДОЧКА")

- "Императрица". "Ей казалось лет сорок". "Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую". Е. имела обыкновение "рано утром" "в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке" прогуливаться по саду. По словам Марьи Ивановны, все в Е. "невольно привлекало сердце и внушало доверчивость". Когда в саду собачка с лаем побежала навстречу Марье Ивановне, Е. сказала приятным голосом: "Не бойтесь, она не укусит". Е. "пристально смотрела на Марью Ивановну и "первая прервала молчание". Узнав от Марьи Ивановны, что она дочь капитана Миронова и приехала просить "милости" у государыни, Е. сказала голосом еще более ласковым: "Извините меня, если я вмешиваюсь в ваши дела; но я бываю при дворе; изъясните мне, в чем состоит ваша просьба, и, может быть, мне удастся вам помочь". Получив прошение от Марьи Ивановны, Е. "стала читать" его "про себя", "сначала она читала с видом внимательным и благосклонным, но вдруг лицо ее переменилось". "Вы просите за Гринева, - сказала Е. - Императрица не может его простить, он пристал к самозванцу не из невежества и легковерия, но как безнравственный и вредный негодяй". На опровержение Марьи Ивановны Е., "вся вспыхнув, возразила": "Как неправда!" "Со вниманием" "выслушала" Марью Ивановну и "спросила" потом: "Где вы остановились?" - "услыша, что у Анны Власьевны, промолвила с улыбкою: а! знаю. Прощайте, не говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь, что вы не долго будете ждать ответа на ваше письмо". Е. приняла Марью Ивановну в своей уборной, сидя "за своим туалетом". Е. подозвала ее и "ласково" "сказала с улыбкою": "Я рада, что могла сдержать вам свое слово и исполнить вашу просьбу. Дело ваше кончено. Я убеждена в невинности вашего жениха. Вот письмо, которое сами потрудитесь отвезти к будущему свекру". Когда Марья Ивановна, "заплакав, упала к ногам императрицы", Е. "подняла ее и поцеловала". "Знаю, что вы не богаты, - сказала она: - но я в долгу перед дочерью капитана Миронова. Не беспокойтесь о будущем. Я беру на себя устроить ваше состояние". "Обласкав" Марью Ивановну, Е. "ее отпустила". Собственноручное письмо Е. к отцу Гринева содержало "оправдание его сына и похвалы уму и сердцу дочери капитана Миронова".... смотреть

T: 401